Грохот молний доносился сзади и с боков, молнии неслись спереди, молнии сверкали в небе. Что еще оставалось воинам Спасенных Земель, кроме как принять смерть достойно свободного человека и оставить о себе в памяти врага как можно более кровавый след?!
Похоже, предчувствие гибели вошло в сознание не только людей, но и неясных одиноких существ, мелькающих то на фоне стен, то среди кустарника, а то и на вершинах скал. Эти существа зашевелились, наклонились вперед. У них стало различимо что-то вроде рук… Руки вскинулись — и неисчислимые полчища зеленых одноглазых демонов внезапно повалились наземь, словно над ущельем промчался стремительный порыв ветра, опрокинувший всех, кто только в нем находился. Недавние грозные воины корчились от боли, забыв про палки с молниями и жажду убийств, поднимались и падали снова, хрипя и тиская животы. А рядом с ними в травяном ущелье пожухла трава, полег растущий на пустынных прогалинах бурьян, скрючились ветви кустарников, опали молодые деревца осинки.
Бледная немочь не знала различий между воинами и детьми, между зверями и травами, между птицами и насекомыми. Там, куда она приходила, жизненную силу теряло все.
При виде происходящего новые волны демонов стали теряться, замедлять шаг, и если кто-то с разгону вырывался вперед, то сразу валился с ног.
Демоны забыли про молнии и про свою ратную ненависть. Они сгрудились на краю травяного ущелья и в молчаливом ужасе смотрели вниз…
Атака захлебнулась.
Однако об этом не знал никто среди горных отрогов, среди ущелий и расселин, в которые ворвалось так много многолапых демонов, об этом не знали и сотни маленьких демонов, исторгнутых прямо на месте из утроб больших. Все они продолжали сражаться с пугающей яростью, а потому битва разгоралась все жарче и жарче.
Рипейцев грохот молний застал в удобной долине меж высоких белых пиков, стоящих чуть ниже Врат Демонов по отравленной реке. Они сразу собрались в помощь своим сотоварищам, но едва высунулись из-за трех плотно стоящих уступов, как плотный сноп молний вынудил людей отпрянуть обратно за скалы. Там, на обширной поляне, стоял огромным боровиком демон с четырьмя смотанными вместе стеблями и грохотал ими с безумной яростью, не позволяя никому ни дохнуть, ни высунуться. Он то поворачивался мордой к обширным зарослям у реки, в которых укрывались воины народа бергов, сшибая молниями деревья, состригая кусты и вынуждая людей прижиматься к земле, передвигаясь только ползком, то поворачивался к скалам, то поднимал стебли вверх и прорезал молниями небо, не давая драконам взлететь.
Драконов сверху, на скалах, пряталось целых пять — Атрамир ощущал их сознания. Но подняться или даже высунуться они не могли. Боялись.
Вдоль реки к берегам потихоньку подбирались круглоголовые зеленые демоны. Медленно и осторожно. Похоже, боялись сами попасть под молнии своего же крупного сородича.
В небе крутанулась тень, и на землю, со стороны рипейцев, слетел Кучур, опустил голову.
— Да ты ранен, друже! — забеспокоился молодой волхв, увидев на шее дракона две проплешины.
— Это да, пяток чешуек сбили, — азартно мотнул головой огнедышащий воин. — Но было славно! Я подпалил хвосты уже трем летучим. Будут знать, каково супротив нас драки затевать! Наши кричат, в травяном ущелье альвы бледную немочь на демонов напустили, больше половины положили разом. Остальные по ту сторону сидят, трясутся. Но токмо как с этими, забежавшими, управиться? Сильны, твари злобные. И чародейство в них могучее, мне не управиться. Чуять в демоне сразу три сознания я чую, но навеять ничего не могу.
— Можно страх напустить. Жуткий, нестерпимый! Может, и убегут.
