Не делая резких движений, медленно присела на пол рядом с тем, кому была обязана тремястами годами нежизни.
— Вот и встретились мы снова, Ларик… — Дикий ужас в его глазах первые две секунды потешили самолюбие, но тянуть, подпитываясь его страхом и дальше, смысла не было — больше всего я хотела вновь почувствовать вкус соленых огурцов! А посему… — Поверь, это исключительно приятная встреча. Но скучать не буду, прощай.
Сил достаточно, чтобы приподнять его над полом за шею и снова выпить то, что просто обязано меня оживить — последний выдох, последняя капля жизненной силы… кинжал вошел в тело легко и плавно, обрывая нить жизни того, кому вовсе не стоило рождаться.
Ур–р–р… отбросив от себя мертвое тело, не сдержалась и заурчала вслух — кажется, я начинаю понимать Пожирателей… какое же это блаженство, чувствовать себя той, что может брать… что может изымать… получать неземное удовольствие…
— Виолетта Каяра Майя—Инга Инари!
— Мр–р–р? — Лениво обернувшись на почему–то разъяренного отца, завизжала, когда на меня вылилось не меньше, чем несколько бочек ЛЕДЯНОЙ воды. — ПАПА–А–А!!!
— Да, солнышко?
— Она же холодная!!!
— Да ну? — Подойдя ближе, рывком приподнял мой подбородок и внимательно всмотрелся во вновь чистые зеленые глаза. — Вот так–то лучше. Что за желания, дорогая? Решила уйти во тьму?
; — Что? — Опешив, захлопала глазами. — Ой…
— Да–да, вот тебе и ой. — Осуждающе качнув головой, спросил. — Как ты?
А как я? Задумавшись, прислушалась к себе и чуть нахмурилась — что–то точно происходило, но что…
— Не знаю пока. Но что–то происходит.
— Хорошо. Тогда посиди в уголочке, я закончу, а потом домой. Хорошо?
— Да… — Почувствовав резко ослабшие колени, кивнула и, потихоньку дойдя до стеночки, сползла по ней. — Да, давай… только побыстрее, что–то меня морозит…
— Потерпи. Пять минут. Терпи, дома я тебя осмотрю сам.
— Угу. — Руки сжали подрагивающие плечи, а уже маленькие ровненькие зубки прикусили дрожащую губу. — Вот поэтому Тео был бы лишним…
— Почему поэтому? — Прикрепляя к каждому телу записку и отправляя их порталами к демонам, не отвлекался, но и мне внимание уделял. — А может наоборот?
— О, не–е–е… а если бы я его покусала сейчас? — Об одной мысли о его присутствии сейчас рядом со мной, клыки непроизвольно удлинились и я предвкушающее облизнулась, сверкнув кроваво–красными глазами и сама же этого испугавшись. — Ой.
— Мда. — Косой, но исключительно внимательный взгляд на меня и кивок своим мыслям, впрочем не постеснявшись озвучить их и вслух. — У тебя ломка, держись. Думаю, все решится в ближайшие сутки — ты либо станешь живой, либо окончательно уйдешь во тьму. Держись, девочка…
— Угу… — С раздраженным шипением втянув зубы обратно, поморщилась. — Вот именно ПОЭТОМУ он тут был бы лишним.
— Хорошо, согласен. — Последний портал и вопросительный взгляд мне. — Что с душами?
— Подари Пожирателям, они в целом парни веселые… — Неоправданно истеричный смешок и молчаливое пожатие плечами на его нахмуренный взгляд. — Потом расскажу, заканчивай.
— Хорошо. — Благодаря тому, что эманаций в Храме было мама не горюй, призыв Пожирателей прошел буквально за двадцать секунд.
— Гос–с–спожа-а-а? — Хотя призывал отец, все внимание призванного было сосредоточено на мне. — Еще вкус–с–сняш-ш-шки?
— Твою мать! Опять ты???
