И на всякий случай «отсосал» боль еще раз.
Теперь можно было дать волю любопытству. Убирая свои припасы, целитель не отводил глаз от острого камня — и смертная поняла его, подвела, пошевелила блестящей палочкой за острием.
И чудо случилось снова! Из камня потекла вода — причем не вонючая и ядовитая, а совсем другая. Она рождалась из ничего, падала вниз и исчезала в слегка шипящем отверстии.
Атрамир понюхал воду, попробовал на язык. Живой назвать ее было нельзя — посторонний запах в ней все-таки имелся, да и естественного родникового аромата не ощущалось. Однако яда, смерти, тухлых запахов чародейская вода не несла. Волхв даже рискнул сделать несколько глотков, прислушался к ощущениям — а потом наполнил флягу до краев и помыл в струе инструменты. Пошевелил рычажком, поражаясь тому, как вода послушно начинает течь то сильнее, то слабее. Больше того — она становилась то теплее, то горячее!!!
— Расскажу — никто ведь не поверит, — пробормотал себе под нос Атрамир, складывая сумку, застегнул клапан и отправился на выход.
Однако женщина окликнула его, поманила, отвела глубже в пещеру, пару раз тихо щелкнула…
И часть стены отошла в сторону!
За проходом виднелась еще одна пещера, прохладная и сумрачная. Атрамир заподозрил ловушку, прислушался к сознанию смертной. Однако ее переполняли благодарность и доброжелательность. И волхв рискнул, доверился, вышел в пещеру, двинулся по ней. Почти сразу справа обнаружился спуск с поперечными уступами.
Лестница! Почти такая же, как та, которую он обнаружил вчера за травяным ущельем!
Уже более уверенно рипеец побежал вниз, почти до земли. Там обнаружил тупик, но узкая стена кое-что ему напомнила. Целитель ощупал ее, толкнул. Ничего не случилось. Волхв отступил, присмотрелся внимательнее, выискивая чародейский секрет. Потом осторожно нажал вниз тонкую ветку — и стена отодвинулась, открывая путь наружу!
Довольный собой, Атрамир даже подпрыгнул, выбегая в чахлую, как все в этом мире, рощицу, повернул направо, миновал скалу и оказался перед странным низким синим сооружением, больше всего похожим на огромный шалаш, но со слюдяными стенками. Молодой волхв пошел вокруг, явственно ощущая внутри полусонные, скучающие сознания, и под навесом заметил кусок стены уже знакомой формы. Приблизился, нажал на сучок, чуть толкнул…
Ничего.
Потянул — открылась.
Внутри было прохладно и светло. Вот только свет был странный, лунный, и тек не снаружи, а из висящих сверху ярких палок. Внутри одна рядом с другой тянулись стенки, похожие на тесовые, с полками, заваленными какими-то разноцветными вещами.
Люди, глядя на воина, испуганно затаились, и Атрамир на всякий случай предупредил:
— Не бойтесь, я не демон, — и показал им свой меч, ничуть не похожий на палки исчадий зла, мечущие молнии.
В сознаниях смертных страх только усилился, и волхв решил лучше не обращать на них внимания — пошел вдоль стены, разглядывая забавные рисунки на ней, потом повернул дальше в глубь шалаша. Увидел в стене участок с прутиком — и не удержался, раскрыл, заглянул внутрь. Здесь, в небольшой пещере с полированными стенками, пахло чем-то едким пополам с хвоей и торчал из стены знакомый блестящий носик с рычажком. Атрамир сделал два шага вперед, толкнул рычаг вверх. Вода потекла. Ударил вниз — остановилась.
Молодой волхв довольно расхохотался, вышел из пещеры, а потом и из шалаша и быстрым шагом помчался к своим — рассказать, удивить, похвастаться! И тут же замедлил шаг, поймав на удивление знакомое, но уже давно не ощущаемое веяние покоя и достоинства, которое носят в себе представители только одного народа…
Атрамир повернулся к дереву, приложил руку к груди:
— Приветствую тебя, мудрейший. Как ты очутился в этом мире?
— Передай всем, что альвы вышли на битву, целитель из народа людей, — тихо ответил чародей. — Мир демонов следует уничтожить любой ценой. Наш народ согласился на боль и согласился на смерть. Пусть умрут иные во имя спасения многих!
— Я передам, мудрейший, — склонил голову волхв.
Ствол дерева разделился надвое, и его нижняя часть быстро перешла к углу шалаша, прижалась, замерла, тут же посинела и вроде бы рассеялась, прокатываясь волной по всей длине стены. Атрамир моргнул — и окончательно потерял альва из вида. Возможно, тот уже приближался к травяному ущелью, дабы истреблять могучих демонов. А может быть, стоял где-то рядом, невидимый и неощутимый.
Прятаться альвы умели — в этом была их главная сила и главная слабость. Они слишком привыкли таиться от опасностей, чтобы научиться встречать ее глаза в глаза.
Смогут ли они вступить в сражение теперь?
Атрамир вздохнул — и снова перешел на бег, стремясь поскорее добраться до своих. Однако, как назло, тренированный на восприятие чувств всего живого, он опять ощутил неладное. Хищный азарт, торжествующую самовлюбленность, презрение… Полный букет мелкого хищника, нашедшего для себя слабую, достойную крохотных когтей добычу. Вот только сознание было слишком крупным для крысы или вороны.
Замедлив шаг, он свернул в просвет между скалами и сразу заметил там двух человек — один нависал над другим и что-то бормотал, помахивая перед глазами другого короткой блестящей палочкой.
Хотя нет — какие люди? Человек тут был только один. А второе существо — хорошо замаскированный хищник, на людей охотящийся. Чувства, желания, повадки говорили об одном — опасный зверь пробрался в здешние горы, чтобы нападать на выкормленных в пещерах слабых и безоружных рабов.
Волхв вытянул руку, касаясь его затылка. Существо крутанулось, вскинуло перед собой маленький ножик, и от него раскатилась такая волна злобы и угроз, что сомнений не осталось: зверь!
Атрамир отпрянул от направленного в лицо острия, правой рукой сдергивая с перевязи меч, резко присел на колено и рубанул хищника по ногам, перебивая голени. А когда тот рухнул — для надежности с замаху ударил поперек груди, прорубая грудину. И поспешил дальше, к своим.
Выбравшийся из щели между домами мальчишка, в футболке и джинсах, утерев локтем губы, с настороженностью глянул в спину уходящего дикаря. Потом повернулся к грабителю.
— По-мо-ги… — с трудом прохрипел тот, всего секунду назад такой храбрый и грозный.
Мальчишка примерился, пару раз с замаха врезал ему ногой по физиономии. Присел, забрал свой телефон, деньги, ударил ногой еще раз, уже без азарта, — и побежал к магазину.
Еще спустя минуту возле подрагивающего тела опустился дракон, сложил крылья. Прислушался к существу на траве: человек? Нет? Похоже, в остывающем сознании осталось еще достаточно эмоций, чтобы огнедышащий воин с облегчением понял: нет, не человек! Схватил поперек туловища, подбросил, поймал в глотку головой вперед, заглотил, взмыл в высоту, покружил и аккуратно притулился на одну из одиночных высоких скал — приглядывая за миром внизу, охраняя его от демонов и ожидая новых славных сражений.
