Вероника сделала глубокий вдох и сказала:
– Я хочу кое-что с тобой обсудить.
– Но сначала, – отец захлопнул книгу, – я должен извиниться перед тобой, Вероника.
– Ты? – Такого она не ожидала. – За что?
– Здесь, в этом доме, с этой семьей… – Он покачал головой. – Благодаря этому я понял, как же многого я для тебя не сделал.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Да, не сделал. – Он поставил книгу на полку. – Меня это осенило сегодня за обедом с семьей Себастьяна. Теперь это и твоя семья, разумеется.
– Что тебя осенило?
– Позволь мне закончить. – Он посмотрел прямо ей в глаза. – Нелегко признаваться в таких вещах.
– Признаваться часто неловко, – пробормотала еле слышно Вероника. – Но боюсь, я не понимаю…
– Это не то, что я сделал, а скорее чего никогда не делал. – Он кивком указал на графин с бренди: – Можно?
– Да, конечно.
Он подошел к столику и наполнил бокал. Вероника смотрела на него и спрашивала себя: почему никогда раньше она не думала о том, что он – красивый мужчина или, лучше сказать, импозантный. Он выше ее ростом, с сединой на висках, с добрыми глазами. Печальными глазами. Она этого тоже никогда не замечала. Но ведь он – ее отец, он просто был рядом.
– А ты не хочешь выпить?
– Нет, спасибо. – На сегодня бренди с нее хватит.
Он повертел бокал в руке.
– Когда твоя мать умерла, я… умер вместе с ней.
– Папа, не нужно…
– Нет, нужно. – У него вырвался тяжелый вздох. – Я поручил твое воспитание Лотте и своей матери. Я поступил так не преднамеренно – просто я не умел этого делать. Тебе было всего пять лет, а я… я потерял интерес ко всему.
У нее больно кольнуло сердце.
– Папа…
– Когда ты вышла замуж за Чарлза, я счел это ошибкой. Он был намного старше тебя, почти моего возраста. Но я никогда не давал тебе советов и тогда тоже решил, что не имею на это права. А ты, казалось, была счастлива.
Она проглотила ком в горле.
– Я и была счастлива.
– Сегодня я понял, каким плохим оказался отцом. Все эти разговоры о Рождестве… – Он замолчал. – А ты знаешь, что мы с твоей матерью познакомились на рождественском балу?
Она отрицательно покачала головой.
– Она любила Рождество. А то первое Рождество после ее смерти… С тех пор я его возненавидел. – Он печально улыбнулся. – Я не мог заставить себя отмечать Рождество так, как это делала она. В этом я ее предал.
– Папа…
– Поэтому я на Рождество предпочитал уезжать из Англии. А когда оставался дома, то мать и сестра, понимая мое состояние, старались отмечать этот день как можно тише. Теперь я понимаю, что был не прав.
– Я не думаю…
– Рождество – это время для семейного торжества в кругу тех, кого любим. Возможность благодарить и делить эту радость друг с другом. – Он покачал головой. – Я лишил тебя этого. Я думал исключительно о себе и о том, что я потерял вместе с Рождеством. Мне следовало снова жениться, чтобы у тебя появились братья и сестры…
– Папа, не надо…
– Да я хотя бы должен был лелеять то, что имел. – Он встретился с ней взглядом. – Я должен был лелеять тебя.
У нее сдавило горло.
– Я всегда знала, что ты меня любишь.
– О да. Я всегда был добр и ласков. – Он скривился. – Это говорит в мою пользу.
Она осторожно подбирала слова.
– А я думала, что ты хотел бы иметь сына.
– Хотел бы, очень хотел еще и сына. Но не вместо тебя. – Он покачал головой. – Я нанес тебе большой вред, моя дорогая девочка. Не знаю, смогу ли я простить себя. Я до сегодняшнего вечера не сознавал, что мне надо что-либо прощать себе, но я надеюсь, что ты ясно представляешь, что делаешь…
– Поскольку я не представляю, какой вред ты мне нанес, то прощать нечего. – Она улыбнулась. – Ты никогда не произносил этих слов, но я всегда чувствовала, что ты окажешься рядом, если я буду в тебе нуждаться. Ты мой отец, и я всегда буду тебя любить.
Он снова скривился.
– Любовь по обязанности.
– Ничего подобного.
– Может быть, ты дашь мне возможность… Я постараюсь стать хорошим отцом. Конечно, взрослой женщине отец не нужен…
– Мой отец нужен мне всегда.
– И возможно, мы станем друзьями. – Он улыбнулся. – Ты прекрасно управляешь домом. В этом, разумеется, заслуга моей сестры и матери. У меня нет права тобой гордиться, но я горжусь.
Вероника не сразу нашлась что сказать, но потом все же спросила:
– Почему ты говоришь мне это?
– Сегодня меня осенило – я уже это сказал, когда увидел тебя в окружении твоей новой семьи. – Он пожал плечами. – Рождество – это время начинаний. И я бы хотел начать по-новому общаться с тобой. Я бы хотел стать… частью твоей жизни. Если только ты мне это позволишь.
– Я очень этого хочу.
– Ты вписалась в их среду. Я увидел это сегодня. Я увидел все то, чего тебе не хватало. Они – необыкновенные люди… твоя новая семья и твой муж.
– Он не мой муж, – вырвалось у нее.
– Что?!
– Произошло недоразумение. А дальше все нарастало как снежный ком.
– Объясни, пожалуйста.
– Ну… Это на самом деле довольно просто. Себастьян хочет жениться на мне, но я скорее стану его любовницей, а не женой.
– Станешь кем?
– Я хочу принимать решения самостоятельно, хочу сохранить свою независимость…
– Господи, – простонал отец. – Это моя вина. Я должен был это предугадать. Вот неизбежный результат влияния твоей бабки и тетки.
– Минуту назад ты их хвалил.
– А сейчас обвиняю!
– Папа, это уже не важно. Я такая, какая есть.
– Сильная и независимая?
– Надеюсь. – Она вздохнула. – Ничего нет плохого в том, чтобы быть сильной и независимой. Даже женщине.
– Согласен. Будь я сильнее… – Он опустил голову. – Как ты сказала, это уже не важно. Что сделано, то сделано. А теперь вернемся к этому недоразумению.
– Семья Себастьяна прибыла неожиданно…
– Как и мы.
– Да. И они подумали, что мы женаты. Поэтому мы притворились мужем и женой. – Она вздохнула. – Себастьян всегда считал, что он разочаровал свою семью. Считал себя паршивой овцой. Ну какой вред мы причиним, если у всех будет счастливое Рождество? А сказать правду – значит испортить всем праздник.
– Понимаю. Выходит, ты не его жена?