— Темной ночи, Гос–с–спожа-а-а… — В тоне явно проскальзывает ленивая усмешка, а я хмурюсь, потому что что–то не то… что–то… не то!
— Что–то вы слишком часто стали нас призывать. Уже соскучилась, дорогая? — Пятно, которое казалось мне слишком большим, поделилось пополам и одно из них стало тем, кого я больше никогда не хотела бы видеть. — А я наоборот, рад… ты стала еще красивее, детка, еще правильнее.
Масляный взгляд потусторонних глаз словно обнял всю мою фигуру, отчего пальчики тут же сжались в кулаки, приготовившись к сопротивлению. Не хочу! Не буду! НЕ БУДУ!!!
— Летта, милая, ты мне ничего рассказать не хочешь? — Вопросительно–неприязненный тон отца и взгляд, от которого хочется покаяться во всех своих прегрешениях. Да, это у нас семейное…
— Ну, понимаешь… — Замявшись, поджала губы и посмотрела на него исподлобья. — Тут такое дело случилось на днях…
— Да, мы с вашей дочерью гуляли тут на днях по лесу… — Шагнув из круга, словно его там и не было, Тэль ощерился в довольно злорадной усмешке, когда отец, вместо того, чтобы отшатнутся или испугаться, лишь поудобнее перехватил жезл. — Милые у вас леса. И дочка тоже… милая.
Стоя друг напротив друга, мужчины казалось ничего не делали, но на самом деле… уже и так находясь в странном приграничном состоянии полутранса, сморгнула еще раз, чтобы перенастроить зрение и ахнула — их ауры бились не на жизнь, а на смерть… о, боги… тьма Изнанки против тьмы Смерти… но… но…
Прикусив губу до крови, когда Изнанка, отпрянув буквально на мгновение, снова накинулась на Смерть, едва удержалась от вскрика, но тут..
— А вот это зря. — Позволив себе усмешку, отец странно улыбнулся и на мгновение прикрыв глаза, открыл их, уже будучи самой СМЕРТЬЮ. — Не на того грабки растопырил, мелюзга. Даже Изнанка смертна…
<Он больше ничего не делал, он больше ничего не говорил… но Пожиратель мгновенно переменился не только в лице, но и в желаниях, тут же запрыгнув обратно в круг призыва и став бесформенным облаком.
Это… это что такое было? Ошарашено хлопая ресницами, сглотнула, когда отец бросил один единственный взгляд на меня и посильнее вжалась в стену — таким папу я еще никогда не видела. И если честно, то и не хотела видеть. Смерть… сама Смерть!!! Не искусственная, как я, а самая настоящая! Это же… НЕВОЗМОЖНО!
— Так, подарки забирать будете, нет? Или мне других вызвать? — Пока я заново заводила буксующую логику, отец довольно презрительно общался с призванными Пожирателями, одной рукой удерживая две трепыхающиеся души, а второй нетерпеливо похлопывая жезлом по бедру. — И чтобы я больше не слышал даже мыслей твоих, аморфус, о моей дочери. Не для тебя девочка, заруби себе на носу. Понял? Не слышу?
— Понял. — Ответ–плевок и нервное. — Давай души, мы уходим. Что–то тут нас сегодня не любят…
Коротко хохотнув, отец скинул выпотрошенные на информацию души Пожирателям и не став дожидаться благодарностей (хотя вряд ли бы их дождался), тут же прочитал заклинание изгнания. Три секунды и все закончено.
Хотя нет, не всё…
— А об этом инциденте ты мне расскажешь подробно, вплоть до секунды. Поняла? — Все еще не выходя из образа, отец навис надо мной и только дождавшись нервного кивка, враз подобрел и следующие слова говорила уже не Смерть, а мой папа. Просто некромант… живой некромант в семнадцатом поколении. — Дурочка, уж тебе–то меня бояться — последнее дело. Идем, разберемся, что с тобой происходит и как это пережить.
