А девчонке ничего, энергетическим истощением отделалась! И уже на третий день явилась хвастаться подвигом.
Еще одной жертвой стал Лейв. И когда Лизка думала так, она имела в виду вовсе не сломанную руку. Срастется, никуда не денется! А вот венец Марианского царства носить ему до скончания жизни. Правда, пока только на словах, потому что реальный атрибут власти обратился в пыль вместе с Савейном.
Зато Ялисса все-таки стала царицей, как в шутку предрекала Лизка.
Больше всех досталось Крейру. Спину серьезно обожгло, пришлось посылать духов за целителем. Оказывается, среди царств и такое имеется. Когда сущности принесли заикающегося и трясущегося мужичка, бедный уже находился в полуобморочном состоянии. И окончательно лишился чувств при виде живого колдуна. Нервные они какие-то все! Хорошо, не бесповоротно, исключительно благодаря этому Крейр не только остался жив-здоров, но и не скрывал под одеждой видимых глазу ожогов. Правитель магов-лекарей, Иссариан (а обморочным оказался именно он), скрыл все последствия на уровне ауры.
Но нейтрализовать действие черной крови даже сильнейшему из целителей оказалось не под силу.
Лиза с первых же дней заметила, как неумолимо стал портиться характер темного. Всегда сдержанный, Крейр вспыхивал, словно свечка, чуть что не по нем. Заставил и без того немало сделавших духов восстанавливать то немногое, что осталось от библиотеки Андид, всерьез порывался присоединить Марианию к Угодьям.
Только уговоры, а порой и угрозы суженой удерживали колдуна на тонкой границе между светом и тьмой. Где всегда было его место.
— Хочешь, загадаю желание? — чуть слышно шевельнула губами Лизка.
Напряженное молчание патокой перетекло в слова.
— И что попросишь?
— Тебя прежнего, — без раздумий отозвалась царевна, ловко уклоняясь от низко висящей ветки. Крейр оглянулся через плечо — посмотреть, как она, — но ничего говорить не стал. Пришлось вновь его тормошить: — Так что, хочешь?
Напрягся. Вздрогнул. И резко качнул головой.
— Не вздумай!
Первого проявления вредоносной сущности подданных пришлось ждать еще неделю. Соскучившиеся по правителям колдуны поначалу пакостить остерегались, а кое-кто даже присылал Лизке гостинцы. Не отравленные, не смоченные приворотным зельем, да что там, даже съедобные!
Царевна с удовольствием поглощала сласти и пироги и чувствовала себя почти счастливой. Только за Крейра боялась очень.
И вот не успела выбраться из постели, как угодила в ловушку! Сеть из пульсирующей тьмы схлопнулась, опутывая ее по рукам и ногам, и уже в следующую минуту Лизка обнаружила себя на плече упитанного, аки боров, колдуна. Тот многозначительно позвякивал амулетами, выискивая нужный. А теткин подарок, так и обитающий в кадке у двери, радостно скалился, демонстрируя нехилое количество острых зубов. Но попыток помешать злодеянию не предпринимал.
«Вот восстановится мир и покой в царствах, — лениво размышляла Лиза, — организуем новый аттракцион „Похищение злым и ужасным колдуном с последующим спасением“. И темным развлечение, и казне прибыль».
Отбиваться и звать на помощь Лизанда не стала. Зачем? Все равно Крейр появится — каким-то непостижимым образом он всегда оказывается рядом, когда нужен. Опоздает, конечно, но точно придет и спасет. И может быть, даже не станет сильно наказывать ворюгу. В конце концов, эти похищения уже становятся забавной традицией.
Так что Лизка повернулась так, чтобы коротенькая ночнушка доходила хотя бы до середины бедер, и приготовилась ждать.
Текли минуты. Глаза резанула вспышка использованного амулета-перехода, кожу обдало сыростью подземелий. Ундина щурилась, привыкая к царящей здесь темноте.
«Злодей» растерянно потоптался на месте и сгрузил ношу на продавленный диванчик, после чего вежливо предложил цветастый плед. Серьезных планов на уворованную царевну у него, очевидно, не имелось.
Лизка светло заулыбалась. Точно традиция!
В воздухе мелькнуло смазанное личико Эмуны, сияющее довольной улыбкой. Правительница Угодий хвостом готова была поклясться, что муж уже в курсе. Вот же колдун! Никакого понятия о пунктуальности!
— Что же с тобой делать-то? — озадачился тем временем толстяк.
И царевна, как особа мягкосердечная, не смогла остаться безучастной к чужой проблеме.
— Отпустить? — А в карих глазах россыпью сверкают синие искры.
— Так не интересно. Что я, зря крал, что ли?
И то правда. Со времен свадьбы правителя вредоносного энтузиазма у темных поубавилось, но от личной выгоды они и под страхом смерти не отказались бы.
— Убить? — с хитрым прищуром Лизка предложила прямо противоположное. Не сомневаясь, впрочем, в ответе.
— Не-э-э. Что я, зверь, что ли?!
— Тогда подчинить, приворожить… ну или что вы там еще умеете?
Это предложение и вовсе вызвало гримасу страха на обрюзглом лице.
— Куда — приворожить?! Меня мамка за такие дела заругает. Она еще в прошлом году запретила посторонних девиц в дом приводить, тем более замужних. Подзатыльника такого отвесит, что ни одно проклятие не поможет!
Лизка смешливо прыснула и спрятала лицо в колючем шерстяном покрывале.
Тут-то и распахнулась дверь.
Вопреки обыкновению, Крейр явился один. С грохотом захлопнул за собой дверь и окинул горящим взглядом небольшое помещение с каменными стенами. Отыскал устроившуюся на диване жену, шумно вздохнул. Лизка уже собралась шутливо поинтересоваться, где же его эскорт (негоже в одиночку спасать плененную принцессу!), но взгляд ее наткнулся на перекошенное от ярости лицо. Слова замерзли в горле.
Похититель тоже сообразил, что развлечение не совсем удалось.
— Крейр… — всхлипнули они на пару с Лизкой.
Дальше все происходило стремительно. Одно смазанное движение — и шутник оказался буквально пришпилен к каменной стене. Лизка с ужасом различила, как нелепо дергаются в воздухе его ноги, ладонь правителя белым пятном выделяется на смуглой шее, а два взгляда слились в неразрывную цепь.
Шорох. Всхлип. Хрип.
— Прекрати! — взвилась царевна с насиженного места и что было сил вцепилась в руку мучителя. — Он же просто пошутил!
Пол подземелья до боли холодил ступни. А внутри все горело от страха.
— Правда? — вкрадчиво уточнил сильнейший из колдунов. Его пальцы перестали сжиматься, но хватки своей не ослабили.
Лизка и удушаемый дружно закивали.
— И что же он хотел получить от этой шутки? — не желал униматься правитель Угодий.
Его пленник вновь захрипел. Только пронзительный взгляд почерневших глаз удерживал мужика на грани обморока.
Из последних сил Лиза попыталась призвать себя к порядку и напомнить сердцу, что этот вот злобный субъект — ее любимый, суженый, муж, и вообще один из самых порядочных людей, коих Лизке доводилось встречать.
