— Рыжуль…
Запнулась. И хотела же сказать «Дан»… Молча взялась смотреть следующую биографию.
На листке: «Эдвин Харн».
Я вот даже удивилась, получается род не дворянский. Так и оказалось, потому как далее значилось: «Ярчайший представитель военного рода Харн, владеющий не только Боевой магией высочайшего двенадцатого уровня, но также Магией смерти, доведенной путем долгих тренировок и обучения до шестого уровня. В двенадцать лет награжден Кубком Огня, и стал первым столь юным победителем состязаний боевых магов. В возрасте пятнадцати лет участвовал в боях под Карваром, награжден орденом Мужества первой степени, а также титулом лорд Таррака за заслуги перед королевством».
С искренним уважением посмотрела на носатого. Надо же! В пятнадцать лет получить орден Мужества и дворянский титул. Поневоле зауважаешь. А потом я еще подумала, что все трое, они же умертвий подбирали себе, ориентируясь на собственные силы — у носатого орк-воитель, то есть воин, как и он, у Дастела — гештьяра, редкое существо, выживающее среди гигантов и выживающее успешно, насколько я знаю гештьяры теснят даже драконов, у рыжего вот дракон, а драконы — это сила, неограниченная почти ничем. Показательно, да. Но от рассуждений о бытие некромантском меня отвлекла подленькая мысль — глянуть, чего там Гобби написал. Да, понимаю, что Эдвин заслуживает только уважения, но почитать же хочется.
Поднимаю взгляд, читаю биографию третьего участника: «Рия Каро. Родилась в семье боевого мага, обучалась в Университете прикладной магии, была переведена в Некрос, на основании пункта 6.8 — темный источник 2 степени».
Не поняла сначала, потом посмотрела ниже, увидела надпись «Запасной состав» и вот там прочла:
«Эдвин Харн. Биография сурового воина. Они были суровы! Они были настолько суровы, что враги убивали себя сами под суровыми взглядами воинов Харн. Они были суровы во всем, и никогда не ели пироженку, если там не была поставлена сверху вишенка. Сурово! Они мазали масло на нож и сурово жевали железо суровыми зубами, перекидываясь друг с другом суровыми взглядами».
Воображение вмиг нарисовало суровых воинов, сидящих вокруг сурового костра и сурово жующих суровые ножи…
— Вот только попробуй! — пригрозил Эдвин.
Прикрывшись листочком, тяжело дышу и стараюсь не смеяться, потому что жить хочется… Но и почитать дальше хочется. Читаю:
«И вас еще удивляет, что Харну в двенадцать лет отдали Кубок Огня? Понимаю судей, я бы тоже отдал, если бы на меня смотрели суровым голодным взглядом… А потом была битва под Карваром, а Носопырка Суровая с утра не емши, так что взял ножик и закусил перед боем, сурово на ворога поглядывая в процессе… А кто-то из уважаемых историков еще удивлялся, почему суэрры так спешно бежали, побросав все оружие…»
Все! Меня можно было выносить. Я никогда так не хохотала. До истерики просто. Я повисла на плече Норта, уткнулась в его руку и умирала со смеху, не в силах сдержаться.
— Я ее убью, — прошипел… Данюшик Шебуршной.
— Ыыы, — выдала я, всхлипывая от хохота.
— Это моя невеста, — возразил Норт, — так что я сам убью.
Отцепилась от его плеча, гордо вскинула подбородок, мол нам такие женихи и даром не нужны… Нортики всякие Доставучие… Ыыы… Не удержалась, вцепилась в Эдвина и захохотала снова. Носатый приобнял за плечи, похлопал по спине, типа в утешение, обнял крепче, не давая сползти, и вдруг спросил:
— Риа, а ты вообще когда в последний раз смеялась?
И смех мгновенно прекратился. Я отстранилась от носатого, вытерла слезы и оценила обстановку. Вообще, сразу возник вопрос, с чего это все взяли, что писала я. Его я и задала куратору Тейше:
— А чего это сразу я?
Странное дело, после моего приступа хохота куратор уже не выглядела столь категорично разгневанной на меня. Напротив, казалась мне задумчивой, и ответила она после длительной паузы.
— Я зашла к тебе, Каро, и сказала продиктовать твою биографию, ты была уставшая, к тому же это убийство, — куратор Тейша всхлипнула, — и я сказала, чтобы ты утром сама приклеила. Разместила листы, активировала заклинание, дав один допуск, и ушла спать. А утром!
Ладно утром, я отчетливо поняла, что было ночью и с чего угорали мои умертвия. А говорят, у мертвых нет чувства юмора.
— То есть вы активировали стенд на меня? — осторожно интересуюсь у преподавательницы.
— На твоих умертвий! — взвизгнула куратор Тейша.
— Простите, — произнес лорд Гаэр-аш, — почему на умертвий?
Всхлипнув, женщина торопливо ответила:
— Так все знают, что Каро своего гоблина по поручениям отправляет, а паук ей даже завтрак из столовой таскает, и гоблин — книги, и она уставшая, все одно отправила бы гоблина биографию повеси-и-ить.
Все присутствующие некроманты переглянулись. Потом взглянули на доску, сложили два и два и поняли, что «перевод гоблина» намекает собственно на гоблина. А гоблин в Некросе только один имеется. И это мой.
— Умертвия не умеют писать, — напомнил всем и, судя по всему, себе заодно, господин Дайлер.
Маг-техник хотел бы найти козла отпущения, но не мертвого же.
— Не умеют, — подтвердил Дан.
— Смотря какие, — произнес Норт.
Лорд Гаэр-аш ничего не сказал, но очень пристально смотрел на меня. Его внимательный взгляд, если бы мог звучать, прозвучал бы набатом по Гобби. И я поняла, что придется все брать на себя, а потому:
— Ладно, я это написала! — громко, гордо и решительно объявила присутствующим.
Секундная пауза, в течение которой я воскресила в воспоминаниях ту схемку по категорическим запретам, что Гобби вычертил для меня, и еще решительнее добавила:
— Письменных издевательств над некромантами в перечне запрещенных действий нет, вот!
Умыла всех! Ректор усмехнулся и посмотрел на мага-техника, господин Дайлер растерялся окончательно, куратор Тейша подскочила и гневно на меня посмотрела, Норт с Даном тоже смотрели, тоже гневно, Эдвин неожиданно вступился за меня:
— Сами виноваты. Я говорил, что схему уничтожить нужно.
— Кто ж знал, — прошипел Дан, — что наша скромная побродяжка проберется в мужское общежитие.
— Схему украли, когда мы были в кабинете лорда Гаэр-аша, — холодно произнес Норт, — а значит, не Риа.
Так, а теперь набат по Паулю.
Невинно посмотрела в потолок, потом ковырнула ножкой пол, после осторожно протянула:
— Вы про ту схемку, где разгадали мой коварный замысел с платком и вели расчеты, как бы мою кровь на играх использовать?
Вся троица разом отвела глаза. Нормально.
— Или, быть может, вы про то, — продолжила уже разгневанно, — что меня и Гобби по дороге на Королевские Мертвые игры планировалось «заболеть», ведь все схемы тренировки рассчитывались под вас!
