– Кстати, Рейчел, забыл тебе передать. Мэтт сказал, что еще в понедельник звонил в журнал и поставил их в известность о случившемся.
Сбитая с толку, я повернулась в его сторону:
– Журнал? Какой журнал?
– В котором ты работаешь.
Внутри у меня пробежал знакомый холодок, когда очередное сногсшибательное известие достигло моего рассудка.
– Я не работаю ни в каком журнале.
Мужчины обменялись выразительным взглядом: «Бедняжка Рейчел, опять эта чертова амнезия». Внезапно рассердившись, я вскочила на ноги, чуть не опрокинув стул.
– Не надо на меня так смотреть! Ах-ах, Рейчел сошла с ума, прячьте ножи и вилки!.. Что я, по-вашему, не знаю таких элементарных вещей? Не знаю, где я работаю?
– В журнале ты не так давно. Может, помнишь прежнее место, в газете? Там ты трудилась куда дольше.
– Я работала в газете? Значит, я журналист? – Мысль о том, что я добилась своей цели, на миг захватила меня, но я тут же сердито затрясла головой, чтобы рассеять нелепую фантазию. – Чушь собачья. Уж такое бы я не забыла.
– Ты много чего забыла, не только это, – пробормотал папа. Судя по голосу, он начинал терять терпение.
Джимми, по-прежнему спокойный и собранный, протянул руку и взял мою ладонь.
– Рейчел, присядь, пожалуйста.
Когда я не послушалась, он мягко потянул меня вниз. Пришлось подчиниться. Пододвинув свой стул, он по-прежнему невозмутимо, размеренным и четким голосом спросил:
– Так где же ты работаешь, Рейчел?
Он смотрел мне прямо в глаза, почти не мигая – так, наверное, полицейских учат допрашивать подозреваемых.
– «Андерсонс инжиниринг», рядом с Юстонским вокзалом. Я секретарь в отделе продаж, работаю там больше трех с половиной лет. Номер телефона: ноль двадцать – семьдесят пять – восемьдесят один – сорок три – восемьдесят семь.
Если Джимми и поразило то, как быстро и без запинки я ответила, он скрыл это куда лучше папы.
– Что за…
Джимми бросил на него предостерегающий взгляд и сразу повернулся обратно ко мне.
– С кем там можно связаться, чтобы подтвердить… вернее, сообщить, что ты какое-то время будешь отсутствовать?
– С миссис Джессикой Скотт из отдела кадров. Добавочный двести три, – мгновенно откликнулась я.
В глазах Джимми что-то промелькнуло, но он не подал виду и тем же твердым, спокойным голосом обратился к отцу:
– Тони, не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном?
Вместо ответа папа снял трубку с базы и протянул ему. Прежде чем набрать номер, Джимми вновь повернулся ко мне.
– Может, сама поговоришь?
Я отрицательно покачала головой – решат еще, что я вру. Нет уж, пусть звонят, убедятся, что все правда.
Я повторила номер, и пальцы Джимми забегали по кнопкам. Звонок шел, казалось, целую вечность. Наконец после соединения с коммутатором Джимми набрал добавочный и, к моему раздражению, поднялся на ноги, так что ответы с того конца линии до моего слуха не доходили. Оставалось угадывать их по обрывкам фраз.
– Могу я услышать миссис Джессику Скотт?… Доброе утро, миссис Скотт. Меня зовут Джимми Бойд, я друг Рейчел Уилтшир. С ней, к сожалению, произошел несчастный случай – ничего серьезного, не беспокойтесь, – и она не сможет появиться на работе по крайней мере до конца недели, возможно, немного дольше.
Долгая пауза.
– В отделе продаж… Да… Да… Ясно, хорошо… Большое спасибо. До свидания.
Нажав красную кнопку, он сбросил звонок и с непроницаемым лицом медленно повернулся к нам с папой. Я буквально подпрыгивала на стуле.
– Ну?! Что она сказала?
Он заколебался. Я подумала, что мне вряд ли понравится ответ, и оказалась права.
– Рейчел, она первый раз слышит твое имя. Ты у них не работаешь.
* * *
Наверное, взрослые люди так себя не ведут, но я ничего не могла с собой поделать – разревелась и убежала. Каждый раз, как передо мной начинала брезжить хоть крохотная надежда, в последний момент она ускользала прямо у меня из-под носа. Вскочив со стула и опрокинув-таки его, я в слезах бросилась вверх по лестнице в свою комнату и упала ничком на кровать. На глазах превращаясь в обиженного подростка, я игнорировала все просьбы отца и Джимми открыть дверь и кричала, чтобы они убирались, пока не охрипла.
Вышла я только через несколько часов, когда уже начало темнеть. Я так и уснула, плача, вся подушка была мокрой от слез и липла к щеке.
Папа сидел в гостиной и делал вид, что смотрит новости. Я скользнула на диванчик рядом с ним и, не обращая внимания на приглушенно зашипевшую кошку, положила голову ему на плечо.
– Прости, пап.
Он молча сжал мою руку.
– Я ничего не понимаю. Какая-то полная неразбериха. Может быть, вы все правы? Может быть, я схожу с ума?
Он неожиданно резко обернулся ко мне.
– Не смей так говорить! Никто не считает тебя сумасшедшей! Ты сильно ударилась головой. Ничего удивительного, что у тебя все немного… спуталось. Да, только и всего. Все скоро образуется, милая, вот увидишь.
На этот раз я слишком устала, чтобы спорить.
Папу, однако, мое поведение здорово взволновало. Несколько раз за ночь он осторожно, на цыпочках заходил проверить, как я, – в полусне-полуяви я четко ощущала запах его лосьона после бритья, но ничем себя не выдала.
* * *
На следующий день я целенаправленно полезла в присланную Мэттом коробку. Меня вполне устроили бы джинсы и толстовка, но, похоже, в этой реальности мой стиль не предусматривал чего-то столь обыкновенного. Пришлось натянуть элегантные черные брюки и изумрудно-зеленый джемпер. Посмотревшись в зеркало, я не могла не признать, что наряд мне идет, а вещи, если и не дизайнерские, уж, во всяком случае, относились к верхней ценовой категории. Либо мне так хорошо платили на новой работе, либо Мэтту я была обязана не только сумкой от Гуччи. Он не скупился на подарки во время нашего школьного романа, и, похоже, со временем это не изменилось.
Остальное я развесила в небольшом платяном шкафу и, захватив дубленку и шарф, спустилась вниз. Я уже несколько дней не выходила на улицу, и нужно было проверить, достаточно ли я оправилась для осуществления последней идеи, которая пришла мне в голову. Правда, потом еще предстояло уговорить папу. Однако стоило мне его увидеть, как все это мгновенно вылетело у меня из головы. Он только появился в дверях – видимо, выходил за утренней газетой, – и, заметив меня, поспешно попытался спрятать красную картонную коробочку, которую держал в руках. Я оказалась быстрее. Мои пальцы стремительно нырнули в глубокий карман и вытащили пачку на свет божий.
