– Не волнуйся, со мной все будет в порядке.
– Разумеется, с ней все будет в порядке, – сказал Барнс, шире открывая дверь, чтобы пропустить меня перед собой. – Успокойтесь, мы ненадолго.
Барнс провел меня через операционный зал к гладкой стальной двери в его дальнем конце. Здесь он набрал несколько цифр на кодовом замке, и дверь отъехала в сторону, открыв за собой тихий, освещенный трубками неоновых ламп коридор.
– Ваш друг Локвуд утверждает, что вы сумели войти в мысленный контакт с призраком Анни Вард. Это правда? – спросил Барнс, пока мы с ним шли по коридору.
– Да, сэр. Я слышала ее голос.
– Он также утверждает, что вам удалось таким невероятным способом получить уникальную информацию о смерти мисс Вард – о том, что ее убил человек, которого она любила.
– Да, сэр.
Что ж, в определенном смысле можно и это считать за правду. Когда я держала в руках кулон, у меня возникла именно такая догадка. Другое дело, что узнала я об этом не от самой девушки-призрака, – но это уже детали, не так ли?
Барнс искоса взглянул на меня:
– Когда мисс Вард разговаривала с вами, она назвала имя своего убийцы?
– Нет, сэр. Информация, которую я получила, была… довольно отрывочной. Вы сами знаете, как это происходит, когда имеешь дело с Гостями.
– Говорят, Марисса Фиттис в свое время вела целые разговоры с призраками Третьего типа и узнала от них множество интересных вещей, – пробурчал Барнс. – Конечно, я понимаю, такой дар, как у нее, – редкость, да и призраки Третьего типа тоже. Остальным, вроде нас с вами, приходится довольствоваться лишь обрывками информации. Хорошо… Мы сейчас подходим к Зоне повышенной безопасности. Скоро будем на месте.
Мы спустились вниз по бетонной лестнице. Двери здесь были более массивными, окованными железными полосами. На стене рядом с несколькими дверями я увидела предупреждающие знаки – желтые треугольники с одним оскаленным черепом и красные – с двумя черепами. Воздух здесь стал холоднее, и я решила, что мы находимся под землей.
– А теперь выслушайте меня, – начал Барнс. – Благодаря вашим открытиям я возобновил следствие по делу Аннабел Вард. – Он искоса взглянул на меня и продолжил: – Не думайте, мы сами тоже были довольно близки к тому, чтобы установить ее личность. Вы немного опередили нас, но только лишь потому, что вам в вашем подростковом агентстве просто время больше девать некуда. Ну да ладно. Как бы там ни было, я установил причастность к этому делу Гуго Блейка и думаю, что он виновен. Сегодня я его арестовал.
– Отлично! – сказала я, хотя у меня дрогнуло сердце.
– Однако, – Барнс остановился возле гладкой железной двери, – и сейчас, полвека спустя, Блейк продолжает все отрицать. Говорит, что подвез девушку до дома, но не заходил в него.
– Он лжет, – сказала я.
– Я тоже уверен, что он лжет, но мне нужны дополнительные доказательства. Вот за этим я вас сюда и привел. Прошу вас, заходите.
Прежде чем я успела сказать хоть слово, он, открыв дверь, провел меня в маленькую комнату. Она была пуста, если не считать двух стальных стульев с кожаными сиденьями и небольшого стола. Стулья были повернуты к дальней стене комнаты – почти вся она состояла из цельной панели матового серого стекла. В столешницу был вмонтирован переключатель, рядом с ним лежала черная телефонная трубка.
– Присаживайтесь, мисс Карлайл. – Он взял со стола трубку, щелкнул переключателем и сказал в нее: – Он здесь? Отлично.
– Что вы имеете в виду? – уставилась я на Барнса. – Прошу вас, объясните, что здесь происходит.
– Ментальная связь с мертвыми, как, например, ваше общение с той девушкой, – вещь очень субъективная, – сказал Барнс. – Ее сложно выразить словами. При этом что-то запоминаешь, что-то можешь неверно истолковать, а что-то просто забываешь. Такая связь рождает лишь путаницу в голове. Поэтому вполне возможно, что на самом деле призрак рассказал вам о своей смерти гораздо больше, чем вам кажется. Например, Анни Вард могла показать вам лицо своего убийцы.
Внезапно я все поняла и покачала головой:
– Вы имеете в виду Блейка? Нет. Но я видела его фотографии. Старые. Они ничего мне не напомнили.
– Может быть, все окажется по-другому, если вы увидите его вживую, – настаивал Барнс. – Сейчас проверим.
Меня охватила паника:
– Мистер Барнс, я совершенно не хочу его видеть. Я вам уже все рассказала.
– Вы просто взглянете. Увидеть вас он не сможет. Это стекло прозрачно только с одной стороны. Он даже не узнает о том, что вы здесь.
– Нет, прошу вас, мистер Барнс…
Инспектор не стал меня слушать и нажал вмонтированную в стол кнопку. Посередине стеклянной панели перед нами появилась светлая полоса. Она расширялась – это раздвигались внутренние створки окна. Так расходятся в стороны шторы, впуская в комнату солнечные лучи.
В центре комнаты по ту сторону стекла на привинченном к полу железном стуле лицом к нам сидел мужчина. Нас с ним, если не считать стекла, разделяло не более двух-трех метров.
Это был пожилой джентльмен в щеголеватом костюме, черном в мелкую розовую полоску. Его ботинки сверкали, на шее был повязан ярко-розовый галстук, такого же цвета платочек словно язычок пламени высовывался из нагрудного кармашка пиджака. Несмотря на возраст, Гуго Блейк сохранил свои замашки денди – в этом он ничуть не отличался от себя на фотографиях пятидесятилетней давности. Хотя волосы у него стали серыми от седины, но оставались такими же длинными, до плеч, такими же блестящими и тщательно причесанными.
Во всем этом он был прежним, но вот его лицо…
Гладкое, самодовольное в юности, оно стало мрачным, изможденным, посеревшим и морщинистым. Под кожей проступили кости черепа, на носу появилась и начала распространяться на щеки и подбородок сеточка синих прожилок. Губы усохли, сделались поджатыми, тонкими и затвердевшими. А глаза…
С глазами дело обстояло хуже всего.
Глубоко запавшие в глазницы, они стали прозрачными, холодными, злыми и умудренными жизнью. Они непрестанно скользили по сторонам, изучая поверхность пустой стеклянной стены, перед которой сидел Блейк. Было совершенно ясно видно, как он зол. Его пальцы впились в колени словно когти. Он что-то говорил, но сквозь стекло не долетало ни слова.
– Блейк богат, – хмыкнул Барнс, – и привык все всегда делать по-своему. Ему здесь очень не нравится. Впрочем, это не ваша проблема. Присмотритесь к нему хорошенько, мисс Карлайл. Отбросьте все посторонние мысли. Вспоминайте, что вы услышали от той девушки. Ничего не всплывает у вас в памяти?
Я глубоко вдохнула, стараясь прогнать охватившую меня тревогу. В конце концов, пока все идет хорошо. Блейк действительно не может меня видеть. Я сделаю то, о чем меня просит Барнс, и тут же уйду.
Я сосредоточила свое внимание на лице Блейка…
