Внизу, в вестибюле, телефон был уже установлен на столе рядом с фарфоровой китайской вазой, провода протянуты вдоль стен к розетке, находившейся где-то в библиотеке. Лакеи ушли. Старый Берт Старкинз топтался на пороге, глядя вслед лакеям и явно мечтая поскорее уйти вслед за ними.
– Десять минут, сэр! – крикнул он.
– Мистер Локвуд? – прощаясь, наклонил голову Фейрфакс.
– Отлично, – кивнул в ответ Локвуд. – Десяти минут нам вполне будет достаточно.
Мы молча принялись разгружать свои дорожные мешки под высокими узкими окнами Длинной галереи. Сложили снаряжение, подтянули ремешки, проверили пояса. У каждого из нас был обычный набор, за исключением, правда, вспышек.
На моем поясе висела рапира, в кармашки были вложены фонарик, запасные батарейки, три восковые свечи, зажигалка, коробок спичек, пять маленьких серебряных печатей (все разные по форме), три мешочка с железными опилками, три соляные бомбочки, два флакона лавандовой воды, термометр, блокнот и ручка. На отдельной, перекинутой через плечо перевязи торчали соединенные парами пластиковые банки.
Одна банка в каждой паре начинена железными опилками, вторая солью. По двести граммов того и другого. На втором плече у меня висела свернутая кольцом тонкая железная цепь – если ее растянуть, она будет в длину около двух метров. Чтобы цепь не звенела при каждом шаге, она обернута в «пупырку» – воздушно-пузырьковую пленку. Наконец, в боковых карманах куртки у меня был неприкосновенный запас: банка энергетического напитка, пара сандвичей и плитка шоколада. Большой термос с горячим чаем, длинные цепи и дополнительные печати лежали в отдельном мешке.
Помимо обычной одежды на мне были шерстяные перчатки, жилет и леггинсы. На ногах – толстые теплые носки. Было еще не настолько холодно, чтобы надевать шерстяную вязаную шапочку, поэтому пока я сунула ее в карман своей парки. Ах да, чуть не забыла. Разумеется, на шее у меня по-прежнему висел на шнурке маленький стеклянный контейнер с кулоном.
Локвуд и Джордж были экипированы примерно так же, как я, правда, у Локвуда были еще темные очки, лежащие сейчас в нагрудном кармане его пальто. Необычно тяжелая экипировка пригибала к полу, но зато у каждого из нас было при себе достаточно железа, чтобы защитить себя даже в том случае, если нам вдруг придется разделиться и действовать поодиночке. В наших вещевых мешках оставался двойной набор толстых железных цепей, способных остановить любого по силе Гостя, но пока мы могли обойтись и без них.
К тому времени, когда мы закончили с экипировкой, за окнами стало совсем темно. В камине догорали оранжевые язычки пламени. Темные тени легли на потолке Длинной галереи, обволокли изгибы и углы большой каменной лестницы.
День умер, вступила в свои права ночь. Вот-вот зашевелятся заполонившие Холл Гости, но и мы, Локвуд и Компания, были готовы к встрече с ними. Мы вместе, мы верим в себя и своих товарищей, и нас никому не испугать.
– Ну что ж, пора, – сказал Фейрфакс. Он стоял рядом со Старкинзом возле двери. – Чтобы выслушать ваш доклад, я вернусь сюда завтра в девять утра. У вас остались какие-нибудь вопросы?
Он осмотрел нас. Локвуд слегка улыбался, положив руку на эфес своей рапиры, и стоял в такой непринужденной позе, словно ждал автобуса. Рядом с ним молча застыл Джордж – как всегда неуклюжий, моргающий сквозь толстые стекла очков, в отвисших под весом соли и железа брюках. И я… Как выглядела я сама в эту минуту? Не знаю. Надеюсь, что вполне достойно и мне удалось не показать, как мне страшно.
– Нет вопросов? – повторил Фейрфакс.
