– Неужели это случится! – томно выдохнула Наррина, нетерпеливо теребя кончик светлой косы.
– Да пора бы уже, – пробормотала ее сестра Киррина и выразительно потрясла открытой книгой. – Дело к концу вообще-то!
– Ну начинай! – подалась вперед Нарри.
– С чего это я? – покраснела Кира и, откинув за спину длинные смоляные пряди, спустила изумрудный хвостик с дивана и нервно обвила кончиком одну из ножек.
Я крадучись пошла по гладким узорчатым плитам пола, прижимаясь к стене и надеясь, что девчонки меня не заметят.
– Ну! – раздался звонкий голос снизу. – Начинаю!
Двери уже были так близко, что я могла бы успеть удрать… но тут меня легонько ущипнули за ухо и тихо сказали:
– Стоп.
Я удивленно заглянула в зеленые глаза, и Кеша пояснил:
– Мне интересно.
– Ты же есть хотел! – не удержалась от злого шипения я.
– Мой физический голод временно утолит духовная пища! – пафосно поведал феникс и вновь цапнул за ухо, но на сей раз более ощутимо. – Не губи тягу к высокому!
– Кеша, пойдем отсюда, а?! – взмолилась я. – Одно дело – если я была бы тут одна, а другое – в компании с мужчиной, хоть и бывшим.
Судя по злобно сузившимся попугайским глазкам, Кешка все еще считал себя самцом хоть куда, и я его только что оскорбила.
Продолжить общение мы не успели… внизу начали выразительно зачитывать текст.
– Послышался двериный скрип и тяжелые шаги Лудана…
Пауза. И озадаченный голос Киры:
– Двериный скрип? Что-то новое, даже для этого автора!
– Киррина, какая, к ненормальным фениксам, дверь, если тут зашел Лудан! – раздался прерывистый выдох ее сестренки, и спустя секунды девочка выразительно добавила, видать, чтобы все прониклись значимостью момента: – В спальню зашел!
– Да я помню, что она туда его ненавязчиво приглашала… – Шелест страниц и ироничная цитата в исполнении Киры, похоже взявшей книгу у сестры: – Лудан, вы не поверите, как сложно группируются цветочные композиции поздним вечером…
– Не придирайся к мелочам! – шикнула Наррина. – Мы впервые у мамы взрослую книжку утащили! И тут должно быть что-то большее, чем просто «чмок и свадьба, а через год дети». Потому продолжаем! Он уже в спальне у Дуары!
– Однако имя у нее говорящее! – Тихий смех и примирительное: – Больше не буду, читай дальше.
– Хорошо, – послышался недовольный голосок Нарри, но она прокашлялась и продолжила: – Лудан одним грациозным изгибом великолепного тела оказался подле Дуары и низким голосом спросил: «А где же… цветы, о моя ночная лилия?»
– Оба-на! Только сейчас заметила! – непонятно почему радостно воскликнула Кира. – Если он наг, то откуда у него время от времени появляется пара ног? Он же буквально минуту назад «тяжело шагал!»
– Кстати да… – даже отвлеклась от грядущей эротики ее сестрица. Но Нарри так просто с толку было не сбить! – А как он ее назвал! «Моя ночная лилия»!
– Кажется, там упоминалось, что героиня любит духи. – Кира была гораздо более приземленной особой. – И если учесть, что у лилий очень сильный и навязчивый запах, то, может, это был и не совсем комплимент. А «ночная» – так и вообще практически грязный намек!
– Кир-р-ра!
– Молчу…
– Он властно обнял ее за плечи и прижал к своему могучему телу, источающему мускусный аромат!
– Кислятина, что ли? Мог бы и помыться или, по примеру своей лилии, духами облиться.
Я тоже навострила ушки. Неужели сейчас и восполнятся пробелы в знании анатомии?! Кармашки там и прочее… а то у меня мероприятие по идее через несколько дней, а я даже не знаю, с какой стороны там кармашек и как это вообще технически выглядит!
Над ухом раздался озадаченный голос попугая.
– Интр-р-ригующе, однако!
– Может, уйдем? – все же попросила я, потому как слушать такое в компании с Кешей все же не хотелось.
– Я все еще интеллектуально голоден, – непреклонно встряхнул хохолком пернатый.
– Может, я тебя в библиотеку свожу? Там хоть и правда пища для ума будет, а не это…
– Не мешай слушать про похождения Ночной Лилии!
И мы продолжили просвещаться…
– Он властно притянул ее нежное тело к своему жаждущему, и их губы слились в долгом, страстном поцелуе! – торопливо зачитывала Нарри. – О-о-о! Уже страстные поцелуи!
– Прогресс, – флегматично подтвердила Кира.
– «Как же я долго мечтал об этом моменте, о Дуара моя!» – прорычал Лудан, опрокидывая женщину на стол и частью скидывая на пол, а частью просто сминая цветы своим могутным телом!
– О, а тут реально интересно! – снова оживилась Киррина. – Могутное тело – это сильно, это я даже зауважала, видать, или много может, или в этот раз сможет! Ну и да… очень жаль цветочные композиции.
– Я тебя буду игнорировать, – пообещала Наррина сестре.
– Пытайся! – щедро разрешила ей брюнетистая зараза, и девочки вернулись к изучению эротического труда.
– Сильное тело нага распластало ее по струганым доскам стола, прижало своей тяжестью и расплющило ее груди о его, вызвав у Дуары стон блаженства, – потрясенно выдала девочка следующий перл и, видать, зависла.
– Без комментариев, – задумчиво протянула Кира.
– Может, дальше – лучше? – не теряла надежду вторая нага.
– Вспомни, что было раньше… – Кира была реалисткой. – Так что давай воспринимать это как юмор.
– А варианты? – уныло вопросила Нарри. – Судя по дополнительным к хвосту ногам, ничего нам нового про анатомию не расскажут… а если и расскажут, то лучше бы нам не знать. Дабы потом не искать у мужчин несуществующих дополнительных деталей.
– Дай мне! – забрала у сестры чтиво Киррина и продолжила: – Части ее одежды полетели на пол, смешиваясь с его… чешуей.
Да, вот так, медленно, но верно, эротический роман превращался в триллер.
– А это даже не смешно!
– Зато я поняла замысел этой ночной Дуары! – радостно поведала брюнеточка. – Чешуя-то стоит о-го-го! А нет… все не так страшно. Вот, слушай. …Он дернул хвостом, скидывая с него ткань.
Я уже давно сползла по стенке и сейчас давилась смехом, зажимая себе рот. Колорита ситуации добавляла в высшей степени озадаченная физиономия Кешки. Он пошевелился и посетовал:
– Автор, автор… видать, мечты о состоянии, которое можно сколотить на чешуе, временами брали верх над эротическими грезами!
Спектакль внизу, вместе с книжным интимом, набирал обороты.
Кира озадаченно зачитала продолжение:
– Лудан хрипящим голосом перечислял на ухо Дуаре все то, что он хотел бы с ней сделать, параллельно расстегивая пояс на бедрах и стягивая через голову тунику. Она лишь томно выгибалась на столе, в истоме закатав глаза.
