– Что у вас? Ого! Красивый натюрморт. Кто же его так?
– Зверь, – ответил шаман. – Уходить надо, быстро-быстро. Зверь сюда кушать вернется. Сейчас туда ушел.
Алекс глянул, куда тычет грязным пальцем азиат. Там лежала равнина, а на горизонте серой бесформенной массой растекся город, накрытый шапкой испарений. Леший. Тот самый, что подстерегал бродяг в Житомире, теперь идет следом. Откуда-то возникла уверенность, что зверь тот самый.
– Этого человека кто-то знает? – Щавель потыкал покойника носком берца и сморщился от боли в раненой ноге.
Все переглянулись – убитый никому не был знаком.
– Точно говорю, обычные мародеры на нас наехали, – заговорил Ляша. – Не клан, а так, шайка. Хватают, что плохо лежит, и убегают. Больше мы их не увидим. Такие, когда получат по соплям, всегда сбегают.
– Ну и нам идти нужно, – заключил Шмыг. – Я там, на шоссе, еще одного положил, на него посмотрим.
Отряд вернулся на дорогу. Застреленный мародер так и лежал на асфальте – значит, его приятели не вернулись. Но когда подошли к кустам, в которых пряталась засада, Алексу было немного не по себе. Шмыг подбежал к покойнику, присел…
– Это баба! – крикнул он. – То-то мне показалось, вроде что-то не так.
Все собрались у трупа.
– Они своих баб в роще посадили, а сами вас обходили, чтобы под огонь погнать, – возбужденно тарахтел Шмыг. Во время боя он в одиночестве торчал по другую сторону дороги и только теперь смог выговориться. – Только чего ж не отступили?
– Там болото, – вставил Рахим. – Бабы уйти не могли. За эти деревья – болото. Водой пахнет.
Он шумно посопел, показывая, что чует влагу.
Только теперь Алекс понял, почему их так упорно теснили бандиты – они сглупили, оставив женщин там, где не было путей отступления, и боялись, что, продолжая движение по дороге, отряд волей-неволей будет вынужден перебить всех, кто засел в роще. Дурацкая история… Они же никого не собирались атаковать! Людей, нанятых краевцами, вполне устроило бы разойтись миром, не доводя дело до крайностей… но теперь уже ничего не вернуть – что случилось, то случилось. Гораздо интереснее появление зверя. Почему леший (если это в самом деле был он!) напал на вооруженных и готовых к бою бандитов? Получив опасные раны, хищник ушел к Житомиру. Почему? Побежал к своему логову? Оно в городе? Тогда почему тварь оказалась так далеко от него? Отсюда до руин несколько километров…
– Пойдем, нечего здесь задерживаться, – предложил Ляша. – Уходить с этого места нужно.
С этим все были согласны. Отряд зашагал дальше по дороге. Теперь Щавель отстал и плелся в хвосте, хромая на поврежденную ногу. За рощей в самом деле показалось болото, нюх не подвел Рахима. Небольшая речушка здесь разлилась, и затопила низину. Насколько хватало глаз, тянулись заросли осоки, стебли клонились под ветром, между ними темнели окна черной воды. Дорога скрывалась под топкой грязью на берегу, на месте старого русла сиротливо горбился обвалившийся мост.
Пришлось покинуть дорогу и шагать в обход.
– Да, – вспомнил Алекс, – а ведь за нами большой отряд шел! Мы часа два здесь потеряли, теперь они должны быть совсем близко.
Но преследователи так и не показались. Они не воспользовались задержкой группы и ждали в стороне. Их колонну увидели снова, когда, обходя болото, переваливали небольшой холм. С верхушки удалось разглядеть чужаков, те как раз подошли к месту боя.
– Ага, сейчас они гадают, кто там кого по кустам гонял, – обрадовался Ляша, – потеряют время. Потом пройдут по шоссе, а там – хлоп, болото! И потеряют наш след.
– Точно! – поддержал Шмыг. – Лично мне не по себе, когда за спиной кто-то движется. Стряхнем их с хвоста, сразу легче станет.
После этого краевцы долго шептались, шагая позади всех. Похоже, их вовсе не обрадовал тот факт, что преследователи собьются со следа. Алекс был согласен с кочевниками – неуютно себя чувствуешь, когда за тобой идет большой отряд, да еще неизвестно, с какими целями. Но Щавель с Ясенем радости по этому поводу не выказывали. Алекс решил: им не нравится задержка в пути. То, что приходится терять время, обходя болото. Но ведь они не спешат. Они же сами так сказали? Так что же им не нравится? Слишком много вопросов возникло с самого начала путешествия…
* * *
Вечером выбрали место для стоянки у небольшой рощицы – там можно было собрать хворост для костра, да и рядом протекал ручей с чистой водой. После того как перекусили, Ясень со Щавелем сказали, что пройдутся осмотреть окрестности, и ушли от костра. Шмыг завалился спать, Ляша разобрал автомат и задумчиво чистил детали, глядя в костер.
– Что это за зверь был? – спросила Яна. Чувствовалось, что ей давно хотелось поговорить о дневном происшествии, но случая до сих пор не представилось. – Почему он напал? Рахим, отвечай!
– Большой зверь, он на всех нападает, – невозмутимо ответил азиат.
– Это же леший был, верно?
– Мы не видели.
– Мне почему-то кажется, что тот самый, которого мы встретили в Житомире, – признался Алекс. – Вроде идет за нами с тех пор, выслеживает.
Он боялся, что его поднимут на смех, но Швед отреагировал очень серьезно:
– Если тот же самый, то плохо дело. Так и будет за нами красться. А куда это краевцы запропастились? Сколько времени нужно, чтобы вокруг пройтись? Долговато их нет.
– Какая разница? – буркнул Ляша. – Ну, захотели наедине потрещать, подальше от наших ушей. Они ж наниматели, мы – нанятые работники. Имеют право секретничать.
Он с лязгом установил крышку ствольной коробки и передернул затвор.
– Право имеют, конечно, – согласился Швед. – Схожу-ка и я разомнусь перед сном немного.
Он ушел в ночь.
– И что ему на месте не сидится, – буркнул Ляша. – Целый день разминаемся. Алекс, Рахим, вы постережете, пока вся кодла соберется? А я – спать. Если что, будите.
Он немного отодвинулся от костра и прилег, прижимая к себе автомат.
– Рахим, а ты что думаешь? – снова заговорила Яна. – Ты же шаман! Расскажи, что это за зверь, зачем он приходил? Ну и вообще. Давай, расскажи что-нибудь такое… этакое.
– Этот зверь мы косточка не имеем, – ответил шаман. – Ничего сказать нет. Очень нам хочется его косточка иметь.
Яна поняла, что ничего интересного ей не расскажут, и, придвинувшись к Алексу, стала шептать:
– Я так думаю: зверь в Житомире охранял кофр, который тот человек утащил. Тот, которого леший прикончил. Мужик схватил эту штуковину, зверь за ним погнался. Теперь эта штуковина у нас, и леший будет идти за нами. То, что в чемоданчике лежит, проклято, понял? А леший – страж проклятия! Он не успокоится, пока не вернет то, что мы из Житомира унесли.
– Проклятие? В воинской части? – Алекс постарался улыбнуться, хотя сказанное Яной было очень правдоподобно – если, конечно, отбросить мистическую чепуху. На самом деле ему вовсе не было смешно.
