— Ты знаешь главное, — усмехнулся Никита. —
Он бисексуал и хочет убить свою жену.
Еланский между тем вылез из машины и стоял возле дверцы,
поправляя воротничок рубашки, очки и прическу.
— Оглаживается, — презрительно заметил Никита.
Запищал телефон. Он взял трубку, выслушал сообщение и,
поведя бровями, обернулся к Олегу:
— Саня, пока торчал возле студии, разговорился с
соседями. Они вчера видели, как Еланский с Анисимовым, обнявшись, входили в
подъезд. А сейчас Саня звонит в дверь фотографа, но ему никто не открывает.
— Черт, а может, Еланский его убил? В «голубой» среде
это не редкость. Неверный дружок…
Дима Еланский между тем в последний раз провел пальцами по
пуговицам рубашки и уже было навострился двинуться в сторону салона, как тут
прямо на его пути вырос Олег.
— Здравствуйте, Дима, — игривым голосом сказал он
и подмигнул. — Куда торопитесь? Несете к жене грехи ваши тяжкие?
— Вы кто? — Еланский сделал шаг назад и даже
слегка побледнел. — Это не я грехи несу, а вы несете чушь.
— Ну-ну, Дима, не будем ссориться. Вы же умный человек,
должны понимать, что за Анисимовым ведется постоянное наблюдение.
— А мне что за дело? — огрызнулся Еланский, темнея
лицом.
— Вы же только что от него. И ключ от студии у вас в
кармане, — высказал мгновенную догадку Олег. Если они любовники, то это
вполне естественно.
Еланский невольно прикоснулся к своему карману и тут же
отдернул руку:
— И что с того?
— Да ничего. Просто… Мы в курсе всех ваших дел.
Дима съежился.
— Ничего не докажете, — высоким голосом сказал он.
Олег снисходительно поцокал языком.
— У нас специальная аппаратура, дружок.
Вы же телевизионщик, можете себе представить — какая. Ваш
короткий, но плодотворный визит в студию записан на пленку в лучшем
виде, — соврал он.
Еланский побледнел, а Олег в душе чертыхнулся. Неужели этот
тип и впрямь укокошил фотографа?
— Пойдемте в мою машину, прокатимся.
— Куда? — спросил Еланский. Было видно, что он
по-настоящему струхнул.
«Сейчас расколется, — решил Олег. — Если он и в
самом деле убил своего любовника, то долго не выдержит. Мне еще придется
вытирать ему слезы».
Он жестом показал Никите, чтобы тот оставался на месте, и
сел за руль своего автомобиля.
Еланский устроился рядом и сразу же начал пристегиваться
ремнем.
— Скажите, Дима, зачем вы это сделали? — Олег
кинул пробный шар.
Еланский, насупясь, глядел на свои сцепленные пальцы.
— Я ревновал, — наконец признался он.
Олег тронул машину с места и, развернувшись, вывел ее на
шоссе.
— И именно из ревности вы сделали это с Анисимовым?
— Как вы догадались? Кажется, только сейчас я понял,
что по-настоящему люблю Шурочку.
— Шурочку? В каком это смысле — Шурочку? — Олег с
недоумением посмотрел на своего пассажира.
— Свою жену, — твердо сказал Еланский,
оправившийся от первого испуга. — Поэтому мое, так сказать, мелкое
хулиганство можно было бы и простить. Приняв во внимание сильные чувства. Не
понимаю, зачем вы меня куда-то тащите?
— Мелкое хулиганство? — Олег затормозил и,
приткнув машину к обочине, резко повернулся к Еланскому. — Мы вообще о чем
с вами говорим? Об убийстве или нет?
— О каком убийстве? — опешил Еланский.
— Ты ведь только что убил Анисимова?
— Я?! Убил Анисимова?! Глупость какая-то!
— Тогда что ты с ним сотворил? — Олег внезапно
перешел на «ты».
— Я.., это… — Дима кашлянул и, сделав в воздухе
странный жест рукой, выдавил из себя:
— Сбрил ему усы.
— Господи Иисусе! Сбрил усы? Зачем?
— Чтобы не выпендривался.
— И ты не «голубой»?
— Да вы что?!
— Соседи видели, как позавчера вы в обнимку с
фотографом ввалились к нему в студию.
— А.., это. Я рассказал Шурочке. Анисимова похитили и
увезли загород…
— Я знаю эту историю.
— Его, вероятно, накачали наркотиками. Он до сих пор не
может прийти в себя. Лежит, делает руками такие движения, как будто плывет. С
рыбами разговаривает. Я просто нес его на себе Может, со стороны было похоже,
что мы обнимаемся, но на самом деле… Ключ я у него из кармана вытащил, чтобы
сегодня прийти проверить, не отбросил ли он копыта. Пришел, посмотрел, не
удержался и… Сбрил его нахальные усы. Теперь он долго еще не повыпендривается.
Уж Шурочке-то на глаза точно показываться не посмеет. А я
тем временем налажу с ней отношения.
Олег неприлично выругался. В ту же секунду заверещал
телефон.
— От «Бихом-экспорта» отчалили две машины. Одна движется
в нашем направлении, другая уже пересекла Садовое. Судя по всему, едет к студии
Анисимова.
— Сколько человек в каждой? — спросил Олег,
мгновенно забыв про Еланского.
— К «Триаде» подъезжает один. Зато на фотографа
напустили целых две ряхи в тяжелом весе.
— Скажи Сане, чтобы не прозевал его, ради всего
святого. Говорят, он все еще в отключке.
Через две минуты Олег снова подъехал к «Триаде».
— Садись в свой «Опель», — велел он
Еланскому, — И дуй отсюда во все лопатки. Если попробуешь сунуться к
Александре, тебя пристрелят.
Еланский, коротко кивнув, пулей вылетел из машины. Олег
вышел следом, быстро пересек двор, снова присоединившись к напарнику.
— Он не убивал ни Карташову, ни Анисимова. И он не
«голубой».
— Ты сам проверял?
Олег ухмыльнулся.
— Значит, твой первоначальный план остается в
силе, — констатировал Никита. — Ты уверен, что этот тип не пальнет в
Еланскую, как только та появится на ступеньках?
— Если я все правильно рассчитал, то не пальнет. Он
вряд ли станет стрелять прямо здесь. Это слишком опасно. Скорее всего, поведет
ее. Будет выжидать. Хотя…
— Скорее всего… Вряд ли… Тебе девку-то совсем, что ли,
не жаль?
Олег скрючился, как будто разжевал какую-то горечь:
— Мы ее не потеряем.
Сердце у него тем не менее бухнуло. Он тотчас же представил,
что вот сейчас откроется дверь, и Саша появится на пороге — ничего не
подозревающая, беззащитная, с дерзким вызовом всему миру в светлых глазах… И
тут прозвучит выстрел — выстрел, который он не смог предугадать. Саша упадет. И
умрет.
