— Такие вещи лучше руками не брать, — промолвила Эрита. — Если предмет до сих пор не заржавел, значит, специально изготовлен таким прочным. С обратной стороны нет рисунка? или надписи?
С осторожностью — или почтением — Карамо перевернул предмет. Нижняя грань тоже была покатой, но — чистой.
— Мы летим, чтобы найти другие части? — трепетно спросила Лис. — Из них можно сложить целое?
— Надеюсь, да, — кивнул Карамо.
— И что потом? — Лара затаила дыхание в ожидании ответа.
— Если верить свитку, откроется небо. Хотя… старинные тексты написаны туманным языком, для посвящённых. Одному богу известно, какой смысл в этом заложен. Поэтому не будем спешить! — Карамо убрал предмет в кожаный футляр. — Моя цель скромнее — найти ставку Ветра-Воителя, которая в легендах называется «храм бури».
Северная Кивита, Церковный Край.
1830 миль к северо-северо-западу от дирижабля «Морской Бык».
Доннер — патриаршая столица.
— Да низвергнет Бог всякое нечестие, да изотрёт могучая рука Его всякую память о навеки проклятых. Да сгинут и образ, и голос, и буква их, и помышление их во тьме бездонной.
— Да свершится воля Господня! — возгласил хор вслед за патриархом.
— Во имя Бога Единого, пусть исчезнут из мира ложь и зло, как исчезает плоть в чистом пламени. — С этими словами Отец Веры поднёс к золотому светильнику лист бумаги, на котором были нарисованы образы зла и написано то, что должно быть уничтожено.
— Да свершится!
— Я, первосвященник Грома, от имени церкви и паствы молю Отца Небесного ускорить справедливый суд и покарать неверных. Слава Богу молний! А вам, молящимся, моё благословение. Идите, знамя истины над вами!
Как принято после службы проклятия, служки накрыли алтарь чёрным покрывалом, а патриарх трижды омыл руки — во имя Отца Небесного, Грома и Молота — и лишь тогда снял с себя митру.
Служить две недели подряд — великое, святое дело. Такое моление редко свершается, и побывать на нём, а тем более выстоять с патриархом все двенадцать служб подряд — значит, очиститься от грехов за весь год, даже без исповеди.
Поэтому главный собор в столице церковного государства полон людьми. Разумеется, тут верховный клир, магистр Тайного ордена, рыцари Серпа, «колпаки»-инквизиторы со скрытыми лицами, паломники, репортёры и прочие, кто мог пробиться или подкупить стражу собора.
В трёх местах безлюдно — там на полу расстелены покровы с вышитыми молниями, а на них густо наложено оружие: карабины, револьверы, сабли и клинки-серпы, даже стоят две картечницы на лапчатых станках. Здесь и ротные вымпелы монахов. Всё это от моления к молению накапливает силу ярости против еретиков и безбожников.
— Прошу освободить собор, — громко и отчётливо скомандовал начальник стражи.
Хотя снаружи царил влажный жар вечнозелёных тропиков (Доннер в урожайном хлебнике — сущая парная), внутри собора прохладно. Огромное пирамидальное здание — выше него здесь нет! — делали по образцу языческого храма, а в старину кивиты ловко управлялись с камнем, знали, как спасаться от жары.
Когда патриарх шёл к своему дворцу, над ним, словно над знатным вейцем, несли широкий шёлковый зонт.
Утомительны эти ежедневные служения, но обряд против звёздных ракет должен быть исполнен по канону. Весь Мир через репортёров, аккредитованных в Краю Святых, следит, как патриарх борется с астральным проектом. Не только железная дорога — здесь и телеграф имеется; очередь на отправку депеш уже занята. Сейчас на юг, в королевства, княжества, республики и в империю полетят новости: «Патриарх бодр как никогда, служит неутомимо, полон священного рвения», «После вечерни Отец Веры лично напутствует в огонь троих нечестивых, уличённых в поклонении царю тьмы».
Пока же он, после малой трапезы, в тенистой приёмной слушал доклады глав медиасвязи и разведки.
— По сообщениям с красного Востока, «тёмная звезда» в Эстее подавлена. Есть сведения, что синий отдельный корпус «охотников за звёздами» начал движение эшелонами к перешейку Кивиты. В составе корпуса семь бронепоездов…
— Они объявили свой маршрут? — тихо спросил патриарх, отпив прохладительного.
— Ещё нет, Ваше Святейшество.
— Напомните в генштаб герцогу Лебену, что войска могут входить в Святую Землю средней Кивиты лишь по моему соизволению. Я не допущу, чтобы полки империи шли там же, где ступала Дева-Радуга. Если хотят — пусть следуют по западному берегу, по ту сторону гор.
— Именно туда они и метят, — заговорил сухощавый, высокий разведчик. — В западных портах, за перешейком, готовят к рейду морские транспорты.
— Они всерьёз считают, что новый шар упадёт в Кивите?
— Пока точно не вычислено. Примерно на той широте, где мы находимся. Следует ли нам готовить архивы и казну к эвакуации?
— Рано. Занимайтесь розыском лазутчиков. Всех хватать — республиканских, имперских, — и после допроса высылать с позором. Особенно ищите тех, кто куплен фаранцами — эта страна крокодилов год от года всё наглее, так и лезет в наше полушарие… Фаранских агентов допрашивать тщательно, не считаясь ни с чем.
Отставив пустую чашу на столик, патриарх устало привалился к спинке кресла. Черты его широкого квадратного лица отяжелели от забот, большой рот исказила недовольная гримаса, по краям грубого прямого носа залегли бронзовые тени, пальцы массивных рук переплетены в замок — мрачные думы тревожат владыку.
«Сыны крокодила и цапли, дьяволово семя… Слишком настырны для отсталого народа. Жалкое оружие, примитивные суда — а гонора на две империи. Но их древнее знание глубже нашего. Откуда эта мудрость? Я бы охотно заполучил их старинные папирусы — может, там есть ответ…»
Он вернулся к текущим делам:
— Что известно об отряде, посланном к храму?
— Через сутки они будут на месте. Брат-медиум регулярно на связи узким лучом.
— Надо провести туда телеграфную линию, — заметил Отец Веры.
— Далеко, почти девятьсот миль. Строительство линии будет замечено… Я стараюсь, чтобы никто не обращал внимания на те места. Прокладка дороги, полёт дирижабля — всё это вызовет подозрения.
Владыка вспомнил, как сам посещал храм. Дикое, лесистое межгорье… Его несли в паланкине полуголые кивиты, а впереди прорубали путь широкими тяжёлыми ножами. Но когда упали последние лианы, скрывавшие вид мрачного, схожего с гробницей храма, даже у него дрогнуло сердце. Неужели?.. после стольких веков забвения…
— Об отряде докладывать мне дважды в день. Идите.
Поднявшись из кресла, он медленно пошёл по сумрачному коридору к спальне, чтобы прилечь на часок.
Фрески на стенах. Фигуры, жесты, замершие в вечности. Вот последний диспут магистра меченосцев с патриархом. Ордену было приказано сдать людям Серпа все найденные рукописи и предметы. «Ибо тайное и сомнительное должно быть сохранено Тайным орденом». И ещё: «Дело меча — война, а не поиск истины». Чёрно-серебряные не подчинились, глава их в гордыне ответил: «Мы отвоевали Кивиту и освятили земли до крайнего моря, нам и хранить свидетельства об архангелах».
