Паутина заплеталась, черное пламя опускалось в колодец, толпа ликовала…
А я вдруг ощутил присутствие чего-то чуждого, враждебного, от чего вдоль позвоночника пробежал «ветер смерти». Подняв к небу глаза, я замер…
Черная, бешено вращающаяся воронка смерча, пронизанная слепящими разрядами молний, спускалась вниз. Демоническое пламя колодца рвануло навстречу.
Шум толпы тем временем начал стихать, один за другим взоры присутствующих обратились к небу.
Я скорее почувствовал, чем увидел движение сбоку от меня. Алекс, сбив с ног загораживающего дорогу храмовника, рванул вперед, на ходу обнажая клинок. Лезвие в руках принца бешено пульсировало электрическим светом. Я еще успел подумать, что он выбрал не самое подходящее время, чтобы завладеть Оком, а потомок славного рода Магов Края уже стоял по другую сторону колодца, вращая над головой меч и отсекая путь спускавшейся воронке.
Толпа ахнула и замерла.
Клинок Алекса вращался с невероятной скоростью, вскоре я уже видел лишь светящийся диск, росший и ширившийся, накрывавший площадь магическим щитом.
Тем временем Виддл, не обращавший внимания на происходящее, закончил борьбу с демоном и накрыл колодец люком, запечатав его несколькими мощнейшими печатями.
Воронка, коснувшись Щита, разразилась ужасающим визгом, рассыпалась на отдельные сегменты, превратившиеся в рваные черные тучи, которые постепенно растаяли в бездонной синеве небес.
Чудо свершилось, Виддл снова победил. Толпа ликовала.
Алекс опустил меч, и они с Виддлом застыли, глядя друг другу в глаза. Если они о чем и говорили, до меня не долетело ни звука.
Вдруг рыцарь, стоявший передо мной, пошатнулся и упал. Соседи последовали его примеру.
Вздымая каскады искр, за спиной Виддла начал материализовываться кто-то еще…
Да что же за день такой сегодня!
Я перепрыгнул через лежавшее на земле тело и рванул вперед, уже понимая, что не успеваю. Из сплетения силовых линий выступила закутанная в черное фигура и не тратя времени, скользнула к Виддлу. Все – за какие-то доли секунды.
Я прыгнул, выбросив вперед ногу, попал вновь прибывшему пяткой в живот, сбил с ног, кубарем полетев следом. Запутался в балахоне, но все же успел вскочить на ноги и прикрыть собой Виддла.
Мой противник быстро поднялся и повернулся ко мне лицом. Второй раз за день я испытал ужас. Лица не было. Там, где оно должно было находиться, располагалось облако непроглядной тьмы, сквозь которое проблескивали красноватые угольки глаз.
Ему не нужно было представляться, я понял в ту же минуту: передо мной – Безликий Разрушитель. Не Норн, не Хайверг, а именно Разрушитель!
– Отойди! – приказал он.
– Сейчас, разбежался, – хмыкнул я, поигрывая мечом и сам удивляясь собственной наглости.
Безликий свел над головой кулаки, а когда развел их, в его руке оказался сияющий пламенем клинок.
– Дешевый фокус! – выкрикнул я и ринулся в атаку.
– Самонадеянный глупец! – произнес Безликий, отводя мой клинок от своей груди. – Отойди – и я сохраню твою жизнь в обмен на Гелисворт!
Я послал его куда следует и продолжил бой.
Несмотря на эффектный вид, фехтовал Безликий определенно хуже меня. Даже с учетом того, что Гелисворт ничем не похож на привычную катану, теснил я противника – будь здоров. Не знаю, какой там из него маг, но на клинках явно давно не практиковался.
Удар-отвод-выпад-отбив… Окружающий мир исчез для меня, утонул в танце боя. Пение стали, стон рассекаемого воздуха, блики сверкающих лезвий… А вот Безликому, похоже, драться совсем не нравилось, не за тем он пришел. Длинный выпад, в мою сторону устремился пламенеющий клинок; шаг вперед-влево – и ответный выпад. Брызнула ярко-алая кровь, Разрушитель свалился, зажав ладонями пробитое насквозь бедро.
Угольки из-под черноты капюшона уставились на меня.
– Это еще не конец, Арчи!.. – прошипел он и вдруг исчез в фонтане искр.
– Трус! – крикнул я в пространство. – Вернись и сражайся, сволочь!
Я стряхнул кровь с меча и обтерев краем балахона, кинул в ножны. Странно, однако радости победителя я не испытывал. Наоборот, ощущал апатию и безразличие к миру.
Последующие два часа помню смутно. Вроде как Виддл объявил нас с Алексом своими сыновьями, пришедшими в трудную минуту на помощь родному миру. Толкнув речь, приличествующую случаю и даровав народу благословение, он отбыл в нирвану до следующего Чуда.
К реальности меня вернул резкий оклик:
– Вон отсюда!
Я встрепенулся, но тут же понял, что это не ко мне.
Мелькнул огненно-красный балахон, в дверь опрометью выскочил какой-то человек.
Мы находились в уютной гостиной с обитыми светлой тканью стенами и массой драгоценных безделушек, свидетельствовавших о любви к роскоши. На низком столике, окруженном мягкими креслами, стоит яшмовая ваза с фруктами, только нам пока никто не предложил присесть и угоститься.
Выставив лишнего свидетеля, Виддл мгновенно перестал играть роль заботливого папаши и резко спросил, обращаясь в основном к Алексу:
– Ну, хорошо! Кто вы такие?
Слепящее сияние Ока погасло, и я смог наконец рассмотреть лицо его владельца: правильные, излишне утонченные черты, зеленые глаза, светлые волосы. Красив, если бы не циничное выражение, намертво прилипшее к лицу. Кстати, Око оказалось желтым бриллиантом редкой чистоты, размером с перепелиное яйцо.
– А ты сам-то как думаешь, Ксаввал? – вопросом на вопрос ответил Алекс.
Виддл скривился:
– Родственнички… Что, папаша решил вернуть блудного сына в лоно семьи? Долго же собирался!
– Да так и не собрался. Успокойся, Ксаввал, никто не собирается звать тебя в Иррат. Мы здесь совсем по другому делу.
– По какому же? – осведомился Виддл.
– Может, хотя бы из благодарности покормишь тех, кто спас твою божественную шкуру?
– Спас? – усмехнулся Виддл. – Там не было ничего такого, с чем бы я не справился самостоятельно!
– Разве? – Алекс презрительно скривился. – Тогда почему ты оказываешь нам такие почести?
– Политика, мой юный друг, политика! – развел руками Виддл. – Надо же было как-то спасать ситуацию. Бог не имеет права на ошибку.
– Похоже, ты и сам в это поверил, – ввернул я.
Виддл пропустил мимо ушей мою шпильку и снова обратился к Алексу:
– Вы так и не назвали себя, родич.
Тот представился сам и отрекомендовал меня.
– Понятно, понятно… – покивал Виддл. – Так с чем пожаловали, внук моего брата Маберта?
Я с грустью подумал, что обеда нам сегодня не дождаться.