— Ты опять за свое, Атрамир?! — подслушал их разговор Избор. — А если не убегут? Если, наоборот, в сечу ринутся?
— Надобно им ворога другого подсунуть, — предложил Атрамир. — Пусть на него в страхе или отваге и кидаются. А пока отвлекутся, воины на многолапого демона нападут и огнем прижарят.
— Где же мы тебе врага чужого найдем? — развел руками пожилой воин.
— Вон колода в загородке стоит, — указал молодой волхв на маленькую поляну, куда здешние люди сваливали всякий ненужный мусор. — Вытолкнем ее — и пусть боятся!
— Чего же в ней такого страшного?
— То не важно. Нужно ее на открытое место поставить да пару камней в демона с ее стороны зашвырнуть. Страх я напущу.
Воин почесал в затылке и кивнул:
— Ладно, давай готовься. Пойду Ратибору о плане твоем поведаю.
— Договорились! — согласился и Кучур, взмахнул крыльями, поднимаясь наверх.
Мужчины, отложив оружие, отправились к загородке, выволокли одну из колод, протащили между разноцветными тушами дохлых демонов, дотянули до угла. Многоопытный Избор и раскрасневшийся от волнения Сусек достали из поясных сумок пращи, подобрали по осколку камня. Камней в здешних отрогах, на удивление, валялось по земле очень мало.
Атрамир, сосредотачиваясь, закрыл глаза, прислушался к трехголовому сознанию демона, полному азарта и желания кого-нибудь сразить, вытянул из глубин памяти свой заветный ужас, накачал его, сколько можно, кивнул…
Воины, громко гикнув, вытолкали доверху забитую мусором колоду на открытое место, а выскочившие следом Избор и Сусек, раскрутив пращи, метнули камни. И вослед броскам молодой волхв толкнул вперед любовно выпестованную волну ужаса.
Ловушка оказалась удачной на удивление. Камни ударили по прочной шкуре демона громко и звонко, тот резко повернул морду — и Атрамир просто физически ощутил захлестнувший сознание демона страх перед тем, что выскочившая невесть откуда непонятная штука, ударившая в борт, вот-вот пробьет их тонкую броню, и потому ее нужно как можно скорее сразить, истребить, уничтожить.
Рипейцы сами не обрадовались своей выдумке, когда под сплошным потоком оглушающих молний колода подпрыгнула и закувыркалась, на ходу разлетаясь на куски. Обломки разбрасывались далеко в стороны и болезненно разили всех, в кого попадали.
Драконы тем временем рухнули вниз и один за другим, раскрывая крылья уже над самой землей, выплеснули свой огонь демону на загривок. Постарались так, что его затылок налился малиновым цветом. Шкура демона залохматилась, по ней во все стороны побежали мелкие огоньки…
Чувства порождений зла от эмоции страха стремительно перекатились на муку от жары и тут же на то, что будет еще жарче, что вот-вот все ка-ак полыхнет!
И вдруг демон распался: самая большая его часть осталась стоять на месте, а три черных куска, с ногами, руками и почти человеческой головой, выпрыгнули из его нутра и бросились бежать, оставив после себя в шкуре чудовища зияющие дыры. Драконы тут же дохнули в раны огнем — и демон откликнулся столь рьяной жаркой и ослепительной вспышкой, что крылатых воинов самих едва не спалило — насилу отвернули.
Демоны вдалеке оторопели от увиденного. Зато воины рода бергов, наоборот, пришли в восторг и, поднявшись, дружно ринулись в атаку. Зеленые порождения зла загрохотали молниями, выбивая из толпы людей одного воина за другим, но сразить всех не смогли — больше трех десятков храбрецов обрушили на их круглые одноглазые головы свои топоры и палицы. Грохот оборвался. Сойдясь в рукопашной схватке, демоны были вынуждены пользоваться своими палками, как простыми дубинами, — и тут мечи, щиты и копья оказались полезнее, нежели самое смертоносное чародейство.
