А запах приятный… Тонкий и ненавязчивый. И вообще трапезничать в одиночестве ранним утром оказалось на удивление уютно. Солнечные лучи робко пробиваются сквозь занавески, где-то совсем рядом занимаются своими делами Крейр и наемники, а впереди, уже совсем близко, маячит встреча с матерью.
И тут взгляд наткнулся на пару сапог, стоящих прямо на стойке… Надо признать, неожиданное место для обувки. Или они особенные какие? Тряпичные, расшитые золотой нитью и прочими блестящими украшениями, больше похожие на декоративное украшение, нежели на предмет обуви. Растормошив полусонную память, Лизка умудрилась припомнить, что вчера эти самые сапоги были на одном из танцующих. О-очень интересно…
— Оказывается, не одну меня вчера отсюда вынесли, — пошутила царевна и указала взглядом в нужную сторону. — Это как же наклюкаться надо, чтобы такую красоту забыть!
По правде сказать, красота была сомнительной. Ярко, но аляповато. Впрочем, для средневекового села самое оно. Помнится, плясало тут вчера несколько барышень в нарядах цвета «вырви глаз».
— Да нет, это нашего хозяина, — охотно включилась в разговор девчонка. — От деда еще достались, сапоги-самоплясы. У него любимое развлечение, когда постояльцев много и для них вечерину устраивают, предложить их кому-нибудь примерить. Странно, что он к вам вчера не подходил…
Лизка едва не разразилась приступом истерического хохота. Еще бы он осмелился кому-то из сопровождающих ее мужчин свое наследство подсунуть! Он же от одного вида убийц чуть в обморок не плюхнулся. Затяжной, двухдневный. Чтобы потом все можно было списать на «привиделось».
В голове сразу же закопошились пакостливые мысли. Как бы это изловчиться и подсунуть эти дивные сапожки одной темной личности? Не со зла, просто подразнить колдуна захотелось. А то ходит вечно весь такой серьезный, вдумчивый, слово ласковое редко когда скажет, не улыбнется лишний раз…
— Тебя как звать?
— Хеля. — Светло улыбнулась новая знакомая и тряхнула головой, убирая с глаз слишком длинную челку.
Доброжелательная девочка оказалась, это хорошо. Один потенциальный зритель есть.
— А меня — Лиза. — Представиться полным именем не рискнула — все же путешествовали инкогнито. — Садись, не люблю есть в одиночестве.
Наверное, строгих правил здесь отродясь не водилось, потому что девушка с радостью приняла приглашение. А тут и хозяин с кувшином молока нарисовался.
Этот ломался долго. Горящие энтузиазмом глаза постоялицы сулили большие неприятности. Но ведь и Лизавета старалась изо всех сил! Просила, умоляла, даже на несколько монет из щедро выданного Константином кошеля разорилась. Чего не сделаешь для поднятия собственного настроения!
Да и проучить суженого давно пора. Пусть знает, у нее всегда найдется достойный ответ.
Сдаться несговорчивого мужика заставило лишь упоминание о том, что наемники ее охраняют, а не Крейра. Что ее спутник — жуткий правитель Угодий, которым строгие мамаши пугают расшалившуюся ребятню, Лизка тактично умолчала. Зачем зря человека нервировать?
В итоге появившегося колдуна встречали тремя широченными улыбками. Мужчина заметно напрягся — все же не привык он, чтобы ему так радовались, — и занял место рядом с невестой.
Лизавета мысленно потирала руки.
— Дома порядок? — Все же не спросить она не могла. Уж слишком надолго темный вверенные ему Угодья оставил. И по большей части — из-за нее.
— Умгум, — промычал суженый и сосредоточился на процессе пережевывания пищи.
«Вот не ценит он моего беспокойства! — мысленно вздохнула царевна. — За что сейчас и поплатится…»
— Ми-и-илый, — пропела ласково. Так, что колдун даже подавился от неожиданности. — А я для тебя подарок приготовила.
И радостно подсунула ему под нос пару блестящих сапог.
— Эм… кхе-кхе-м… — оценил шедевр нареченный и подавился во второй раз.
Даже как-то обидно стало.
— Тебе не нравится? — с придыханием вопросила оскорбленная в лучших чувствах невеста. Голос дрожал вполне натурально, а вот чтобы выступили слезы, пришлось больно прикусить язык.
Сработало!
— Что ты, что ты, — замахал руками колдун, предчувствуя женскую истерику. — Очень… кхм… оригинально получилось. Спасибо, лягушонок!
«Э, не-е-ет, так легко ты у меня не отделаешься!»
Вынужденные свидетели затаили дыхание в ожидании интереснейшего действа. Даже явившийся вместе с колдуном пес настороженно притих.
— Как, даже не примеришь? — продолжала ломать комедию Лизка. — Вот тебе точно не нравится!
Темный коротко скрипнул зубами и отставил миску в сторону. Лиза ликовала. Правда, отсесть поспешила на безопасное расстояние, чтобы сразу не придушил.
Что тут началось! Не успел мужчина втиснуть вторую ногу в сапог, как стул отлетел в сторону, и его ноги сами рванули в пляс. Несколько секунд у темного ушло на то, чтобы сообразить, в какую ловушку он попался, после чего из его рта полилась изысканная брань. В том смысле, что вроде ни одного нецензурного слова не сказал, но смысл уловили все. Как и поняли, что и с кем колдун сделает, как только освободится.
Но пока что до возмездия было далеко. Ноги мужчины выделывали такие финты, о существовании которых он, скорее всего, даже не подозревал. Крейр новорожденным барашком скакал по залу, натыкаясь на столы и сшибая стулья, получая в награду взрывы смеха и аплодисменты. И никакие попытки избавиться от злосчастных сапог естественным путем, то есть попросту снять их и зашвырнуть куда подальше, успеха не приносили.
— Лиза!.. Немедленно прекрати это безобразие! — рычал запыхавшийся жених. — Иначе я тебя… за шкирку к свахе отволоку!
На шум прибежали наемники, ощетиненные мечами. Теперь потешающихся зрителей было уже пятеро.
— Ой, боюсь-боюсь! — сквозь набежавшие от смеха слезы простонала Лизавета.
Нет, ну правда! Нашел чем пригрозить!
— Лиза!!! — взревел Крейр и, видя, что угрозы на девушку не действуют, начал плести заклинание.
Это уже было опасно, так что провинившаяся бочком стала пробираться к выходу. Не станет же он за ней по всему селу гоняться!
Наивная!
Правда, попал колдун только с третьего раза — сапоги тут же разлетелись в разные стороны. Их законный владелец попытался было заикнуться про казенное имущество, но наткнулся на горящий яростью взгляд жертвы розыгрыша и быстренько смолк.
Лизка драпала со скоростью увидавшего охотника зайца. Но даже с учетом того, что у нее была приличная фора, колдун неотвратимо настигал беглянку. Все ближе и ближе слышался звук шагов и его тяжелое дыхание. Царевна петляла, сворачивала в каждый встречающийся на пути закоулок — благо село большим оказалось, есть где развернуться, — но все без толку. Ситуация усугублялась еще и рвущимся наружу смехом.
