– Прошу прощения, – поднял руку Локвуд. – Путешествие у нас было долгим… Скажите, здесь поблизости есть туалет?
Морщинки на лице мистера Старкинза сделались еще глубже, его взгляд – еще печальнее.
– Когда мы зайдем в дом, я провожу вас в туалет, молодой человек. Сейчас не могу – мистер Фейрфакс желает лично познакомить вас с интерьером Холла.
– Но я не могу ждать.
– Сожмите ноги и ждите.
– Лучше просто скажите, куда мне бежать.
– Нет, это невозможно!
– Ну, тогда я просто зайду за одну из этих урн. Никто ничего и не узнает.
– Вверх по ступенькам, через вестибюль, маленькая дверь слева от лестницы, – проворчал Старкинз.
– Огромное спасибо. Я быстро, – сказал Локвуд и рванул вверх по ступеням крыльца.
– Если он сейчас потерпеть не может, что же с ним будет сегодня ночью, когда последние лучи солнца погаснут в Длинной галерее? – печально заметил старик.
– Не знаю, – ответила я. Честно говоря, поступок Локвуда меня тоже слегка удивил.
– Ну хорошо, не будем его ждать, – продолжил Старкинз, указывая рукой на Западное крыло. – Эта каменная кладка сохранилась от самой древней части Кум Кери. Это каркас первоначального здания, в стене сохранились окна часовни, построенной печально известными монахами аббатства Святого Иоанна. Ах, нечестивцы! Говорят, они отошли от подобающего поклонения Господу и впали в ересь…
– …поклонения силам тьмы, – пробормотала я.
– Кто здесь экскурсовод – я или вы? – удивленно посмотрел на меня Старкинз. – Впрочем, вы правы. Ужасные жертвоприношения, чудовищные ритуалы… Страшно представить, что творили здесь эти монахи! Ну, вскоре слухи об этом разнеслись по округе и монастырь был захвачен и разграблен местными баронами. – Старкинз тяжело вздохнул и продолжил: – Семерых самых нечестивых монахов утопили в колодце. Остальных заперли в доме и сожгли заживо. Они горели, оглашая своими воплями стены этого дома. Между прочим, я постелил вам в комнатах для гостей на втором этаже. Там же вы найдете и ванные комнаты. У нас здесь все удобства имеются.
– Благодарю вас, – сказала я.
– Тот колодец все еще существует? – спросил Джордж.
– Нет. Когда я был молодым пареньком, на задворках Холла еще можно было увидеть заброшенный колодец, но позднее его закрыли железным люком и засыпали песком.
Мы с Джорджем какое-то время осматривали погруженный в гробовое молчание дом. Я пыталась отыскать то окно, в котором на фотографии мистера Фейрфакса была видна призрачная фигура, но точно вспомнить его расположение мне никак не удавалось. Это могло быть и одно из нескольких окон, которые я сейчас видела перед собой.
– Как вы полагаете, эти монахи и стали основным Источником появления призраков в Холле? – спросила я. – Судя по вашему рассказу, это вполне вероятно.
– Это не мое дело – строить догадки, – ответил Берт Старкинз. – Может, все началось с монахов, а может – с безумного сэра Руфуса Кери, который построил первый Холл на развалинах монастыря в 1328 году… А, ваш приятель со слабым мочевым пузырем возвращается. Наконец-то!
Локвуд быстрым шагом присоединился к нам.
– Прошу прощения, – сказал он. – Я ничего интересного не пропустил?
– Нам только что рассказали про безумного сэра Руфуса, – ответила я.
– Да, – кивнул Старкинз. – Его еще называли Красным Герцогом – за огненно-рыжие волосы и море крови, которую он пролил. Говорят, он устроил в доме пыточную камеру, приводил туда своих врагов, и… – он замялся. – Нет, не рискну рассказывать о дальнейшем в присутствии юной девушки.
– Да что вы, продолжайте, – любезно предложил Джордж. – Наша Люси – девушка бывалая. Через что только не прошла.
– Да, мне много чего довелось повидать, – с милой улыбкой подтвердила я.
– Ну и, скажем так… устраивал себе ночные развлечения. Закончив с очередной жертвой, он обезглавливал ее, а потом устанавливал черепа со вставленными в глазницы зажженными свечами вдоль ступеней главной лестницы, – здесь Старкинз округлил от ужаса свои слезящиеся старческие глаза. – Так продолжалось годы и годы, но однажды ночью очередной жертве удалось вырваться и перерезать сэру Руфусу горло своими ржавыми кандалами. С того дня и поныне по коридорам Холла бродит призрак Красного Герцога, а когда он приближается к лестнице, можно слышать жуткий вой – это кричат души погубленных им людей. Некоторые утверждают, что это и есть те вопли, которые издает Кричащая лестница.
Мы с Локвудом и Джорджем переглянулись.
– Значит, это их голосами кричит ваша знаменитая лестница? – спросил Локвуд.
– Возможно, – пожал плечами Старкинз.
– А вы сами слышали их когда-нибудь? – спросила я.
– Господь с вами! Никто и ничто не заставит меня зайти в Холл после наступления темноты.
– Но может быть, вы знаете кого-нибудь, кто слышал лестницу? Например, кто-то из ваших друзей…
– Друзей? – удивленно сморщил лоб смотритель. – Моей должностью друзья не предусмотрены. Я служу Холлу, и только ему. Ну, давайте продолжим.
И старый мистер Старкинз повел нас дальше, знакомя с внешними деталями Холла и кратко пересказывая легенды о них. Вскоре нам стало ясно – по крайней мере, со слов смотрителя, – что в этом поместье буквально каждый камень, каждое дерево связано с какой-нибудь леденящей кровь историей. Тон всему задали, разумеется, безумный злодей сэр Руфус и нечестивые монахи. Собственно говоря, почти все последующие владельцы Холла тоже были либо сумасшедшими, либо нечестивцами, либо злодеями, либо и тем, и другим, и третьим в одном лице. Свой след в истории они оставили только благодаря несчетным убийствам. Теоретически вклад в создание зловещей атмосферы Холла мог внести любой из них, но, честно говоря, такое количество последовательно сменявших здесь друг друга негодяев и сумасшедших вначале ошеломляло, а затем начинало вызывать недоверие. Я стала замечать, как пытается скрыть свою скептическую улыбку Локвуд, как зевает и закатывает глаза, идя за спиной смотрителя, Джордж. Что касается меня, то очень скоро я перестала вслушиваться в ужастики мистера Старкинза и сосредоточилась на том, чтобы лучше рассмотреть дом. Я обратила внимание на то, что, кроме главного входа и черного хода в относительно недавно построенном Восточном крыле, которым пользовался мистер Фейрфакс, на первом этаже больше не было ни одного выхода. Сейчас возле двери того самого черного хода в Восточном крыле стоял припаркованный «Роллс-Ройс». Шофер, раздевшийся несмотря на холод, до рубашки с засученными рукавами, полировал тряпкой и без того блестевший как зеркало капот.
За Восточным крылом протянулось озеро, напоминавшее по форме почку – достаточно большое, чтобы плавать по нему на лодке, но с застоявшейся, коричневатой водой. Рядом с озером виднелись розарий и высокая круглая башня с обвалившимися зубчатыми стенами.
