– Ну, а вот, скажем, если мы накрыли одну квартиру…
Виталий не дал мне договорить:
– Вы накрыли квартиру – это ерунда. Они снимут другую и продолжат. Наверняка фамилий владельцев никто из пешек-моделей не знает. Где живут – естественно, тоже. Реальная связь только по Интернету. Очень удобно… Менты, кстати, в «нете» не очень пока шарят, так что… Высокие технологии – это классно. Двадцать первый век. Тебя, кстати, пора за уши тянуть в новое тысячелетие, а то, похоже, слишком застряла в прошлом.
– Так, не задаваться! – прикрикнула я. – Тебе, между прочим, через два года придется искусственные глаза вставлять, когда от монитора ослепнешь!
– Таки не дождетесь, мадам, моей смерти, – с махровым еврейским акцентом произнес Виталий.
– А все же, можно их как-нибудь найти? – озвучила я свои мысли.
– Если будет надо, то найдем, – к моему удивлению, легко подхватил Виталий.
– Здорово: в таком случае напрягай свой продвинутый интеллект, замешанный на высоких технологиях, ты мне можешь понадобиться. Скажем, завтра или послезавтра.
Я решила пока не форсировать события. В самом деле – Киря говорил мне, что все работы на той квартире свернуты, но фамилий владельцев студии никто не знает и где они обитают – тоже. Исчезнувший под шумок оператор Вадим растворился в неизвестном направлении.
А, в сущности, что я так разволновалась? Светку из беды выручила, а заниматься расследованием смерти подружки Звягинцева мне было, откровенно говоря, в лом. Я уже почти оправилась от шока, который испытала, когда Звягинцев, забравшись ко мне в квартиру, умер на месте от сердечного приступа. Чувство азарта я не испытывала, никто оплачивать мои усилия не собирался.
В общем, действовала я уже как-то по инерции. Правда, кассету со Светкиными постельными выкрутасами так и не нашла, но… Я сомневаюсь, что кто-либо когда-нибудь пустит ее в ход. Единственное, что меня раззадоривало, – так это ребята некоего Олега Антоновича, которые меня похитили. Надо их все-таки наказать, не оставлять дело на самотек. Не привыкла я бросать начинания на полпути. Даже если никто за это не платит.
* * *
Утром я встала примерно с теми же мыслями. И тут вспомнила, что давно не обращалась за помощью к костям. Может быть, именно поэтому все так идет ни шатко ни валко? А вот погадаю – и ответы на все вопросы появятся? В волнении я открыла мешочек с костями и внимательно вгляделась в ту комбинацию, которую они составили.
32+1+13 – «Поверьте, если покинете сейчас свой дом, очень скоро убедитесь, что поступили правильно».
Так, замечательно. И куда же мне податься? В том, что покидать собственный дом придется непременно, я даже не сомневалась, поскольку мои косточки меня еще никогда не подводили. Например, если уж они отправляют меня, грубо говоря, куда подальше, то следует поступить именно так и никак иначе. Что ж, осталось обдумать повестку дня. А на повестке у меня фигурировала жена убитого Романа Малинина. Как ее там зовут? Да, точно! Виктория Соболева. С памятью на имена у меня все в порядке, как, собственно, и с другими ее видами.
Видимо, ничего не остается, как ехать по ее адресу, который мне дал Кирьянов, в надежде, что Виктория окажется дома. Собиралась недолго: душ, легкий макияж, волосы в «хвост» по причине жары, ярко-желтый топ и полупрозрачная юбка – в таком виде я вышла из дома и села в машину. До нужного места моя «девятка» домчалась быстро. И, к моей радости, на звонок мне открыли сразу.
На меня вопросительно смотрела молодая, высокая, худощавая брюнетка весьма интеллигентного вида, со стрижкой «каре». Она была одета в черную майку на тонких лямках и серые брюки.
– Вы Виктория? – уточнила я.
– Да, – тихим контральто подтвердила женщина.
– Добрый день, я по поводу убийства вашего бывшего мужа, – с порога отрекомендовалась я. – Вы разрешите войти?
– А вы кто? – все так же тихо спросила Виктория.
– Я расследую смерть Романа, – уклончиво сказала я. – Мне кое-что нужно выяснить у вас.
– Проходите, – пожав плечами, проговорила женщина, отступая и пропуская меня внутрь.
Квартира оказалась однокомнатной, скромно, но аккуратно обставленной. Виктория кивком головы предложила мне устроиться в кресле, сама же села напротив на диван, чуть опустив одно плечо и склонив голову.
– Соседи говорили, что меня искали люди из милиции, – слегка нахмурив брови, сказала она. – Но я не понимаю, чем могу помочь. Мы с Романом давно не встречаемся, к тому же если учесть подоплеку нашего брака…
Она снова пожала плечами и вздохнула.
– А в чем же заключается подоплека вашего брака? – поинтересовалась я, несколько удивленная таким заявлением.
Соболева немного помолчала, потом ответила:
– Наш брак был фиктивным. Полностью.
– Вот как? А что же заставило вас совершить такую… сделку?
Виктория усмехнулась.
– Меня лично заставила нужда в прописке, – сказала она. – А вот Романа… Она снова замолчала.
– Извините, давайте сделаем так, – решительно произнесла я. – Давайте вы мне расскажете вашу историю с самого начала, чтобы мне не приходилось задавать вам поминутно вопросы. Хорошо?
– Давайте, – просто согласилась она. – Хотя что тут рассказывать, история достаточно банальна. Как говорится, сами мы не местные. В общем, я приехала из Красной Зари. Знаете такой райцентр?
Я утвердительно кивнула.
– Так вот, приехала я в Тарасов пять лет назад, успела закончить институт… За это время познакомилась с Романом. Точнее, все случилось два года назад. У меня уже была работа, так что судьба моя в этом плане сложилась довольно благополучно, в отличие от судьбы многих девушек из райцентра. Во всяком случае, институт я не бросила и в контору «Досуг» по вопросу трудоустройства не обращалась. Единственное, чего мне не хватало, – это своего жилья. Или хотя бы постоянной прописки. Во время учебы я снимала комнату у хозяйки, та давала мне временную регистрацию. Но в конце концов мне это надоело. Я устала подстраиваться под чужие интересы. Сами понимаете, что это такое – жить с посторонним человеком, другого поколения, иных взглядов… Одним словом, мне очень хотелось оттуда уйти и жить самостоятельно. Но снимать отдельную квартиру очень дорого, на это уходила бы большая часть моей зарплаты. И тут я познакомилась с Романом…
При этих словах на лице девушки промелькнула странная усмешка, выражавшая не то презрение, не то досаду, не то разочарование. Но только не любовное разочарование. В таких случаях лица приобретают совсем иное выражение. На первый взгляд, Роман Малинин не был виновником разбитого сердца Виктории. Скорее всего, оно у нее вообще не разбито.
– Мы не стали любовниками, – подтвердила мои предположения Соболева. – Просто оказались нужны друг другу. Я поделилась с Романом своими проблемами с жильем, и он вдруг предложил мне свои услуги. Сказал, что может поселить меня в своей квартире и дать прописку. Разумеется, не просто так, а за деньги. И я согласилась.
