– Какая аморальность, – сказал Ольховик, а Спиридон вскинул пистолет…
Четыре глухих хлопка словно взорвали несколько слабеньких дешевых хлопушек – и безжизненное тело охранника завалилось на спинку дивана, а на него самого рухнул труп его любовницы.
В комнате была еще одна металлическая дверь, поставленная, вероятно, совсем недавно. Она была заперта. Ольховик указал на ванну, подозрительные шумы из которой усилились, и произнес:
– Слава, Спиридон, приподнимите ее.
– Да тут же лягвы! – брезгливо проговорил Спиридон и передернул плечами. – Мерзость какая.
– Людей мочить, как жаб, ему не противно, а ванну с лягушками приподнять – в лом, – подняв брови, проговорил Леонид, – а ну живо! И чтоб мне без этих лягушконенавистнических разговоров.
Усилиями Славы и Спиридона ванна приподнялась сантиметров на десять от пола, Леонид пошарил под ней и после нескольких секунд поиска извлек массивный ключ.
– Все верно, – сказал он. – Запасной здесь.
– А зачем эти жабы? – спросил Спиридон.
– Для опытов, болван. Тут же вроде как мединститут. – Леонид щелкнул замком последней двери и вошел в открывшуюся за ней небольшую камеру. Тут стояло несколько плотно запертых шкафов и один большой, но довольно-таки старенький потертый сейф.
– Ага, – не без удовлетворения произнес Ольховик, широко шагнув к нему. – Все правильно. Код… код… ага! Готово!
И он потянул на себя массивную дверцу сейфа.
* * *
Они уже выходили из спецхрана, когда на них буквально налетел запыхавшийся толстяк с багровой физиономией.
– Ольха, кипеш! – скороговоркой проговорил он. – Труп охранника засветили, вызвали мусоров! Пора рвать ласты!
Ольховик стремительно прошел мимо него, чуть задев плечом, отчего толстяк отлетел к стене и, выдохнув, пристроился за Славой.
Они буквально пролетели мимо группы студентов, вслед им прошелестело: «А не эти?» – и один из студентов, вероятно, самый продвинутый, схватил Спиридона за плечо со словами:
– А ну-ка, постой, куда так спешишь!
Спиридон просто отмахнулся, и студент отлетел к стене, как котенок.
Люди Ольховика вылетели из здания и бросились к «Опелю». Почти одновременно с другой стороны к корпусу подлетела машина вневедомственной охраны и милицейский «уазик», и Леонид вспомнил, что тут рядом находится Кировский РОВД.
Сорвав машину с места, он свернул на боковую улицу, крепко сжимая между ногами небольшой, почти квадратный черный чемоданчик…
* * *
Районный отдел милиции Волжского района, в камере предварительного заключения которого сидел еще не переведенный в следственный изолятор Сергей Сергеич Клинский, находился в десяти минутах езды от корпуса медицинского университета, где бригада Ольховика только что произвела дерзкую кражу, отягощенную тремя убийствами.
Так велика была цена того, что находилось в черном чемоданчике.
Загнав серый «Опель» в один из глухих дворов, Ольховик со товарищи пересел в предварительно подогнанный джип «Лендровер» и оттуда позвонил дежурному по Волжскому РОВД – капитану, который время от времени получал от него деньги за хорошее поведение в отношении тех или иных нужных Леониду Борисовичу людей.
– Это я, – лениво произнес он. – Ну, как там дела с нашим заключенным?
– Я прощупал почву, – проговорил капитан. – В общем, его могут выпустить послезавтра. Под подписку о невыезде. До суда. Раньше – невозможно. Тут есть несколько редких паскуд, которые строят из себя целок и делают вид, что не понимают слова «договориться». В их числе – и зампрокурора области, который подписывал санкцию на арест.
– Значит, послезавтра? – тихо проговорил Ольховик.
– Да.
– А ты не понимаешь, капитан, что мне нужно сегодня! – вдруг заорал Леонид Борисович так, что сидевший рядом с ним Спиридон, ковыряющий пальцем такие же фальшивые, как усы Ольховика, седеющие баки, нервно вздрогнул и пробормотал короткое ругательство.
– Да все я понимаю, только…
Взгляд Ольховика вдруг упал на продолжающего ковырять свой грим Спиридона… что-то дрогнуло в его лице, и он произнес:
– А ты можешь устроить мне с ним короткую внеплановую встречу? Через полчаса.
– Пожалуй, – после некоторой паузы ответил тот. – Подъезжай, он будет в камере для свиданок через тридцать минут.
– Когда его будут допрашивать?
– Я думаю, что не раньше завтрашнего утра. Даже скорее днем.
– Прекрасно, – сказал Ольховик. – Прекрасно, ментовская харя, – повторил он, уже разъединившись. – Ну что ж, Спиридон. Буду делать из тебя Иннокентия Смоктуновского. Ты не знал, что я в свое время учился в театральном училище, пока не загремел под статью?
– Н-нет.
– Сейчас узнаешь. Знаешь, куда ты сейчас отправишься? И не гадай. Никогда не угадаешь. Сейчас ты отправишься протирать шконки в Волжский КПЗ.
– Што-о-о? – взвыл тот. – Да ты че, Ольха, совсем с дуба рухнул? Что, всех своих намылился в расход пустить? Да ты… – И он, вероятно, неожиданно даже для самого себя, вскинул на Леонида Борисовича пистолет.
– Дур-рак ты, Спиридон, – грустно сказал Ольховик. – Дурак и не маскируешься. Если бы я хотел пустить тебя в расход, то пустил бы и глазом не моргнул. А не стал бы говорить тебе об этом прямо в глаза, особенно когда у тебя под рукой пушка.
Тот несколько поохладел и пистолет убрал.
– А зачем тогда… – начал было он.
– А затем! Затем, что будешь ты сейчас геройски спасать наши шкуры от гипотетических пуль милой бригады Арийца, просиживая задницу на нарах. – И, поймав на себе недоуменный взгляд Спиридона, добавил: – Все строго по принципу: а вас, Штирлиц, я попрошу остаться…
* * *
Курилов довез меня прямо до моего дома. Я предложила ему зайти на чашечку кофе, но он только улыбнулся в ответ и произнес:
– У меня есть несколько дел, Женя. Несколько дел, которые, как любят говорить все отъявленные бездельники, не терпят отлагательства. К тому же от меня разит перегаром, а брюки и куртка как из задницы нечистоплотного гиппопотама. Если мне не изменяет память, последний раз твоя тетушка видела меня в костюме за две тысячи долларов и при «бабочке». М-да… А что касается…
– А что касается этого зареченского дела, так я постараюсь сегодня за день кое-что прояснить, – мрачно сказала я. – Причем с таким усердием, как будто мне за это кто-то дико заплатит.
– А этот Куку… Муку… Кукушкин, – Курилов иронично взглянул на Докукина, которого мы выгрузили с заднего сиденья на лавку у подъезда, – он же вроде не бедный человек. На «Хендэе» ездит. Так что возьми с него гонорар – законное дело, как говорится. Че, помочь тебе дотащить этого болвана до квартиры?
