— Да уж, ничего себе рекламка, — согласился Сеня.
— Кто они?
— Луговская Анна, тридцати четырех лет, дизайнер по
образованию, имеет еще кучу дополнительных дипломов — имиджмейкера,
косметолога, еще что-то в этом духе. Еланская Александра, тридцати двух лет,
бывшая журналистка, и Прохорова Евгения, тридцати шести лет, бухгалтер по
призванию. Ни одного мужика на подхвате. Стопроцентно женский прорыв в малый
бизнес.
— А как с начальным капиталом?
Сеня пожал плечами:
— Взяли взаймы. Кое-что у них, вероятно, было. Но
основную сумму им дал некий тип по имени Степан Кузьмич Беляев, по кличке
Кузьма, владелец ресторана «У дяди Степы». Одной из женщин он доводится
школьным приятелем.
— Которой? — спросил Игорь.
— Прохоровой Евгении. Этот Кузьма со своими мальчиками
взял троицу под свою защиту — Понятно.
— Вы не знаете всего. Буквально на днях Кузьму и его
ближайшее окружение — фьить!
— Что — фьить? — раздраженно переспросил Игорь.
— Повязали мусора. «Крыша» села надолго.
— Замечательно. А кто претендует на место этого Кузьмы?
— Пока никто. Потому что над салоном сейчас кружат люди
в погонах. Может, они-то и предложат дамочкам, защиту и покровительство?
— А ты бухгалтерию в салоне проверял? — нахмурился
Игорь.
— С бухгалтерией там все в порядке. И вообще я не
думаю, что здесь можно что-то зацепить.
— Вот и не думай. Просто делай, что делаешь. Рутина,
Сеня, ты же знаешь.
— Похоже, это дело семейное. Анисимов один остался — ни
родителей, ни жены, ни сестры. Одним махом всех вымело.
— Интересно, дрожит ли этот тип за свою шкуру? —
вслух подумал Игорь.
— А знаешь ли ты, куда этот Анисимов помчался вчера с
утра пораньше?
— Куда же? — Игорь переждал, пока Сеня развернул
принесенный с собой сверток, извлек бутерброд и откусил половину. Еда была
душевной Сениной привязанностью, и когда он жевал, на него просто не обращали
внимания.
— К Еланской домой.
— Да? Надо же. Получается, они знакомы?
— Думаю, друг, тут нечто большее, чем просто
знакомство. Анисимов дождался, пока выйдет муж, и тут же поднялся к Еланской.
Пробыл у нее больше часа.
— Думаешь, они могли действовать вдвоем?
Анисимов и Еланская?
— Почему бы нет? Ты ведь никогда не видел Анисимова?
Красавчик в голливудском стиле.
Дико похож на одного артиста. Он еще играл в «Унесенных
ветром». Кларк Гейбл! Все, как у него — проборчик, усики.
— А Еланская?
— Еланская? Ну-у, что тебе сказать? Его жена была
гораздо красивее. Хотя и в этой есть что-то такое… Если не изюм, то, по крайней
мере, виноградная косточка.
— Ладно, Сеня. Держи ушки на макушке.
Если не произойдет ничего экстраординарного, будешь
докладывать каждый вечер. Случится что — приходи немедленно. А пока распечатай
мне фамилии и адреса всех, о ком мы говорили.
И сделай фотографии. Короче, все как всегда.
Сеня кивнул.
* * *
Женя вошла в кабинет и аккуратно положила сумочку возле
компьютера. Она никогда не обращалась со своими вещами с непринужденной
небрежностью, как это умела делать Анна, и не швыряла их, не глядя, как Сашка.
Подумав о подругах, Женя почувствовала, как в ее душе снова
зашевелилась отвратительная зависть, с которой она прилежно боролась изо дня в
день. Каждый мужчина, появлявшийся в этой комнате, — каждый! —
мысленно подчеркнула Женя, — бывал покорен Анной и уже не обращал внимания
ни на кого другого. Это, конечно, справедливо, потому что та настоящая
красавица. И несправедливо, потому что, кроме красавиц, на свете существуют еще
и совершенно обыкновенные женщины, которым тоже хочется мужского внимания!
Завидовала Женя и Сашке. Ее легкости, ее оптимизму, тому,
что ей откровенно наплевать на мужиков, как на проявляющих к ней интерес, так и
на не проявляющих. Женя вздохнула.
Вот она сама столько сил тратит на то, чтобы нравиться,
чтобы чувствовать себя элегантной, привлекательной. И что же? Толку никакого.
Вот Сашка молодец. Вообще не утруждает себя подобными
мыслями.
Как раз в этот миг дверь отворилась и Александра Еланская
собственной персоной возникла на пороге.
— Женька! — заявила она, запустив сумкой в
кресло. — Я решила всерьез заняться собой.
— Как это?
— Ну, как женщины занимаются собой? Покупают тряпки,
делают макияж…
— И что же случилось? — спросила Женя, складывая
руки замочком.
— Ничего. Не знаю. Впрочем… — Саша сморщила нос. —
Еланский женится. Представляешь, гад какой?
— Он что, тебя на свадьбу пригласил?
— Ты что? На какую свадьбу?
— Так где же ты тогда собираешься перед ним
выпендриваться? Ведь он может тебя не увидеть. А ты потратишься на новые
наряды, на косметику…
— Чего это ты завелась? — удивленно спросила
Саша. — Что такого ужасного я собираюсь сделать?
Женя, поджавшая губы, усилием воли заставила себя
расслабиться. Действительно, какая она свинья. Сама часами торчит перед
зеркалом. Наверное, ей просто хочется, чтобы Сашка была хоть чем-то хуже.
— Не обращай внимания, — выдавила она из
себя. — Просто у меня плохое настроение.
Конечно, тебе давно пора было собой заняться.
Тебе и Анна не раз говорила…
— У кого тут еще плохое настроение? — раздался с
порога голос Анны. — У меня так отвратительное.
Она медленно вошла в кабинет, стараясь держаться прямо. Волосы
стянуты в пучок, лицо запудрено, и все равно видны круги под глазами.
— Господи, у тебя походка старой перечницы! —
воскликнула Саша.
— Видно, вы с Карабасовым соскучились друг по другу и
долго обмывали встречу, — добавила Женя.
— Я пила одна, — замогильным голосом сказала
Анна. — Можете меня поздравить. Я послала Карабасова куда подальше.
Саша присвистнула, Женя сделала пируэт во вращающемся
кресле.
— Вот это номер!
— Но это не главное, — продолжала Анна, усаживаясь
на край стола. — Главное, что сегодня вечером у меня встреча с
представителем «Офелии», а я не в состоянии вести переговоры.
— Не переживай, Женька сходит, — сказала Саша.
— Не могу, — откликнулась та. — Я вообще
приехала только за документами. У меня девочки затемпературили.
