В этот момент рядом со мной остановился малиновый «Опель Кадет», и из него резво выскочил небритый мужик, явно не славянской внешности.
— Слюшей, падруга, давай падвэзу, — произнес он.
— Нет, спасибо, любезный. Я как-нибудь сама, — ответила я.
Не хватало мне еще такой компании для полноты ощущений.
— Вай, зачэм так гаваришь? — приблизился он ко мне. — Эта не просьба тэбэ от мэнэ, эта приказ, да?
С этими словами он вынул руку из кармана своих широких штанов и продемонстрировал мне пистолет.
Я вздохнула. Вот оно что. Похоже, азербайджанцы решили встретиться со мной раньше, чем я себе запланировала.
— Приказ, говоришь? — я взглядом смерила расстояние до его пушки и уже слегка оторвала ногу от земли, как за моей спиной послышался еще один гортанный голос:
— Нэ надо шютыть, дэвочка.
Я обернулась. Еще один джигит целился в меня из «ТТ».
— Чего вы хотите, ребята? — оценив ситуацию, я решила сменить тактику. — Вы, наверное, меня не за ту принимаете.
И тут передняя дверка «Опеля» с тонированными стеклами открылась, выпуская наружу очередного «дитя гор».
— В чем там дело? — недовольно бросил он. — Давай ее в машину.
Его произношение было намного чище, чем у двух других собратьев.
— Ну? — меня тут же ткнули стволом под ребра.
Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться.
Глава 3
«Опель» резво рванул с места. За рулем сидел тот самый азербайджанец, с которым я «познакомилась» сначала. Рядом с ним, на пассажирском месте, расположился кавказец, видимо, считавшийся у них за лидера. Несмотря на стойкую жару, он был в твидовом пиджаке, а в его правой руке я заметила коробочку мобильного телефона. Вполне возможно, что это и был сам Ахмед Джафаров, иногда именуемый просто Джафар.
Я находилась на заднем сиденье «Опеля» в обществе обладателя «ТТ», который прочно держал вышеоговоренное оружие возле моего правого бока. Он был наиболее носатым и наиболее чернявым из всей троицы. Таких, как он, наша российская милиция чаще всего и принимает за отъявленных террористов. Скосив глаза, я заметила еще одну деталь. На запястье руки, в которой носатый держал пистолет, было вытатуированно имя «Кариф». Что ж, уже неплохо. Я теперь знала позывные одного из них.
Вступать со мной в переговоры азербайджанцы явно не собирались. Все трое насупленно молчали, а «твидовый» и вовсе стал прихрапывать. Умаялся, бедняга. Сморило его.
Однако погрузиться в объятия Морфея ему не удалось. Из дремоты кавказца выдернула переливчатая трель телефона. Он тут же поднял руку с коробочкой и, нажав одну из кнопок, приложил ее к уху.
— Слушаю. Да, все в порядке. Конечно, Джафар. По-моему, это и есть та самая девчонка, что крутилась возле Толика последние дни. Уверен. А хрен его знает. Все понял. Уже едем.
На этом он закончил переговоры и выключил мобильник.
— Гатовься к сэрьезному разговору, крошка, — бросил он мне через плечо.
— А кто звонил?
Я уже поняла, что «твидовый» — это не Джафар. А вот звонил-то как раз предводитель азербайджанской мафии. Толиком кавказцы, скорее всего, называли Ляпишева.
— Не твое дело, — грубо ответил тот.
Носатый, желая выслужиться, незамедлительно с еще большей силой вдавил мне свой «ТТ» под ребра.
— Нэ вякай, да? — сказал он.
Я благоразумно заткнулась, не желая их лишний раз злить.
«Опель» выскочил за город и понесся по проселочной дороге. Вскоре я поняла, что мы едем к дачам.
Так оно и оказалось. Через некоторое время мы остановились возле двухэтажного строения с участком. Дачка Джафара (а в том, что мы прибыли именно к нему в гости, я не сомневалась) по новым меркам была довольно скромной. Во всяком случае, она мало чем отличалась от большинства других, расположенных в округе. Вот только стояла немного особняком.
— Приехали, — сказал водитель, заглушая мотор.
Но машину мы сразу не покинули. «Твидовый» обернулся назад и сказал что-то Карифу на непонятном мне языке. Тот тоже ему ответил на родном наречии. Единственное, что я поняла из слов Карифа, так это, что «твидового» зовут Рамзес. Это тоже надо взять на заметку. Ибо по тому, как Рамзес разговаривал, да и вообще вел себя, я поняла, что он занимает не последнее место в бригаде Джафара. Наверняка один из тех, кто составляет ближайшее окружение азербайджанского «папы».
Затем Рамзес, даже не взглянув на меня, покинул салон и скрылся за воротами. «Опель» снова заурчал и тронулся с места.
— А мы не пойдем в гости? — спросила я.
Но мой вопрос остался без ответа. Кариф лишь ухмыльнулся, а кавказец, сидевший за рулем, направил «Опель» по дорожке вокруг дачи. Обогнув строение, мы въехали с черного хода и почти сразу юркнули в полумрак гаража.
Кариф открыл дверцу и вышел.
— Вылаз! — громко приказал он мне, все еще держа на прицеле.
Я покорно повиновалась.
Честно говоря, мне уже и самой хотелось познакомиться с Джафаровым. Послушать, что он мне скажет, да и вообще получше узнать, что он за человек и что собой представляет.
Вслед за нами салон покинул и водитель. Он тут же начал приседать и потягиваться, разминая затекшие конечности. Спортсмен, наверное.
Кариф грубо схватил меня за руку и толкнул к стене.
— Сядь там!
У стены я заметила низенькую узкую скамеечку и, не заставив себя упрашивать дважды, опустилась на нее.
Водитель, завершив свои гимнастические упражнения, приблизился к Карифу, и они опять о чем-то заговорили на тарабарском языке, из которого я не могла понять ни слова. А страсть как хотелось узнать, о чем они там совещаются.
Кариф переложил оружие в левую руку, то и дело поглядывая в мою сторону, а правой не спеша извлек из кармана сигареты и закурил. Водитель, отчаянно жестикулируя руками и тем самым что-то доказывая своему подельнику, его примеру не последовал. Ну, точно, спортсмен. Аккуратно следит за своим здоровьем и физическим состоянием.
Как только в ответ заговорил Кариф, я прислушалась к его словам и поняла, что водителя он называет Махмудом. Ну вот, со всеми и познакомилась.
Теперь стоило обдумать, как вести себя при встрече с Джафаровым. Он убил Ляпишева или не он, речь несомненно пойдет об этом инциденте. Вне всяких сомнений. Иначе зачем я могла понадобиться азербайджанцам, если ранее не была с ними знакома вовсе. Тем более в телефонном разговоре Рамзес недвусмысленно произнес: «Да, мол, Джафар, это та самая девчонка». Кстати, говорил Рамзес на русском. Интересно, почему?
Поразмыслив пару секунд, я пришла к выводу, что есть смысл строить перед Джафаровым «крутую деваху». На девяносто девять процентов я была уверена, что главарю азербайджанской группировки известно многое. И про мой арест, и про выдвинутые обвинения, и про сам побег от правоохранительных органов. Может быть, он даже знал и об уликах, которыми располагало следствие. Ладно, прорвемся.
