— Кто у вас еще остался? Из родственников, я имею в
виду.
— Никого нет.
— А какая-нибудь близкая подруга?
Вадим отрицательно покачал головой.
— Вы ведь понимаете, — не отставал Кусков. —
Я интересуюсь не из праздного любопытства. Поэтому если есть женщина, чья судьба
вам небезразлична… — Он сделал многозначительную паузу.
— Черт возьми, да нет у меня никого! — снова
взорвался Вадим.
— Ну ладно, ладно… — Кусков примирительно вытянул перед
собой руку. — Оставим пока эту тему и вернемся к Леонтьевой. Когда,
говорите, вы виделись с ней в последний раз?
— Позавчера. Она приходила сюда.
— Как она узнала, где находится студия?
— Они бывали здесь с Адой неоднократно.
Года два назад я даже делал Настин художественный портрет.
— Я хотел бы на него взглянуть.
— Попробую поискать. Но там нет ничего интересного.
Коса через плечо, кружевной воротничок. Даже челку не захотела выпустить.
Так что я сделал акцент на глаза. На снимке получилась
глазастая девица, вот и все.
— Сколько существует ключей от студии?
— Ключей? — Вадим озадаченно нахмурился. —
Один у меня на общей связке и один запасной. Висит на гвоздике возле стеллажа.
Кусков сходил в другую комнату и тут же вернулся:
— На гвоздике, положим, ничего не висит.
Выходит, Леонтьева открыла эту дверь запасным ключом. И вы,
конечно, не видели, когда она его взяла?
— Нет.
— Ну, хорошо. Она явилась к вам в студию.
Как все происходило, можете описать? Только поподробнее.
Сколько было времени, чем вы были в это время заняты, все такое.
— Так. — Вадим потер лоб и зажег новую сигарету,
выкурив предыдущую до самого фильтра. — Было около одиннадцати утра…
* * *
Саша проснулась с ощущением, что накануне с ней случилась
какая-то гадость. Минуты две ей потребовалось на то, чтобы вспомнить весь
вчерашний вечер. Во рту мгновенно пересохло от страха. В нее стреляли! И где-то
здесь, в квартире, должен быть Макс. В ту же секунду она услышала звон посуды,
доносившийся с кухни. Саша натянула халат и позвала:
— Макс!
Он тотчас же появился на пороге — абсолютно заспанный, с
всклокоченными волосами и отросшей щетиной.
— Доброе утро! — сказал он, склонив голову к
плечу. — Ты любишь поваляться в постели?
— В каком это смысле? — подозрительно спросила
Саша.
— Просто претендую на то, чтобы первым принять душ.
— А-а-а, в этом смысле. Валяться я не люблю, но ванну
тебе уступлю, так и быть. Чистые полотенца в шкафчике.
Когда зашумела вода, Саша схватила телефон и с невероятной
скоростью принялась тыкать в кнопки. Дома у Анны на звонок ответил какой-то
мужчина. Повинуясь привычке, Саша тут же ляпнула:
— Басов, это ты?
— К счастью, нет, — ответил приятный баритон.
— Извините. Анну можно попросить? — Саша готова
была откусить себе язык.
Анна тут же перехватила трубку:
— Сашка? В такую рань звонишь, наверняка вчера за
ужином случилось что-то ужасное.
— Ты совершенно права.
— Надеюсь, человек из «Офелии» в порядке? Ты его не
кастрировала?
— Анюта, мне сейчас не до шуток. С Тишинским все в
порядке. Представь себе, он до сих пор со мной.
— Ого!
— Это не то, что ты думаешь. Вчера, когда мы вышли из
ресторана, кто-то выпустил пулю прямо в меня.
Саша принялась в подробностях рассказывать о происшествии.
— Ты где сейчас? В милиции? — спросила Анна.
— Мы не поехали в милицию. Мы просто сделали ноги. И
теперь я не знаю, что нужно предпринять.
Саша услышала, что баритон там, у Анны, что-то быстро
говорит.
— Подожди минутку, — сказала та и прикрыла трубку
ладонью. Через некоторое время ее голос снова ожил в телефонной трубке:
— Можешь сделать так, чтобы Тишинский задержался у тебя
еще на один час?
— Думаю, это легко. Вполне возможно, мы с ним просидим
тут гораздо дольше.
— Обещай, что ровно час вы проведете в квартире.
— Обещаю.
— Потом я тебе перезвоню и проинструктирую, что делать
дальше.
— Это твой приятель взял бразды?
— Да.
— А он кто?
— Не важно. Потом расскажу.
Едва Саша положила трубку, как из ванной появился Макс.
Волосы его были влажными, и он их тщательно зачесал наверх.
— Ты в курсе, что в доме нет вообще никакой еды? —
с места в карьер спросил он.
— Не может быть, — не слишком уверенно возразила
Саша.
— Может, может. Я проинспектировал холодильник. Там
только банка консервированных ананасов.
— Будет буржуйский завтрак. Кофе с ананасами.
Макс покорно вздохнул, а Саша рассмеялась:
— Есть еще тушенка, печенье, чипсы и пельмени в
морозилке. Устраивает?
— Еще бы! Только приготовлю я сам.
— Чего это вдруг?
— Ты ведь говорила — от тебя муж сбежал.
— Ах ты! — Саша замахнулась на него кухонным
полотенцем. — Юморист доморощенный.
Потом она посмотрела на одеяло, которым они вчера занавесили
окно, и ей тут же расхотелось веселиться.
— Думаю, маскировку можно снять, — ответил Макс,
проследив за ее взглядом. — Я сейчас.
Заодно осмотрю окрестности. У тебя есть бинокль?
Он знал, что есть. Ночью во время обыска в коричневом
портфеле рядом с диктофоном и пистолетом он обнаружил бинокль в красивом
бархатном футляре. Саша сказала ему:
— Возьми в портфеле, он стоит в коридоре под вешалкой.
«Потрясающее самообладание, — подумал — Макс. —
Или потрясающая беспечность. Она уверена, что я возьму бинокль и не буду
рассматривать, что лежит по соседству».
— Что будем делать дальше? — спросила Саша. —
Мы ведь даже не можем выйти на лестничную площадку. Вдруг нас там кто-нибудь
поджидает?
— Я позвоню своим друзьям, — сказал Макс. — И
они вытащат нас отсюда.
— Ладно, — Саша не стала уточнять, что своим
друзьям она уже позвонила. — А дальше?
— Там видно будет.
Саша специально старалась потянуть время, чтобы Макс
внезапно не собрался действовать.
