— И как же работает механизм?
— Ладно. Допустим, ответ на мой вопрос — да…
— Какой ответ?
— Ответ на вопрос, нравлюсь ли я тебе…
— И какой ответ?
— Да ты издеваешься?!
— Нет, — по-детски непосредственно ответило привидение.
— Мне точно нужно узнать, сколько тебе было лет, когда ты умерла, — пробурчала Аня.
— Ох, а как мне хочется узнать, — вздохнул призрак, и графине показалось, что лепестки цветов в вазе шелохнулись от чужого дыхания.
— Ладно, Камель, слушай. Мне кажется, что ты приобретаешь форму, осязаемость и слышимость каждый раз, когда проявляешь эмоции.
— Это как?
— Смотри, в замке появились мы. Ты обратилась ко мне, и я тебя услышала после того, как ты проявила сочувствие по отношению ко мне. Правильно?
— В общем-то да, — задумчиво протянуло привидение. — Только я тебе не сочувствовала.
— Не сочувствовала…
— Нет, я тебе откровенно завидовала.
— Ух ты, — Аня сделала для себя открытие. — А сейчас?
— А сейчас мне тебя жалко.
— Откровенность за откровенность. — Девушка качнула головой и снова наполнила бокал.
— Жалко, что тебе пришлось поставить условие и ждать целый месяц…
— Итак, нам друг друга жалко, — проигнорировала Аня причины возникновения чувств. — Это эмоции?
— О да, еще какие эмоции!
— А ты за мной в лесу подглядывала?
— Да ну, что ты!
Искамель сделала вид, что сказала правду, Аня сделала вид, что поверила.
— Теперь дальше. Ты мне неоднократно сообщала о своей симпатии к дракону. Так?
— Так, было такое.
— А он ответно заинтересовался тобой. Значит…
— Значит, меня начинает слышать тот, к кому я испытываю какие-либо эмоции.
— И мне кажется, что, если эти эмоции будут расти, усиливаться, тогда твои возможности, или характеристики, или как там еще их назвать, тоже станут более… мм…
— Материальными, — подсказала Камель.
— Точно. — Земная щелкнула пальцами.
— И как же их, эти самые эмоции, нам удастся усилить?
— Самые сильные эмоции — это любовь, это гнев, это ненависть. Страх…
— Ха, мне бояться нечего, — парировала Камель.
— Повезло тебе. Значит, необходимы другие эмоции.
— Любовь, — мечтательно протянул призрак.
— Опция недоступна, ик, — Земная выдала нечто.
— Что такое опция?
— Боюсь, дорогая, пока ты призрак, любовь и страсть, а тем более ответное чувство тебе испытать не придется. — Второй бокал вина разогнал кровь и повысил градус настроения. — «The greatest thing you’ve ever learn…» — пропела Аня. — Нат Кинг Коул — талант!
— Ой, как красиво, — пропела Камель. — Давай еще.
И Аня выдала еще. Полночи обитатели замка и близлежащих земель слышали чудесный голос, что пел порою странные песни, периодически разговаривал сам с собой и икал.
Утро началось с идеи.
— Камель! Камель, ты здесь?
Разум певички был кристально чист, энергия била ключом, обещая заразить энтузиазмом всех вокруг.
— Камель, ну ты где?
— Тихо, не шуми. — Призрак порывом ветра раздвинул шторы, ворвавшись в комнату. — Идем лучше наверх, посмотришь.
— А что там? — Аня уже облачилась в неизменный домашний наряд и босиком побежала по любимым пушистым коврам на крышу.
— Там красота, — поведала по секрету Искамель.
— У тебя все красота, Камель, — Аня не бурчала, она восхищалась непосредственностью и оптимизмом привидения. — Ты за сто лет не научилась ни злиться, ни мстить.
— А на кого злиться или кому мстить, если ничего не помнишь?
Аня ошарашенно застыла на последних ступенях.
— Ну, конечно! Вот откуда у тебя… вот почему ты не похожа на других — у тебя нет воспоминаний!
— Давай, давай, пошли! Потом обо мне! Там такая красота!
И Аня снова побежала.
А полюбоваться действительно было на что: срок наказания подошел к концу, и теперь в лучах утреннего солнца, поражая округу, резвился черно-желтый дракон.
— Какой он красивый, — зачарованно произнесло привидение.
— Искамель, я знаю, как тебе обрести форму в сжатые сроки! — Аня за пять минут достаточно налюбовалась на рептилию и теперь готова была свернуть горы ради нового друга.
А в подруги записывать Камель было еще рано. Недавние и давешние поступки Аниных соратниц не позволяли Земной бросаться обещаниями. В первую очередь Аня не готова была давать клятвы самой себе. Что уж говорить про малознакомых особей.
Привидение пропустило замечание брюнетки мимо ушей, скорее всего, продолжало любоваться драконом.
— А ты ведь можешь присоединиться к нему? Не так ли, Камель? — Аня смотрела на вершины гор.
— Ой, правда. А я как-то и не подумала.
— Заодно ты можешь сообщить Гарду, что ты его слышишь. Только прошу тебя, — поспешила предупредить Аня, — не говори ему о причине столь выборочной способности к общению.
— Почему?
— Потому что он — мужчина.
Ответа не последовало, но уже через несколько секунд резкий вираж Гарда убедил Аню в том, что Искамель сменила дислокацию на более приятную ей самой.
— Ладно, Камель, ты мне на балу еще понадобишься в невидимой форме, — совсем тихо произнесла Земная и пустилась в обратный путь.
До празднества в честь эльфийской четы оставалась пара дней. Наряды были готовы, образы подобраны, появлялась возможность заняться государственными делами. И еще следовало немного подумать над способом розыска Мокрейшего брата и в условиях ограниченности исходной информации попытаться воссоединить семью.
Никаких мыслей в голову не приходило, поэтому Аня решила серьезно заняться своей фигурой. Конечно, ощутимых результатов два дня строгой диеты не принесли, но моральное удовлетворение по десятибалльной шкале оценивалось на двенадцать.
— Ой, какое красивое платье, — восхищалось привидение Аниным внешним видом.
— А прическа? Как тебе? — Модница крутилась перед зеркалом, осматривая себя со всех сторон.
— Ой, как красиво, — снова взялась за свое Камель.
— Это называется «асимметрия».
— Ой, какое красивое слово.
За несколько дней общения с восхищенным любым проявлением мира привидением Аня привыкла к ограниченному, но довольно эмоциональному словарному запасу Искамель.
