Пата вконец зализала Ласку; Хайта гладила девчушку, прислушиваясь к разговорам — возьмут с собой? не возьмут? тут забудут?.. Ласка вздыхала, понемножку успокаиваясь, но смотрела на старших, обиженно нахохлившись — значит, если малявка, то никому не нужна? Бросили. Надо скорее учиться читать. Шумно втянула носом — даже не взглянули. Взрослые, серьёзные, делом заняты.
— Граф, неужели вы отпустите свою дочь? — вертелся вокруг профессор. — Поглядите на него! Он же законченный авантюрист! Всё оставил в экспедициях — здоровье, состояние…
— Но каждый раз он возвращался с победой, — хмуро ответил Бертон.
— И ан Эрите вы позволите уехать?..
— Она — не моя собственность. Ей могут запретить только родители.
— Ну так используйте родительское право! Телеграфируйте Динцам в Гаген!
— Девочки, если вас оставят здесь, — громко посоветовала Бези, с наглостью глядя на Картерета, — отказывайтесь от опытов. Лучше койку пролёживать, чем… Ну? вы союз или нет?
Тут девицы, исключая зарёванную Ласку, дружно обступили графскую дочь, положили руки ей на плечи и задорным хором воскликнули:
— Темные Звёзды!
«Союз на клятве, — понял кавалер. — Вон как спелись, хоть из разных сословий».
— Ан-эквита, — с благодарным поклоном обратился он к Бези, — прошу составить список барышень, включённых в экспедицию.
— Непременно, сударь. Принести его вам лично? — лукаво улыбнулась девушка.
— Мне в кабинет, — холодно молвил граф, затем взял кавалера за локоть и повёл к «летучим сиденьям», шепча: — Турман, что за внезапные выдумки?.. Я не против путешествий, но с чего вам взбрело в голову завлекать моих учениц?
— Из экономии, — сознался Карамо. — Взрослый мужчина весит минимум четыре пуда. На каждой девице дирижабль выгадает пуд полезной нагрузки!
— Ну и расчётливый вы тип!
— Попутешествуйте с моё, и вы таким станете.
— Куда летите?
— Не скажу. Но буду держать связь через эфир.
— Надеюсь, корабль и экипаж надёжны?
— Морфлотская машина развед-класса, сильно вооружённая, три года полётов. Команда испытана, в том числе в боях.
— По святым местам?.. — засомневался граф.
Осенившись знамением Ока, кавалер в знак искренности приложил ладонь к груди:
— Не более! Девицы будут в полной безопасности.
В девичьей кучке царило веселье. Путешествие, ура! Паломничество — куда? В Святую Землю, в Девин или на полярный юг, где монастыри-крепости? А может, на Красную половину, в Курутские горы? По воздуху это совсем близко, но — ни каменных шоссе, ни рельсовых дорог, одни кривые тропы над чёрными пропастями. Там цокают копытами навьюченные кони и заунывно поют горцы-овчары, а попы молятся на снежных вершинах, воздев руки к громовому небу…
Новые края, новые впечатления! Невиданные красоты, простор — ах! от предвкушения сладко сжималось сердце.
Когда на Лисену легли руки Темных Звёзд, былая компания вдруг ощутила прежнее единство. Девчонки болтали, их глаза сияли задорными огоньками.
— Читала я статьи Карамо, — с небрежной гордостью говорила Эрита. — Он с первой войны изучает пришельцев — их язык, обычаи, культуру… Ещё ведёт раскопки древних храмов — тех времён, когда Гром только воцарялся.
— Хорошо бы он отвёз нас к гробу Девы-Радуги! — вслух пожелала Лисси, молитвенно сложив ладони. — Сейчас паломников меньше, можно даже прикоснуться. Гроб — он живоносный. Говорят, на нём мёртвые цветы вновь оживают, а у паралитиков руки и ноги начинают двигаться…
— …заложил в банк своё поместье — очень маленькое, — и семейное золото, чтобы снарядить поисковую команду. Вскопал пять квадратных миль, нашёл Святое Писание — свинцовый свиток, который читали первые громовники и мученики. Подарил в кафедральный собор… Красная корона выкупила его вексель и простила долг, — не забыла подчеркнуть Эрита.
— Рисковый человек, — заметила Лара, косясь на кавалера.
«С чего он так на меня смотрел?.. Хотя он красивый… по-своему. Только волосы длинные, будто поповские. Платье чудное. Словно из прошлого… Странные они там, в Красном царстве. Кавалер-бедняк всё имение на землекопов отдаёт, а царь возвращает!»
— Много рисковал, — согласилась Бези, — и много потерял.
— Ноги — это ревматизм, от простуды. — Лис решила защитить Карамо. — Он в пещерах работал безвылазно…
— Я не про ноги, Лисси. Я про руки.
— А что такое?
— Приглядись.
Первой поняла намёк Ларита и, ахнув, прижала пальцы ко рту. Но тут кавалер — на них с графом наседал сердитый Картерет — повернулся к ним спиной.
На левой руке — Лара успела увидеть, — кольцо развода!
Значит, в святой трибунал обращался. И в «Пастырской речи» писали: «Волею Отца Веры гере Такой-то и эрина Такая-то отныне свободны от уз брака. Во искупление разрыва уз они год и день не должны вступать в брак повторно…»
Это — стыд на всю империю, не говоря про знакомых и родных. Епитимья, денежное взыскание… Иную дамочку за грех в покаянный дом засадят, да и дворянина не помилуют.
«Ну и дела!.. Значит, что-то ужасное стряслось, раз до церковного суда дошло».
Между тем Картерет, в одночасье лишившийся двух левитесс и вещуньи, атаковал своих учеников:
— Граф, моя работа прервалась — вы здесь так пылко говорили о науке! — а кто мне заменит подопытных?
— Есть Верба и Хлыст. Можете посвятить всё время тому, чтобы их разбудить.
Памятуя о славе, которой пользовался профессор в академических кругах, Карамо неосторожно спросил:
— Эти несчастные — ваши жертвы, учитель?
— Жертвы науки! — Перст седовласого старца чуть не ткнул кавалера в лицо. — Они добровольцы. Рискнули заглянуть в ту область эфира, куда никто не осмелился проникнуть. Добыли бесценные сведения… но их сил не хватило, чтобы вернуться.
— Чёрный эфир, — пояснил граф. — Вещание на миллионы миль.
— И… были результаты? — Карамо смотрел с недоверием.
— Да. Они говорили — и им отвечали.
— Кто?
— Предоставляю вам найти ответ. — Профессор отвесил ему поклон с издёвкой. — Это вы у нас занимаетесь жизнью на иных планетах.
— Верба… это девица?
— Спящая красавица. Тогда ей было семнадцать. С тех пор она сильно изменилась.
— Она здесь?
— В подземном этаже.
— Вы проводите меня?
Граф велел Безуминке с компанией заняться сборами в дорогу — опыты окончены! Девчонки шумно удалились. Пата путалась под ногами и била хвостом.
