Мы возвращались с победным видом, но у тропы на выходе на остров навстречу вышел громадный Тамплиер и загородил дорогу. Из-за его плеча выглядывает бледный Сигизмунд, но пересилил застенчивость, вышел из тени старшего паладина и встал с ним рядом, как туго натянутая струна, решительный и вздрагивающий от непонятной мне решимости.
— Ваше величество, — проговорил Тамплиер зло, — больше никаких отговорок! Либо мы идем с вами, либо уходим с доблестным сэром Сигизмундом вдвоем. И будем сражаться сами!
Я поинтересовался почти мирно:
— То есть вы готовы нарушить приказ?.. А как же ваша клятва верности?
Сигизмунд вскрикнул тонким голоском, опережая старшего собрата:
— Мы верны вам, сэр Ричард! Но…
Тамплиер прервал гневным ревом:
— Уже погибло великое множество рыцарей, исполненных всяческих достоинств!.. Я говорю только о тех, кого недосчитываюсь в нашем лагере, а сколько сейчас красиво гибнет в боях, стараясь защитить своих крестьян?.. Так почему же мы, не самые слабые и беспомощные, прячемся?
Я сказал резко:
— Уже говорил, что берегу для последнего решающего удара по врагу. Но хорошо, я вижу, что готовы взбунтоваться против моей законной власти короля…
Тамплиер сказал зло:
— У Господа власть выше!
Сигизмунд торопливо перекрестился, на меня смотрит умоляюще, но взгляд тверд, в нем просьба признать, что Господь все-таки старше и знатнее.
Я пробормотал:
— Господь старше по титулу… но как же тогда с формулой «вассал моего вассала не мой вассал»? Выше меня только Господь, я его прямой вассал, но вы мои вассалы!.. Впрочем, ваш бунт понятен, и хотя заслуживает казни, но снизойду как собрат к собратьям. Хорошо, возьму вас сегодня ночью на важную и опасную операцию…
Глаза Сигизмунда засияли, как две звезды.
— Ваше величество!
Я вскинул ладонь, останавливая благодарности.
— Если потом вас будет недоставать для решающего удара… оправдывайтесь перед Господом, как и почему из-за гордыни лишили нас победы и позволили врагу уничтожить землю и род человеческий!
Они застыли, как два соляных столба. Я проехал мимо, Боудеррия последовала рядом тихо и не поднимая взгляда. Бобик, чувствуя неладное, вертится поблизости, расталкивая народ, мне посмотрел в глаза с подобострастием: берешь с собой? Ну возьми, я же хороший, послушный…
— Если даже Тамплиера с Сигом беру, — ответил я, — то как тебя, такую хитрую морду, не взять?
Он радостно взвизгнул, пошел нарезать вокруг нас круги с такой скоростью, что почти слился в сплошное черное кольцо, непонятное и страшное.
Небо все еще безлунное, чужаки точно выбрали время. Думаю, постараются уложиться в новолуние, потому что даже крохотный серпик первой четверти, как предполагаю, будет слепить им глаза.
Это значит, у нас осталось всего пара дней. Точнее, ночей.
Слабый звездный свет странно высвечивает с одной стороны шлемы и панцири Тамплиера и Сигизмунда, а другая, что в тени, как будто ее нет вовсе, глаза отказываются видеть в полной тьме.
Оба мерно покачиваются в седлах справа и слева, из субординации чуть приотстали, даже не шевелятся, стараются не отвлекать на себя мое высокое внимание.
Чувствую на себе их вопрошающие взгляды, но помалкивают, и так рассердили мое величество непомерными, но все же как бы по-рыцарски справедливыми требованиями.
На Бобика пришлось цыкнуть, все пытался выбежать вперед, мы же такие черепахи, просто непонятно, почему ползем, когда можно так, чтобы земля сливалась в одну полосу.
— Держаться возле меня, — повторил я в который раз. — Наша цель — не подвиги и не водружение боевого прапора на вершине звездной крепости противника. Уяснили?.. Только захват пленного! Все должно быть сосредоточено на. Запомнили?..
Тамплиер промолчал, Сигизмунд сказал быстро:
— Да-да, сэр Ричард!..
— Если увижу полное и беспрекословное послушание, — сказал я милостиво и строго, — то да, поняли? Ну вот, не отставайте. Но и вперед не лезть.
Укрывшись за деревьями, мы наблюдали за куполом, вершина которого мрачно блещет высоко в небе, а основание тонет в непроглядной тьме.
Едва погасли последние краски на западе неба, густая чернота не опустилась, как говорят привычно, а заполонила мир отовсюду, по мне так вообще выползла из-под земли и заполнила собой все на свете.
Очень не скоро из звездной крепости начали появляться козлоногие.
Альбрехт со мной рядом, ладонь то и дело скользит к рукояти меча, глаза уже привыкли к слабому свету звезд, всматривается, качает головой.
— Сегодня их больше, — сказал он, — и высыпали раньше.
— Торопятся, — заметил Норберт. — Рассчитывали за пару ночей набить все трюмы пленниками.
— Возможно, — согласился Альбрехт, — у них сроки.
Я чувствовал, как злая тревога сжимает сердце.
В прошлый раз видел только один отряд, хотя разведчики утверждают, что всего было три, а сейчас на моих глазах из темной громады вышло пять поисковых групп и разбежались в разные стороны.
— Торопятся, — согласился я.
— Да, ваше величество, — ответил Альбрехт почтительно. — Вон еше одна группа пошла!
— Шестая, — сказал я с тревогой. — Что-то сегодня в самом деле. Или притерпелись к яркому свету нашей ночи?
Норберт, что молчал все время, поднялся на ноги.
— Все, ваше величество. Можно занимать позиции.
— Вы правы, — согласился я. — Граф, командуйте отрядам, пусть выдвигаются.
Альбрехт исчез позади в темном лесу, а мы неспешно вышли из-за деревьев на опушку, впереди долина Отца Миелиса и это чужезвездное чудовище.
Арбогастр ткнулся мне лбом в спину, горячее дыхание приятно согрело шею, а в бок толкнул ревниво Бобик.
— Едем, — согласился я. — Сегодня!.. Если не сделаем этой ночью, то не сумеем никогда.
Норберт пробормотал:
— Суметь бы сумели, ваше величество. Но не успеем.
…Разведчики, проследив за одним из отрядов, достаточно точно наметили дорогу, по которой погонят пленников обратно. Мы заняли позиции с двух сторон тропы, приготовили оружие и замерли в тягостном ожидании.
Ждать пришлось долго, а когда наконец из дальней тьмы проступила слегка припорошенная лунным светом слабо шевелящаяся масса, я понял с жалостью и смутным страхом, что чужаки наловили впятеро больше народу, чем во все прошлые разы, потому и ползут так медленно.
Напрягая зрение, я рассмотрел не меньше десятка чужаков, и это только спереди и с боков, а сзади должно быть намного больше. Рядом со мной расположились, тоже лежа, сэр Робер и Альбрехт, всматриваются тоже, но, судя по их лицам, безуспешно.
