– О чем думаешь? – вдруг раздался голос Инейрана.
А я не посчитала нужным скрывать…
– О том, которая я по счету в твоей карьере, Тихий… Это сейчас ты состоятельный, а во времена молодости ситуация наверняка была прямо противоположной. А за участие в ритуале Закона неплохо платят.
Пока говорила, в душе поднималась такая злость, что я с трудом удержала себя от того, чтобы не треснуть некоторых кувшинчиком по маковке. Как представлю, скольких он еще… Гр-р-р! Дабы спасти мужика от совсем уж серьезных повреждений, я решила продолжить заниматься вверенным мне делом. Наклонилась к уху и, шепнув: «Открой глазки», – опрокинула воду ему на голову, смывая мыло.
Судя по последовавшему шипению и мату, глазки он открыл… Инейран спрыгнул с уступа и потянулся к одному из вентилей, который, видимо, включал душ. Я уже успела понять, что натворила… и что со мной теперь будет. Потому метнулась к противоположному краю, рассчитывая выбраться и где-нибудь закрыться, пока мужчина не остынет.
– А ну, стоять! – Сильная рука обхватила меня за талию и затащила под тугие водные струи, прижимая к горячему телу. Возбужденному телу. Это я прекрасно ощутила и замерла, как мышка перед змеей.
Хотя он и был змеем. Большим, хищным и сильным. И я – его добыча. Строптивая, что только добавляет остроты охоте и сладости победе.
– Какая же ты проблемная! – как-то очень огорченно отметил Инейран. – Казалось бы, все для нее… а что в результате?
– И? – Тут даже я заинтересовалась.
– И ничего!
– А может, дело в том, что не «для нее все», а – «все для моей цели»? – едко спросила я и рванулась из его рук. – Ну, я помыла тебя, ты обещал меня не трогать, а потому – отпускай!
– Если бы ты не выпендривалась, то у тебя был бы шанс, – хмыкнул наг и по-хозяйски погладил меня по бедру второй рукой. – А теперь…
– Что теперь? – с замиранием сердца спросила я, но тут же слегка осмелела. – Ты сдержишь слово. Хотя бы потому, что ты сейчас в человеческом виде, а для исполнения ритуала должен быть в срединной ипостаси.
– Милая, наивная моя дурочка, – вдруг очень неприятно рассмеялся мужчина, сжимая мой подбородок. – Есть много способов любви… и некоторые мне доступны прямо сейчас, невзирая на то, в какой ипостаси я нахожусь.
Я честно пыталась сообразить, что он имеет в виду. Долго. Потом все же сказала:
– Я как-то ничего не поняла.
Он лишь мрачно усмехнулся и склонился к моему уху, сказав пару коротких фраз, одновременно с нажимом проведя пальцем по губам, а второй ладонью многозначительно поглаживая ягодицы и ложбинку между ними.
Я шокированно округлила глаза и гневно посмотрела на Инейрана.
– Ты извращенец!
– Посмотрим, – угрюмо отозвался он и, все еще не отпуская меня, потянулся к крану, выключая воду.
Потом посмотрел на меня, нежно провел пальцем по скуле, коснулся дрожащих губ и шепнул:
– Лали, не провоцируй меня. Я полгода тебя хочу так, что голова, когда мы рядом, кружится. Потому… если ты не заинтересована в том, чтобы у меня сорвало все оставшиеся рамки, то будь послушной девочкой и делай то, что я говорю.
Я опустила глаза, чтобы он не увидел тлеющей в них злости, скривила губы и закончила за него:
– Да-да, будь хорошей девочкой, и тогда я все равно тебя поимею, но с большим удовольствием для себя.
– Вот зараза! – Он наклонил голову, прижимаясь ко мне губами, с нажимом проводя языком по нижней… и с тихим ругательством отшатнулся.
– Ты меня укусила!
– И от души жалею, что у меня зубов в других местах не предусмотрено, – мрачно ответила я.
После этого случилось нечто! Меня развернули боком и звонко пару раз дали по попе, а потом отодвинули в сторонку и вручили в руки какую-то баночку, сообщив:
– Ты меня не домыла.
– Как это… – прошептала я, сжимая ни в чем не повинную емкость.
Пятая точка горела, напоминая о том, как этот гад со мной поступил.
– Так это, – многозначительно оскалился Инейран – улыбкой эту гримасу никак не назовешь. – Я весь в твоем распоряжении, дорогая. И смотри не пропусти ничего.
– Речь шла только о голове!
– После твоих фокусов условия поменялись, – развел руками стоящий по колено в воде мужчина.
Взглядом ниже его груди я старалась не опускаться. А лучше ниже подбородка, потому как боковое зрение пока никто не отменял. Или низовое… как его обозвать-то правильно?
И почему-то в данный конкретный момент меня совсем не обнадеживали слова Гаррини о том, что Инейран мелкий! Мелкий… да какое, если я ему до подбородка только достаю?!
Кстати, про Гани, она же Земляна… Почему меня все еще не вытащили?
– Я жду, – напомнило о себе рыжее неизбежное, и я со вздохом сделала несколько шагов вперед, остановившись совсем рядом с Инейраном.
Не знаю, почему, но осознание собственной наготы уже не так тяготило, как в начале. Может, просто привыкла? Обнаженное тело мужчины на расстоянии вытянутой руки волновало гораздо больше. Особенно в свете того, что мне придется к нему прикоснуться… везде.
От этой мысли скулы обожгло краской смущения, и воздух почему-то стал еще более густым… Мне его снова не хватало. Впрочем, судя по тому, как вздымалась грудь Инейрана, его эта ситуация волновала не меньше, чем меня.
– А… мочалка? – тихо спросила я, не отрывая взгляда от его шеи. Это мне казалось наиболее невинным местом из предложенного… ассортимента.
Рыжеволосый протянул руку, перехватывая мою и на несколько мгновений переплетая пальцы. Потянул к себе и положил мою ладонь себе на грудь. Обнял за талию, привлекая к себе так близко, что я ощутила прикосновение чего-то горячего и твердого к животу.
– Без мочалки, – прошептал Инейран, касаясь поцелуем местечка чуть ниже уха. – Руками… Пальчиками… Нежно и ласково.
Ой… Воображение у меня всегда было хорошее.
– А еще… – Изящные пальцы скользнули по подбородку, и чувственные губы оказались так близко. – Ты будешь смотреть мне в глаза.
Мгновение. Бесконечно долгое от того, что я провалилась в его глаза цвета полночного неба, в которых закручивался вихрь желания, утягивающий меня за собой. Я потерялась, выронив баночку, которую до этого сжимала в руке. Злости не осталось, ярость и желание сопротивляться до последнего испарились в никуда.
Когда горячие, нежные губы накрыли мои, то все, что я смогла, – это приоткрыть рот и вскинуть руки, запутываясь пальцами в мокрых волосах Инея. Он обнял меня, прижимая к своему телу, невесомо поглаживая поясницу, от которой распространялось покалывание.
Мужчина оторвался, прижался к моему лбу и тихо рассмеялся:
– Боюсь, что самое приятное отменяется. Не гарантия, что я сдержусь.
