— Но — что?
Глубоко вздохнув и бросив последний взгляд на пустые ночные дороги Миннесоты, она снова повернулась ко мне лицом.
— У тебя есть встроенный GPS-навигатор. Он безопасен.
Я открыла рот, но смогла только сдавленно ахнуть. Все из-за того, что у меня в горле застрял комок размером с булыжник. GPS. В моей голове.
Стоило мне подумать, что хуже уже быть не может, как мама лишала меня последних шансов остаться человеком. Снова и снова.
— Мила…
Я протестующе подняла руку:
— Потом. Пожалуйста, — прошептала я. Я чувствовала, как боль в груди росла и ширилась, казалось, она вот-вот разорвет мою кожу изнутри.
Я потеряла Хантера, я потеряла свою семью и сейчас, с каждой новой открывающейся способностью, — я теряла себя.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава пятнадцатая
Только к тому времени, когда мы пересекли Миннеаполис, я была готова поднять эту тему снова.
— Так как работает этот навигатор?
Мама поерзала на сиденье, не сводя глаз с зеркала заднего вида. Похоже, она была очень напряжена, раз даже возможность рассказать, как работает моя GPS, ее не приободрила.
Мои пальцы сжались на руле.
— Теперь, когда я заново инициализировала все твои функции, навигатор будет обновляться по беспроводной сети, так что данные всегда будут актуальные. Ну а чтобы включить его… нужно просто отдать команду «GPS».
Команду «GPS». Ясно. Мне понравилось, как буднично это прозвучало в ее исполнении — как предложение съесть тост с апельсиновым соком на завтрак.
Чувствуя себя главным идиотом в Миннесоте, я буркнула:
— GPS.
— Не вслух. Мысленно, — поправила она, на этот раз с намеком на улыбку в голосе.
Заметив, что ей смешно, я стиснула зубы. Затем, обгоняя медленный «Бьюик», разжала челюсти и сосредоточилась.
GPS.
В глубине души я не очень-то верила, что это сработает — ну ладно, может, отчасти даже надеялась, что не сработает, — поэтому я подскочила, когда мир перед глазами озарила вспышка.
А потом как по волшебству передо мной развернулась светящаяся зеленая карта с подробной схемой дорог Миннесоты. А вот и мы на ней — мигающая оранжевая точка.
Я ждала, ждала, когда мир под колесами машины прекратит раскачиваться, когда мой разум прекратит бороться сам с собой. Я была дезориентирована, потому что половина моего сознания пыталась выплюнуть изображение, словно глоток кислого молока, а другая половина крепко удерживала его, отказываясь поддаваться.
И несмотря на мое очень человеческое желание избавиться от уродства, от того, что делало меня неправильной, андроид во мне побеждал. Как я ни старалась, я не могла заставить карту исчезнуть.
— Отключить, как это отключить?
Мой голос прозвучал слабо, едва слышно даже мне самой. Я скорее почувствовала, чем увидела мамино беспокойство, когда та повернулась ко мне. Мои руки вцепились в руль, чтобы «Тахо» не начал вилять.
— «Отключить GPS».
Я в отчаянии ухватилась за эту фразу.
Отключить GPS.
Как только карта исчезла, война у меня в голове закончилась.
— Что случилось? Ты в порядке?
Если можно быть в порядке, когда у тебя мозг пульсирует от напряжения, тогда конечно. В полном порядке.
— Просто… я не хочу смотреть на карту сейчас.
— Хорошо.
Повисло молчание, тяжелое и неудобное. Полное лжи и предательства. Но несмотря на всю мою злость и боль, я не могла не признать — я была благодарна, что она со мной. И хотя я хотела и вслух, и мысленно называть ее Николь, я никак не могла перебороть программу в своем мозге, заставлявшую меня думать о ней как о маме.
Я угрюмо уставилась на дорогу. Впрочем, в нашей поездке у меня будет много времени, чтобы над этим поработать.
Я снова почувствовала, что она смотрит на меня. Мгновение спустя она сказала:
— Думаю, нам стоит в скором времени остановиться на ночлег. Это немного рискованно, но мне нужно выспаться перед завтрашним днем. Одна ошибка в аэропорту, и…
Она не закончила, а я не стала спрашивать.
— И потом, нам все равно еще нужно изменить внешность. Чтобы она подходила под новые паспорта.
Новые паспорта?
Покопавшись в сумочке, она вытащила две синие корочки и протянула мне одну из них.
Две корочки, в которых было заключено наше новое, с иголочки, будущее. И я не была уверена, что оно мне понравится. Я одной рукой открыла паспорт и бегло просмотрела данные.
Еще только вчера я выяснила, что я не девочка Мила, а андроид Мила. Теперь я даже не могла остаться Милой. Мою новую личность звали Стефани, на отредактированной фотографии была я с короткими черными волосами лесенкой.
Такими темпами я никогда не разберусь со своим истинным «я».
— Ты даже не спросила, — пробормотала я себе под нос. Мелочь, учитывая все, что произошло. Совсем мелочь. И тем не менее мне хотелось бы сделать хоть какой-то вклад в собственное будущее, даже если бы он заключался всего лишь в выборе поддельного имени и прически.
— Что?
— Ничего. Где мне остановиться?
Мама побарабанила пальцами по ноге, по-видимому, крепко задумавшись. Наконец она сказала:
— Не важно. В любом месте отсюда до Чикаго. Попробуем найти мотель, который выглядел бы немного запущенным, где нам могут выделить номер, не спрашивая документы.
Запущенный мотель, побег за границу. Если в ближайшее время дела пойдут на лад, я, возможно, оценю романтику.
На следующем приличной ширины съезде со знаками заправки-мотеля-пункта питания я свернула с автострады. В самом начале нам попались несколько мотелей посимпатичнее, но мама не дала мне возле них остановиться. Я поехала дальше, пока мы не добрались до того, который ее устроил: обветшалое двухэтажное здание, всего три машины на парковке и неоновая вывеска «ЕСТЬ МЕСТА».
Получив у сонной старушки карточку от номера, мы объехали мотель вокруг, остановившись у нужной двери. Свежий слой коричневой краски на двери обнадеживал, как и блестящий латунный номер 33 по центру, как раз над глазком. Но обстановка внутри не оправдала надежд. Дверь распахнулась, представляя нашему взору две обшарпанные старомодные двуспальные кровати, накрытые оранжево-коричневыми стегаными одеялами, видавший виды коричневый ковер и громоздкий старый телевизор, привинченный к столу. Как будто кому-то мог понадобиться этот динозавр. Сосновый освежитель воздуха плохо перебивал затхлый запах плесени, а клетчатый узор на одеялах не помог замаскировать пять темных пятен. Об их происхождении я даже думать не хотела.
