А вдруг сработает?
И как я выбираться буду, в гостинице как минимум двое оборотней помимо Дмитрия?
Подошла к окну, раскрыла пластиковую створку и выглянула наружу. Абсолютно гладка стена печалила своим скучным видом. И зацепиться-то не за что.
Пару раз обошла номер, ничего интересного кроме пустого таза не нашла. Аккуратисты, что б их!
Тут в дверь постучали.
— Входите, — крикнула я.
Недолгая возня в замке, и распахивается мой персональный путь на волю. Перед моим взором предстала молоденькая девчонка, одетая в синюю форму обыкновенной уборщицы, с ведром в одной руке и шваброй в другой.
Претензии претензиями, а глубинка, она и в Африке глубинка.
— Здравствуйте, — выглядела она усталой.
— Привет, — нагло улыбаюсь я.
— А зачем номер закрыли, если вы все равно здесь? — задала она вполне логичный вопрос.
Лицо ее выражало скрытое недовольство.
— Чтобы я не сбежала, — честно признаюсь.
Она улыбнулась, оценив шутку.
— Где пятно? — осведомилась она.
— Вон там, за кроватью, — мотнула я головой.
Оставив швабру с ведром у входа, она подошла ближе, дабы оценить фронт работы.
— Но здесь же ничего нет! — удивилась она.
— Конечно, нет, — сказала я, закрывая дверь.
Схватив швабру, медленно подхожу к девочке.
— Что вы делаете? — глаза ее непроизвольно расширились.
— Снимай халат, — скомандовала я, угрожающе наставляя на нее швабру.
Швабра была алюминиевой и довольно легкой.
— Это шутка? — попятилась он.
Блин, мне так никакого времени не хватит.
— Прости, — шепнула я, огрев девочку по голове.
И рука ведь не дрогнула.
Швабра погнулась, а девочка упала. Но сознания не потеряла, рухнула скорее от боли и неожиданности. Молодая, лет девятнадцати, сильная, организм и не такое выдержит.
Срывая с нее халат, я постоянно просила у нее прощения, все больше и больше походя на сумасшедшую. Она стонала и пыталась отбиться от меня хоть как-то, естественно бесполезно.
— Пожалуйста, не надо, — плакала она.
Халат, я наконец-то отвоевала, тут же напялив его на себя. Горничную пришлось связать простыней. Я конечно не спец по бандажу, но получилось вроде не плохо, и на кляп ткань осталась. Приложив немного усилий, вырвала телефонный кабель с мясом из аппарата. Заглянула в ведро и нашла там хлорку. Идеально! Халат опрыскивать не стала, зная, как быстро хлорка разъедает краску, и придает вещи непрезентабельный вид. Вместо этого облила руки.
В нос ударил удушающий запах, заставляя кружиться голову. Кажется, я переоценила свои силы. Пришлось в срочном порядке нестись в душ, где я успешно ополоснула руки. Запах не исчез, но уже не был таким резким.
Попыталась было позаимствовать обувь, но у нее нога была на два размера меньше моей. Не знала я, что встречу человека с настолько миниатюрной ножкой. Пришлось остаться босой.
Дверь я закрыла на ключ, прихватив собой многострадальную швабру.
Лифта в этой гостинице не было, зато лестница радовала шириной и ковровым покрытием. Людей в столь ранний час так же не наблюдалось. Казалось, сама удача сопутствовала мне. До второго этажа уж точно.
Так и не добравшись до лестницы второго этажа, я услышала знакомый голос. Оборотень говорил с кем-то по телефону, поднимаясь по лестнице. Я успела метнуться за угол коридора, и тихо порадоваться отсутствию обуви, что сделало мой шаг бесшумным. Прижавшись к двери одного из номеров, лихорадочно размышляла о путях к отступлению.
А это идея.
Довольно громко стучу в дверь, нагло игнорируя табличку «не беспокоить» весящую на ручке.
— Кого там черти принесли? — слышу недовольный рев постояльца.
Посчитав вопрос риторическим, отвечать не стала, продолжая упорно ломиться в номер.
— Какого хрена?! Пять утра! — дверь отворил мужик помятого вида в семейниках в зеленого зайчика.
Это было бы смешно, если бы не было так печально.
Бесцеремонно втолкнув мужика обратно в номер, ворвалась следом, плотно прикрыв за собой дверь. Дядька подобной наглости не ожидал. Я сегодня явно в ударе.
Ждать пока мужик придет в себя, я не стала, сразу же проследовав вглубь комнаты.
— Слышь, овца, ты че творишь? — очнулся любитель семейников.
— Зайчик, кто это? — заворошилось юное нечто на невероятных размерах кровати.
Вот это я понимаю ложе любви. Да на таком пространстве слоны спариваться могут, не испытывая особых стеснений!
— Ого, — оборачиваюсь к дядьке. — Ну ты горазд! Срока не боишься?
Дева была явно несовершеннолетней. И явно путаной. Похоже гостиница предпочитает детский труд. Уборщица, еле переступившая порог совершеннолетия, проститутка, которой до того порога как минимум года два.
— Убью суку, — двинул на меня дядя.
— Спокойно, мужик, не нервничай, — наставила я на него швабру. — Сейчас я сама уйду и забуду, как ты выглядел. Идет?
— Зайчик, — проблеяла труженица панели.
— То, что нужно, — воскликнула я, подбегая к кровати и лишая деву естественного прикрытия в виде синтетического покрывала.
Мужик трясся от возмущения и злости, пока я споро привязывала один конец покрывала к рейкам деревянной защиты батарей. К сожалению швабру пришлось оставить. Они как раз под окном находились. Очень надеюсь, четырех метров данной тряпки хватит, чтобы не убиться.
— Я сейчас полицию вызову, — попытался что-то вякнуть дядька.
— Не вызовешь, — возразила я распахивая пластиковое окно.
Не страшно. Совсем.
— Эй, — испугался мужик. — Что ты делаешь сумасшедшая?!
А я тем временем, намотала свободный конец ткани на руку и выпрыгнула из окна. Спускаться постепенно не решилась, мало ли что, может рейка не выдержит, может дядька решит тряпочку отвязать. А так, раз, и я болтаюсь на уровне первого этажа.
Словно на тарзанке, ткань натянулась до предела обжигая огнем замотанную руку, чуть с пружинив. И тут раздался душераздирающий треск, после которого я стремительно полетела вниз. Ткань-то выдержала, а вот рейки нет.
Приземлилась на ноги, громко клацнув зубами, сразу же повалившись на пятую точку. Все тело пронзила острая боль. Орать в голос я постеснялась, справедливо опасаясь лишнего внимания.
Когда исчезла чернота из глаз, я тщательно ощупала себя. Абсолютно целая, я сидела в клумбе с цветами. Нет, мне точно везет. Или же это особенности организма оборотней?