Мы молча стояли и ждали, когда же они со Старкинзом уйдут и оставят нас в покое.
– В таком случае, до утра! Желаю удачи! – Фейрфакс помахал нам рукой, коротко кивнул Берту Старкинзу и вышел.
Старкинз протянул руку, чтобы закрыть за собой дверь, – на секунду в раме дверного проема на фоне сгустившихся сумерек обрисовалась его фигура, напоминающая иссохшее скрюченное дерево.
Затем дважды скрипнули петли, и двери с громким стуком закрылись. Эхо разнесло этот стук по всему вестибюлю и дальше, по Длинной галерее. Там оно, несколько раз отразившись от стен, и угасло.
– Только бы он не забыл здесь свою трость, – ехидно заметил Джордж. – Если ему придется вернуться, весь театральный эффект пойдет насмарку, верно?
Ни я, ни Локвуд ничего Джорджу не ответили. Звуки умерли, и дом медленно, как вода во время прилива, начала заполнять тревожная, напряженно всматривающаяся в нас тишина.
20
– Ну, начнем по порядку, – сказал Локвуд. – Ждите меня здесь.
Он прошел через вестибюль, звонко цокая подошвами под пристальными взглядами, которые бросали на него с портретов давно умершие лорды и леди Кум Кери, к маленькой дверце рядом с лестницей. Открыв ее, он скрылся внутри. Дверь со стуком закрылась. Наступила тишина. Мы с Джорджем переглянулись. Вскоре из-за двери послышался стук керамики и следом за ним шум спущенной в унитазе воды. Потом из двери появился Локвуд, вытирая мокрую руку о свое пальто. Он неторопливо приблизился к нам и сказал, покачивая в руке мокрым блестящим пакетом:
– Вот так-то будет лучше.
– Что это? – спросил Джордж.
– Семь самых мощных магниевых вспышек, какие только нашлись у «Сэтчелл», – торжественно ответил Локвуд. – Крепите их на свои пояса как обычно и пошли.
Он с треском отодрал полоску скотча и, развернув мокрый пакет, выкатил на ладонь два ярких серебристых цилиндра.
– Локвуд… – начал Джордж. – Как ты…
– Ты пронес вспышки под одеждой! – воскликнула я. – И спрятал, когда мы приехали! Пока мы со Старкинзом ждали тебя снаружи!
– Верно, – улыбнулся Локвуд, сверкнув в сгущающихся сумерках своей белоснежной улыбкой. – Приколол пакет к подкладке пальто. А как только мы приехали сюда, прорвался в туалет и спрятал пакет в бачке. Ну давай, Люси, подставляй ладони.
Я с наслаждением приняла в руки тяжеленькие цилиндры и положила их в пустые кармашки на поясе. Локвуд вытряхнул еще два цилиндра и передал их Джорджу.
– Я подозревал, что Фейрфакс может устроить нам шмон, – сказал Локвуд, – и постарался отделаться от вспышек как можно быстрее. Но, честно говоря, не предполагал, что он станет рыться в наших мешках, пока мы будем отсутствовать. Ну ладно, зато теперь мы знаем, что он за человек.
– А что он за человек? – спросил Джордж, разглядывая свои цилиндры с греческим огнем.
– Да ужасный он человек, разве вы сами этого не заметили? Так… А эти две для меня…
– Но если только Фейрфакс, не дай бог, узнает…
– Не бойся, не узнает, – недобро усмехнулся Локвуд. – И вообще я не собираюсь идти у него на поводу. Он слишком зарвался со своими правилами. Пора слегка подкорректировать их в свою пользу.
– Ты все это блестяще провернул, Локвуд, не спорю, – сказал Джордж. – Но ты сам знаешь, что если мы спалим хотя бы одну ножку какого-нибудь идиотского кресла эпохи королевы Анны, Фейрфакс не заплатит нам оставшихся денег. Это в лучшем случае. А в худшем подаст на нас в суд, как Хоупы. И мы снова останемся у разбитого корыта.
