— Дан, держи удар! — рык Норта.
И даже мне хватило взгляда, чтобы понять — не выдержит. Он перехватил удар дубиной на меч, но мертвый высоченный орк давил массой мертвого тела, превосходящий вес рыжего раза в три, и силы рук некроманта не хватало, чтобы дать отпор. А отойдет — подставит под удар Эдвина, притом что Норт вмешаться не сможет — отбивается от двоих.
— Отходи, — принял решение носатый.
Я протянула руку и, не отрывая напряженного взгляда от сражения, нашарила ближайшую палку, помня о том, что магию применять нельзя.
Дальнейшее произошло молниеносно!
Эдвин взлетел вверх. Прыжком, он ведь тоже знал про магию. А падая, рубанул по орку, теснившему Дана, и тем прикрыл парня. Прикрыл собой, забирая его меч, и позволяя тому отступить. Рыжий не просто отступил, отшатнулся и прислонился спиной к дереву, тяжело дыша и с трудом оставаясь на ногах. И теперь против орков было все так же три меча, но всего два некроманта.
— Отходим? — рубя одного и перехватывая удар другого умертвия, хрипло крикнул Эдвин.
— Глаза не достали, — прорычал Норт, ударом ноги отбрасывая половину орка, которая, оскалившись, подбиралась к парню сбоку, и пронзая наседающего зомби. — Дан, пришел в себя и встал в строй!
— Я пас, — рыжий действительно был плох.
— Пасовать с мамочкой будешь, гоблин вонючий! Встал в строй! — рявкнул Дастел.
И рыжий встал. Покачнулся, извлекая два кинжала, но встал. И я тоже встала, а до окрика Норта сил ведь совсем не было, и тоже пошла в строй, точнее к Дану, чтобы у него кинжал позаимствовать.
Тут-то меня и заметили!
Первым Эдвин. И выругался так, что не то что я, орки остолбенели. Это дало возможность Дастелу засечь мое приближение… и он тоже молчать не стал. И вот если бы тут был тот благообразный пальцевик, он бы свое негодующее «Хам-ло» повторил бы раза два точно. И единственным, кто мне обрадовался, был Дан! Рыжий некромант радостно воскликнул: «Риа!» и швырнул мне сумку. Поймала на лету, и не сразу поняла, почему сумка рвется к моему горлу!
— Крепче держи, — крикнул Дан. — И пока мы заняты, сделай милость, наколупай пару гляделок.
Я перехватила сумку, в которой билась и рвалась придушить меня ручища, и недоуменно посмотрела на рыжего некроманта, который в этот миг вступил в схватку с ринувшимися с новой силой орками.
— Риа, — Норт уже ругаться не мог, несколько занятый битвой, — хватай сумку и лезь на дерево! А убивать я тебя потом буду, побродяжка адова!
Но не успела я сделать и шага, как носатый рявкнул:
— К Тьме деревья, Норт! Я использую силу.
— И загремишь, Эдвин! Здесь не только ректор, здесь дознаватели и боевики! Тебя по магическому следу вычислят прежде, чем завершишь плетение!
Вот, разумное замечание, кстати. А дознаватели у нас крайне любят делать поспешные выводы и крайне не любят менять сложившуюся точку зрения. Сказали, что виновен, значит виновен, и точка.
И тут Эдвин выдал:
— Здесь Риа, Норт. Я не буду рисковать.
И он отшвырнул один из мечей, вскинул руку и действительно собрался применить заклинание. В этой ситуации мне оставалось лишь одно — рывком метнулась к Дану, схватила кинжал и проколола свой палец.
И такое ощущение, что мир замер.
Тишина… шок у «наяд».
Капелька крови, стекающая по моей руке…
— Ыыы! — прохрипел один из орков, роняя дубину.
И в один миг организованный отряд умертвий превратился в толпу оголодавших, лишенных разума зомби, которые слаженно шагнули в мою сторону.
Некроманты были быстрее. Метнулся ко мне Норт, отнял сумку, перебросил меня через плечо и помчался к скале. За ним Дан, ухвативший ближайшую отрубленную голову, прикрывал Эдвин, который вновь схватил второй меч. А из кустов, буераков, оврагов, хрустело, рычало, выло, чавкало, и на нас двинулась волна нежити.
— Палец в рот засунь! — рявкнул мне Норт.
— Нине ммогггу, бббоюсь оттткусссить! — запинаясь вследствие способа передвижения ответила я.
— Ясно!
И Дастел помчался куда быстрее. Некроманты не отставали, и вскоре оба были рядом, причем Эдвин пресекал любую опасность, нам угрожавшую. Хмыру-летягу перерубил в полете. Раскинувшего лапы ухруда заткнул остатком хмыры и добил ударом меча, выскочившему мозговику отрубил половину туловища, и все это практически не останавливаясь и не снижая темпа. Я такого еще не видела! И, надеюсь, не увижу больше, потому что пугающе очень.
А потом мы влетели в ущелье, где Эдвин расчленил шестерых пальцевиков, Дан одного, а Норт вообще никого, потому что, не снимая меня с плеча, принялся вычерчивать символы, видимо открывая вход в сердце Некроса.
Там же ректор!
— Норт, стой! — закричала я, пытаясь вырваться.
— Риа, сиди тихо, — прорычали мне. — И тогда услышишь, что у нас не больше тридцати секунд, чтобы убраться отсюда.
Прислушиваться не требовалось — за нами действительно мчались, да так, что земля тряслась.
Заскрежетали камни! То есть путь он открыл!
Я только и успела крикнуть:
— Там ректор!
В ту же секунду Норт подпрыгнул, скинул меня с плеча и, глядя в глаза, прошипел:
— Обняла за шею, быстро.
Он так сказал, что я подчинилась мгновенно, и так же мгновенно Норт прыгнул вверх, ухватился за ветку нависшего дерева и зашвырнул свое тело на скалу. Оба некроманта, не сговариваясь, последовали за нами, и только наверху, в маленькой пещере, что оказалась над козырьком, нависавшим над гротом, Дан спросил:
— В чем дело?
Норт, усадив меня, глухо приказал:
— Тихо.
А внизу перестали скрежетать стены. Но мы этого практически не расслышали из-за хлынувшей в ущелье ревущей, орущей и воющей нежити!
Вспышка!
Яркий темно-синий свет вмиг осветил жуткую картину — оголодавшая, безумная, утратившая инстинкт самосохранения волна умертвий несется на скалу! А там ректор.
Снова вспышка.
Мертвенно-зеленый свет озарил совершенно мертвое пространство! Нежить не шевелилась. Горы трупов, словно барханы в пустыне… И тишина. Абсолютная, пугающая тишина, в которой так странно прозвучали слова дознавателя:
— Лорд Гаэр-аш, я потрясен. Действительно потрясен. Они упокоены?
И ответ, в котором отчетливо прозвучала холодная ярость:
— Естественно, нет. Величайшей глупостью с моей стороны было бы уничтожать учебный материал, лорд Нардаш. Но я лично с радостью уничтожу того, кто поднял мне кладки древних захоронений!
Норт осторожно, но быстро, закрыл мне рот, и вовремя — я бы не смогла сдержать удивленного восклицания. Эдвин так же быстро схватил мою ладонь, осторожно облизнул окровавленный палец, затем торопливо заклеил ранку переданным Даном пластырем. Моя попытка отнять руку в момент, когда носатый слизывал кровь, успехом не увенчалась, возмущенно возражать так же возможности не дали. А потом Норт медленно опустился на пол, пересадил меня к себе на колени, продолжая закрывать рот. И парни едва дышали. А уж как старательно не допускали и звука!
