Свит наклонил голову и произнес несколько слов на наречии духолюдов, сопровождая их широкими жестами. Санджид ответил, медленно и невнятно, закашлялся. Добавил еще пару слов.
– Мы просто поприветствовали друг друга, – пояснил разведчик.
– Не заметила ничего приветливого, – огрызнулась Шай. – Давайте сделаем то, что должны, и вернемся.
– Мы мочь говорить ваши слова, – сказал один из духолюдов со странным произношением, будто набил полный рот щебня. Несмотря на молодость, он сидел к Санджиду ближе других. Возможно, сын? – Меня звать Локвей.
– Ладно. – Даб Свит откашлялся. – Как ты думаешь, Локвей, где мы охренительно просрали сегодня? Зачем надо было доводить до смертоубийства? Погляди только – трупы с обеих сторон, а в итоге мы пришли к тому, с чего могли бы начать. А всего и надо было – делать, что тебе сказано.
– Жизнь людей, идущих по наша земля, в наша власть, – заявил Локвей. Похоже, он возомнил себя местным владыкой, что выглядело довольно смешно для человека, одетого в старые штаны конника Союза с бобровым мехом в промежности.
– Я ездил по этим равнинам еще до того, как тебя приложили к материнской сиське, малыш, – фыркнул Свит. – И ты собираешься указывать мне, куда я могу ехать, а куда – нет? – Он скрутил язык в трубочку и плюнул в огонь.
– Кого трахает, кто где едет? – возмутилась Шай. – Разве человек, дружащий с умом, захочет забрать эту землю?
Молодой духолюд хмуро глянул на нее.
– Змеиный язык.
– Да пошел ты!
– Тихо! – рыкнул Савиан. – Если у нас есть дело, давайте покончим с ним и разойдемся.
Локвей бросил на Шай взгляд, исполненный ненависти, а потом склонился к уху Санджида. Так называемый Император Равнин выслушал его, мгновение подумал, а потом что-то прокаркал по-своему.
– Пять тысяч ваших серебряных марок, – перевел Локвей. – И двадцать коров, и двадцать коней. Тогда вы уехать с ушами. Это – слово ужасного Санджида.
Старый духолюд приподнял голову и одобрительно проворчал.
– Можем дать две тысячи, – сказала Шай.
– Три тысячи и скотина, – торговался Локвей так же дерьмово, как и одевался.
– Наши люди согласны на две. Это вы можете получить. Дальше, о коровах. Можете взять дюжину тех, которых вы, по дурости своей, утыкали стрелами. И никаких лошадей.
– Тогда мы можем приходить и забрать все.
– Можете, мать вашу, попытаться еще раз.
Лицо Локвея перекосилось, он открыл было рот, но Санджид тронул его за плечо и пробормотал несколько слов, неотрывно глядя на Свита. Старый разведчик кивал ему, а молодой духолюд с отвращением шевелил губами.
– Великий Санджид принимать ваше предложение.
Даб Свит вытер ладони о скрещенные ноги и улыбнулся.
– Ну, хорошо. Так тому и быть.
– М-м-м-м… – Санджид озарился кривой усмешкой.
– Мы соглашаться, – сказал Локвей с каменным лицом.
– Хорошо, – кивнула Шай, хотя никакого удовлетворения не ощущала.
Она измучилась до предела, под завязку, и хотела одного – упасть и заснуть.
Духолюды зашевелились, слегка расслабившись. Тот, что с гнилым зубом, улыбнулся еще шире.
Лэмб медленно поднялся, черный на фоне кровавого закатного неба.
– У меня есть предложение получше, – сказал он.
Искры взвились столбом, когда он прыгнул через костер. Мелькнул оранжевый сполох стали, и Санджид повалился навзничь, зажимая горло. Щелкнул арбалет Савиана, и духолюд с чайником на голове рухнул с болтом во рту. Его сосед вскочил, но меч Лэмба расколол ему голову, как яйцо.
Локвей вскочил одновременно с Шай, но Савиан нырнул к нему, схватил за горло и зашел за спину. Духолюд беспорядочно дергался, размахивая топориком, но ничего не мог поделать. Только рычал в ночное небо.
– Вы что делаете?! – воскликнул Свит, но к тому времени исчезли последние сомнения.
Придержав последнего духолюда, Лэмб ударом кулака выбил ему последние зубы. Бил с огромной скоростью, Шай едва могла уследить за ним. Только хлопал в воздухе рукав и хрустели кости духолюда под напором Лэмба, который вскоре отбросил изуродованное тело в огонь.
Свит отскочил от разлетевшихся искр.
– Мать вашу!
Руки его вцепились в собственные седые космы, словно разведчик не мог поверить своим глазам. Шай тоже не верила в увиденное. Ее тело застыло, каждый вдох прорывался через горло, как рыдание. Продолжал рычать Локвей, продолжавший бороться, но в захвате Савиана оказавшийся столь же беспомощным, как муха в патоке.
Санджид приподнялся, зажимая рассеченное горло, кровь заливала пальцы. Во второй руке он держал нож, но Лэмб хладнокровно перехватил его запястье, как будто имел дело с куклой, выкрутил ее и поставил Санджида на колени. Слюна духолюда, смешанная с кровью, текла на траву. Лэмб придавил подмышку старого вождя сапогом, поднял свой слабо звякнувший меч, примерился разок-другой к шее, а потом с глухим стуком опустил оружие. И еще раз. Выпустив обмякшую руку Санджида, Лэмб наклонился и поднял за волосы отрубленную голову. Одна щека была рассечена до кости – туда пришелся его первый, неточный удар.
– Это тебе, – сказал северянин, бросая голову на колени Локвея.
Молодой духолюд уставился на подарок. Рука Савиана по-прежнему удерживала его, рукав задрался, обнажая темно-синие полосы татуировок на предплечье. Наконец взгляд Локвея поднялся на Лэмба.
– Мы придем за вами! – прошипел он, оскалясь. – На рассвете, в темноте, мы придем за вами!
– Нет! – улыбнулся Лэмб, его глаза, зубы и капли крови на лице блестели в свете костра. – На рассвете… – Он присел на корточки перед беспомощным Локвеем. – В темноте… – Северянин провел тремя пальцами по щеке духолюда, оставляя три темные полосы на бледной коже. – Я приду за вами!
Они прислушивались к ночным звукам. Вначале доносился говор, приглушенный ветром. Одни начали обсуждать беседу, а другие шикали на них, чтобы помолчали и дали послушать. Вдруг раздался крик. Темпл вцепился в плечо Корлин, которая сбросила его руку.
– Что происходит? – требовательно вопросил Лестек.
– Откуда нам знать! – огрызнулся Маджуд.
Вокруг костра замелькали тени, и у Братства захватило дух.
– Это ловушка! – воскликнула леди Ингелстед, а один из сулджиков начал тараторить так, что Темпл не мог уловить смысл.
Вспыхнула паника, вынудившая людей метаться. Темпл не стыдился признать, что не отстал от толпы.
– Не надо им было идти туда! – каркнул Хеджес, словно он возражал с самого начала.
– Спокойно! – Голос Корлин звучал твердо и уверенно, уж она-то не собиралась дергаться.
– Кто-то идет! – Маджуд указал в темноту.
