Книга Ключ власти, страница 57. Автор книги Людмила Белаш, Александр Белаш

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ключ власти»

Cтраница 57

— По-моему, наука вообще никого не щадит!

— Вот я и жду, когда кавалер себя покажет. Он тоже учёный, а наш мухомор — его учитель. Понимаешь?

Пока они шептались, неуёмная Лисси продолжала склонять кавалера к добру:

— Вы их изучаете как людей, не как зверей. С ними можно найти общий язык…

— Редко. Они всегда себе на уме, даже когда, казалось бы, вошли в наше общество. Судите по себе, ан Лисена — смогли бы вы, воспитанная в вере Грома и наших обычаях, сразу сменить это на почитание трёх звёзд и периджис?

— …или мы мало знаем о них?

— Куда меньше, чем хотелось бы. Те, кто попал в наши руки — чаще всего рабы или дети, чьи знания оставляют желать лучшего.

— Вот, поэтому вместо расправы следует их приручать, — настаивала на своём дочь Бертона, — и обо всём выспрашивать. Я бы могла заняться этим с Хайтой.

— Буду премного благодарен, ан-комита, если вы поделитесь со мной находками.

Этнография! Слово, раньше бывшее чуждым, в глазах Лисси стало выглядеть волшебным ключиком, который сможет открыть дверь между враждебными мирами. Если бы Карамо сделал ставку на оружие, как генерал Каэр, он бы не занялся этнографией Ураги… Вообще изучать народы и обычаи — так увлекательно! Даже у крестьян в землях Тор-Майда (прямо за оградой парка!) есть свои особые традиции, о которых можно написать статью и напечататься в толстом журнале. А про мориорцев и говорить нечего, сплошные загадки.

«Надо добиться, чтобы Хайта всё мне рассказала о себе. И… Касабури тоже».

Добившись благосклонного ответа, Лис переместилась к шушукавшимся девчонкам — о чём это там без меня беседуют? — а Карамо взглядом и слабым кивком поманил Хайту. Та с радостью устроилась рядом — якобы затем, чтоб почесать Анчутку за ухом и поцеловать в мокрое рыло.

— Юэ, фэфэ, о какой такой сумке шла речь?

«Он назвал меня милашкой!»

— Я могу прийти вечером. Если хозяйка не посадит меня на привязь.

— У, акафа джипаку…

— Нет, она совсем не злая, просто строгая и любит меня.

— Эту сумку в тебя врезали?

— Нет, я с ней родилась. Очень удобно. Там ворота паты…

— М-м-м, ворота, врата… порт? Розетка?

— Сосучка. И родничок живицы. Хотите смолки, гере? Её немножко набралось…

— Постой-ка. Назови по-своему.

— Будибуни тэка.

— Живитель, хм. Как слюна Анчутки?

— Гуще. Вроде смолы. Это жуют.

— Мы — живая газета! — громко объявила Эрита, вставая. — Пойдёмте, объявим в экипаже, что красный корпус одержал победу. Лари, я беру верхнюю палубу, ты нижнюю, а Лис — командную гондолу!


Втайне Эрита рада была избавиться от девичьего платья, сорочки и нижней юбки, убрать волосы под кепи и натянуть ботинки, похожие на берцы самоходчиков.

Ходить в них было непривычно — эти подошвы резко отличаются от каблучков! — но она быстро освоила новый шаг. Гимнастика, танцы, езда верхом и фехтование отлично тренируют тело и учат владеть им в совершенстве.

Затем — никакой пудры и помады! вообще до совершеннолетия девицам неприлично пользоваться косметикой и парфюмерией, носить украшения и яркие платья. Хорошенько умыться балластной водой — и лицо станет естественным, свежим и милым.

Можно быть уверенной, что никто не опознает в пансионерке Эрите Гартен, кавалерской дочке из дальневосточного захолустья — венценосную Эриту Альван Дорифор, загадочную Красную деву, о которой газеты и сплетни наговорили столько всякого.

Для парадных фотографий и портретов, а тем более для торжественных выходов — вроде посвящения в девицы, — её гримировали как куклу, накладывали чуть не фунт белил, сурьму, румяна. От тяжести парика и грима голова клонилась. В пансионе, где снимались многие условности этикета, было куда свободнее! а в костюме авиатора и того легче.

Одеться парнем — какой волнующий маскарад!.. Но дворцовое воспитание — не платье, его с плеч не сбросишь. Стать, голос, манера глядеть, жесты — казалось, всё выдавало в ней принцессу.

Она вспоминала уроки статс-секретаря Галарди — сделать голос мягче, кланяться старшим по титулу. Наедине, в частной обстановке, это получалось. Однако стоило попасть в компанию, как все окружающие невольно казались Эри свитой…

«Я должна вжиться в роль. О, только бы никто не проговорился!.. Стоит тому же Огоньку ляпнуть: „Ваше Императорское…“, и всё пропало. Можно брать место на пароходе и с почётом возвращаться в империю. Фу! словно вещь вернули в лакированный ларец…»

Девчонки живо оповестили о победе Купола весь дирижабль. Тут выяснилось, что морские лётчики украдкой пронесли на борт кто пару бутылок славного винца, кто деликатесные консервы, кто кусок аппетитного окорока. Было чем победный стол украсить!

— То-то мы с трудом от земли оторвались, — притворно хмурился командир корабля. — Господа офицеры, собирайте деньги — платить казне за перегрузку.

— А вы, гере капитан-лейтенант?

— Я внесу первым. — Сухарь-капитан под общее «Ура!» с хитрой улыбкой предъявил экипажу штоф монастырского бальзама «Чёрный инок» с оттиснутым на сургуче Оком.

Ужин превратился в подлинное торжество. Там, где в обед чинно кушали — теперь шумно беседовали и поднимали тосты за государей и Красную армию.

— Бальзамчик! — У Сарго душа пела. — Правду говорят: лучший стол — у моряков и лётчиков. Давай-ка, друг виц-мичман, выпьем по-братски…

— А я слышал — кавалерия тоже выпить не глупа.

— Э-э, полный стол винища да шипучки — разве это дело? Пить надо то, что горит! Потом и в пляс не грех пуститься. У вас как — граммофон или сами играете?

— Есть гитара, только гитариста мы в наземный экипаж списали — правую руку в пальцах поломал некстати.

— Рукопашный бой? — воодушевился Сарго, почуяв родную стихию. — Как было — по уставу или вольным стилем?

— Штатские, молодые торгаши, нос задрали, — доверительно сказал виц-мичман. — Наши хамства не стерпели, дали им понюхать кулака… Тут комендантский патруль прибежал — и ему досталось.

— Эх, беда, меня там не было!.. значит, за здоровье вашего бойца!

Пока одни славили винного бога, другие увивались около девчонок. Раз начальник экспедиции позволил им одеться в форменное платье и участвовать в пирушке — значит, девичье посвящение прошли, за ними разрешается ухаживать.

Словно строгий отец (ну и семейка привалила! смотри в оба!) Карамо следил, чтоб младшим ненароком не плеснули монастырского бальзама.

Смущённая Лисси терялась от комплиментов, которыми вовсю сыпали флотские. Эрита держалась с достоинством и уже довольно смело отвечала остротами на остроты. Оказалось, купаться в море обожания, не скованного придворными церемониями — это приятно! Её прямо-таки окрыляло внимание стольких вежливых молодых мужчин — каждый хотел сказать ей что-нибудь приятное, чтобы она обратила на него особое внимание.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация