— Грым… что с ним?
— Я ничего не могу поделать: рана тяжёлая, затронуты важные органы, он потерял слишком много крови.
— Грым умрёт?
— Осталось уповать на чудо, — развёл руками мастер Крог.
Чудо… я встрепенулся, в голове забрезжила идея:
— Будет вам чудо.
Глава тринадцатая,
в которой я спасаю Грыма, сталкиваюсь с очередной загадкой и иду на встречу с Брутсом.
Я не кривил душой, говоря о чуде. Кто сможет сотворить его лучше могущественного волшебника, который к тому же является моим другом и более того — в настоящее время гостит в доме Лигреля, развлекая Криса.
Однажды Алур спас мне жизнь. Это случилось в те далёкие дни, когда я работал в отряде телохранителей графа Монтойского. Характер у моего нанимателя оказался несносным, немудрено, что количество его врагов росло не по дням, а по часам, соответственно у нас прибавлялось работы. Большинство недоброжелателей не могли себе позволить роскошь: свести с ним счёты, но не все враги графа сидели сложа руки. Один не поскупился и подослал наёмного убийцу — меткого арбалетчика, возможно, одного из лучших в гильдии.
Помимо мерзкого характера граф Монтойский отличался потрясающей беспечностью, просто удивительно, как ему удалось прожить столько лет, так что стрелку не составило большого труда подобраться на близкое расстояние. Никто из нас не смог помешать, и тогда… я поступил с графом так же, как и Грым со мной, хотя между нами была большая разница — мне платили деньги за риск, это была моя обязанность спасать нанимателя, пускай ценой продырявленной шкуры. А тролль? Я не знаю, что им двигало.
Убийца стрелял практически в упор; не оставалось ничего другого, кроме оттолкнуть графа и принять арбалетный болт на себя. Я буквально истёк кровью, когда меня на носилках доставили к лекарям, те, обследовав рану, пришли к выводу, что пациент безнадёжен.
— Долго он не протянет: к утру преставится, — сказали они.
Один из сослуживцев был наслышан об Алуре, ему не составило большого труда уговорить меня попытать счастья у отошедшего от дел чародея — я тогда хватался за любую соломинку. И Алур сотворил чудо. Он сделал то, что оказалось не под силу врачам — поставил на ноги списанного со всех счётов. Поэтому, когда гном сказал о чуде, на ум сразу пришло одно: срочно найти волшебника.
— Будет вам чудо, — повторил я.
Взгляды собравшихся в холле были красноречивее слов. Человек, на полном серьёзе обещавший сотворить чудо, представлялся сумасшедшим. Естественно, они же не знали об Алуре.
— Вы шутите, молодой человек? — трескучим голосом поинтересовался гном. Ему осталось только покрутить пальцем у виска, дескать, не обращайте внимания на больного, с ним такое бывает.
— Ни в коем разе.
Глаза гнома сузились:
— Тогда потрудитесь объяснить ваши слова.
— Может быть, позже, — твёрдо сказал я. — Присматривайте за Грымом. Постарайтесь удержать его в живых до моего возвращения.
— Это зависит от того, сколько времени вы намереваетесь отсутствовать, — пояснил мастер Крог.
— Мне понадобится часа два-три, максимум четыре. Я могу на вас рассчитывать?
— Вполне, — кивнул гном.
— Тогда отправляйтесь к Грыму. Ему понадобится всё ваше искусство.
Мастер Крог внимательно посмотрел на меня.
— Вы очень необычный молодой человек. Кажется, я вас знаю: вы зять Лигреля.
— Официально ещё нет, — сказал я.
Своего экипажа Хэмптоны не держали, полицейские на служебных каретах убрались, захватив с собой шайку Ораста, включая труп одного из молодчиков. Лагарди и гном отпустили доставившего их извозчика. Чтобы поймать кэб в это время в таком месте, надо быть волшебником похлеще Алура. Я вспомнил о верховых прогулках майора. Конюшня его знакомого располагалась неподалёку. Если хозяин окажется сговорчивым, можно взять напрокат лошадь и доскакать до Туземного Квартала. Лишь бы Алур не отлучился из дома по своим делам.
Приняв решение, я отправился на поиски конюшни.
Одноэтажные сооружения, выстроенные как по линейке, показались сразу же, как только закончилась ограда вокруг поместья Хэмптонов. Однако направился я не к ним, а к маленькому кирпичному домику с подстриженной лужайкой и ровными цветочными клумбами. Интуиция подсказывала, что хозяин, скорее всего, находится там.
Дверь открыл полный мужчина в вязаном камзоле. Очевидно, его оторвали от еды, челюсти толстяка непрерывно двигались, к правому уголку верхней губы приклеился листик салата.
— Здравствуйте, вы владелец конюшни?
— Угум, — сообщил, не открывая набитый рот, мужчина.
— Приношу извинения за нежданный визит, — вежливо сказал я. — Меня зовут Гэбрил, мне нужна лошадь. Обещаю вернуть её в целости и сохранности к вечеру.
Мужчина состроил недовольную гримасу.
— Я вас не знаю, — изрёк он, прожевав пищу и приступив к выковыриванию пальцем остатков из зубов.
Я дал ему визитку, он пристально изучил её и, положив себе в карман, заметил:
— Хорошо, вы частный сыщик, но здесь не написано, могу ли я вам доверять. Частный не означает честный.
— В моём случае это слова-синонимы.
— Я не понял, что вы сказали, надеюсь, это не ругательство.
Я в мыслях отругал себя за отвратительную манеру вставлять не к месту разного рода научные словечки, вычитанные из книг и газет. Мой собеседник, скорее всего, почитывал разве что «Вестник жокея».
Попробовал зайти с другой стороны:
— Возможно, вы знакомы с моей напарницей, её зовут Лиринна. Мы вместе расследуем убийство майора Хэмптона.
Губы толстяка расплылись в улыбке.
— Что же вы сразу мне не сказали. Друзья Лиринны — мои друзья. Я выберу вам лучшего скакуна.
«Ого, — подумал я, — похоже, моя невеста пришлась здешним аборигенам по вкусу. Надо держать ухо востро, того и гляди — отобьют».
Конюх привёл осёдланного скакуна — жилистого вороного пятилетка с роскошной гривой.
— Его зовут Лорд, он наша гордость, — торжественно улыбаясь, пояснил владелец конюшни.
— Быстрый?
— Как молния. Не успеете глазом моргнуть, как Лорд доставит на другой конец города. Вам надо познакомиться.
— Каким образом?
— Дайте ему кусок сахара. — Хозяин протянул мне кулёк.
Я вынул из кулька сахар, протянул Лорду. Конь с достоинством принял угощение и игриво толкнул меня головой в бок. Я погладил ему уши. Он шумно фыркнул и отвернулся.
— Хорошая коняга.
Голова Лорда вновь уставилась на меня. Клянусь, нехитрый комплимент понравился скакуну.
