В самом деле, тут невольно содрогнёшься — неужели Турман прав?.. Легенды, в которые веришь с детства, с годами блекнут в сознании, отходя на задний план, уступая место трезвому рассудку и расчёту. Но приходит Карамо, обветренный полярными штормами, и кладёт на стол планы крепостей, построенных сынами царя тьмы, схемы дорог, по которым гидры хаоса сползали в океан…
«Если дать ему денег на водолазов, на колокола для погружения — он доберётся и туда. И одному Отцу Небесному известно, что он оттуда поднимет. А я — я знаю, кого это заинтересует, кто оплатит подводный поиск. Пока есть люди, истово верящие в древние чудеса, они будут искать… но что самое удивительное — находки есть! Так, глядишь, и я, наконец, поверю в Бога…»
— Наука и религия — родня, а не враги, что бы там ни говорил патриарх и учёные господа, — последний раз проверив чеки, Галарди протянул их кавалеру. — Брат Турман, я горжусь тем, что вместе с вами возвожу единый храм веры и знания. Когда-нибудь мы завершим его; тогда закончится вражда между престолом и Орденом.
— Да воздастся вам на небе, дорогой брат. — Кавалер спрятал чеки в сумку. — Хочу попросить об одном одолжении… ваши «аспидные сюртуки» быстро справятся.
— Всё, что смогу, брат.
— В Гагене, в приходе Радуги Приморской, живёт мастер-кровельщик по фамилии Динц. Выясните мне его родословную.
Галарди сразу вспомнил упрямую девчонку, сидевшую у него под замком два месяца назад. Ларита Динц, из Гагена, медиум.
— Справимся без «сюртуков». Досье лежит на полке, руку протянуть.
— Ваших бумаг не хватит.
— Брат, это обычный горожанин. Я проверял — в его родне нет ничего особенного.
— Хотите, я расскажу вам кое-что из истории Ордена? — предложил Карамо.
Шеф «аспидных сюртуков» коротко кивнул. Если брат Турман говорит об истории, его стоит выслушать. Пока другие меченосцы делали придворную карьеру, неутомимый Карамо пропадал в дальних разъездах, рылся в архивах захолустных монастырей, раздобывал у антикваров манускрипты из распроданных фамильных библиотек. Порой даже кладбищенские воры доставляли кавалеру дневники и письма, по завещанию похороненные вместе с хозяевами… Галарди лично заминал пару таких тёмных дел. Знание, поиск истины — кредо Ордена. А искать Карамо умел, как никто.
— Более чем два века назад, — начал кавалер, — форт Скалистого мыса на востоке Кивиты был осаждён людьми, носившими знак багрового серпа. Они предложили нашим братьям и сёстрам Ордена любви сдаться, идти под суд патриарха за ересь…
— Последний оплот; это событие мне известно. Все они погибли.
Карамо отрицательно поводил головой:
— Не все. Никакого штурма не было. То, что мы знаем о падении форта Скалистого мыса — легенда. Её сочинили патриарх и Тайный орден во славу церкви. Для людей Серпа дело обернулось куда хуже, чем гласит легенда, а для нас… в чём-то лучше.
Глаза за очками в серебряной оправе, не отрываясь, наблюдали за кавалером.
— Аббатиса лилового Ордена и семь сестёр, сидевших с ней в осаде, владели лунным полётом. Каждая могла нести двух мужчин в доспехах. А среди наших братьев был один вещатель, сержант Динц.
— Вот оно как… — Галарди испытал мимолётный порыв зависти к Турману, раньше него нашедшего лакомое зерно истины.
— За верность братству комендант форта хотел произвести Динца в кавалеры — но делать это единолично запрещает устав. Аббатиса лиловых приставила к Динцу юную сестру, сведущую в травах, чтобы они вместе нашли способ вещать дальше и громче. Похоже, эти двое своего добились, но… случилось нечто ужасное. В секретном донесении люди Серпа сообщали — на закате из моря вышла гигантская бесформенная тварь и пожрала осаждённых.
— А те, кто могли летать…
— …улетели, — закончил за него Карамо. — Они рассеялись и скрылись среди людей, чтобы не попасть в руки инквизиции. Что касается войска Тайного ордена, его галеры были потоплены гидрой. Затем она выползла на сушу и поглотила многих людей Серпа — как насекомых. Мушкеты и пушки против неё были бессильны… Вы премного меня обяжете, брат, если не станете спрашивать, где и как я добыл запись. Но это подлинная запись. В своё время я предъявлю её Ордену.
Впечатление от рассказа Турмана заставило статс-секретаря слегка поёжиться. Отборное войско «серпов» и… нечто, в кровавом свете заката встающее из морских глубин. Чудище хаоса, похожее на ярость Божию, карающую как чума — она щадит лишь избранных.
«Восточный берег Кивиты, — складывалось в уме Второго, — два столетия назад… Прямо-таки сказка наяву… Этих тварей можно вызвать?.. Вызвать, но не повелевать…»
— Похоже на главу из Святого Писания, — осторожно предположил он вслух. — Но сказано: «И низверг их в пучину морей, и запретил выходить».
— Там не сказано «навеки», — возразил кавалер. — С расцветом мореходства стало больше свидетельств об исполинских пульпах… Однако люди нам важнее, чем монстры из пучины. Поэтому я должен узнать родословие кровельщика Динца.
— Он потомственный мастеровой, — в замешательстве промолвил Галарди, отыскивая досье на полке.
— Вот и разведайте — случалось ли кому-то из его предков падать с крыши… И не упасть, а мягко приземлиться. Якобы чудом.
— Если ваши предположения верны… — Галарди слегка раздражало, что сейчас Турман по сути приказывает ему, несмотря на разницу в орденских званиях.
— Мы почти не знаем случаев, когда медиум спал с левитессой, — продолжал Карамо. — Однако они — люди. У них могут родиться дети с обоими свойствами.
— Жаль, что учением о наследственности у нас ведают скотоводы и псари. Наверняка в нём есть свои точные законы, которые ещё не изучены. Война! проклятая война… Все силы посвящены оружию…
— Я дал заказ на исследование по этой теме… одному видному учёному. Подождём результатов.
Вот оно, досье на Лариту Динц. Однако собранные Вторым бумаги на шаг — если не на два! — отстали от того, что разузнал брат Турман. Кавалер времени зря не терял.
— Надо известить графа Бертона о том, что это за персона, — пробормотал Галарди, листая подшивку.
— Не надо; я уже забрал у него девчонку. Изучу лично.
— Карамо!.. вы… дьявольски пронырливы!
С болезненным кряхтением — суставы давали себя знать — кавалер поднялся из кресла:
— Через пять суток я отправляюсь. Брат, нет ли у вас трёх-четырёх «сюртуков» — бойких, смекалистых, — чтобы одолжить их мне? Верну после экспедиции. Мало людей, а искать, вербовать — нет времени.
— Есть команда — один чудней другого. Охотно отдам — парни прыткие, но не мои. Собраны кто откуда… медиумы, стрелки, причём один — перебежчик из дьяволов.
— Согласен. Велите им явиться в свояк-день к кораблю «Морской Бык» — он на северном аэродроме. Выпишите им пропуск.
