— При всём уважении, синьоры, я бы не стал искать лазейки в приказании нашего герцога, — особым ударением Хелге сопроводил слово «нашего». — Война не за горами. Могу принять обязательство лично проследить, чтобы поединок чести состоялся, если только кто-либо из вас не сложит голову на поле боя и даст основание считать, что Всевышний сам восстановил справедливость, покарав виновного. Не призываю пожимать руки. Расходимся.
На лице Байона заиграли желваки. Тонкая щетинистая полоска под нижней губой, заменяющая фалько бороду, дёрнулась вверх и вниз. Чёрт занёс сюда нового герцогского холуя! Спокойно бросили бы труп Алекса под забором и продолжили путь в столицу…
Не выдержал Арс.
— Наш синьор не давал никаких указаний игнорировать защиту чести. За вами должок ещё с первой встречи, помните?
Улыбкой Алекса можно было резать стекло.
— Конечно! Втроём не могли одолеть одного — воистину обидно. Ножка не чешется? Или…
— Никаких «или»! — рявкнул Арс. — Немедленно во двор!
Иногда кажется, что задние дворы таверн и прочих придорожных мест — крайне опасная территория, на которой вечно льётся кровь и валяются трупы. Ничего подобного. Если повезёт, месяц-другой не случается происшествий. Разве что простолюдины схлестнутся, не поделившие что-то внутри и вытолкнутые хозяином выяснять отношения, ибо хозяева не заинтересованы в смертях, марающих репутацию заведения. Ареной такие площадки становятся, когда сюда залетает благородный тей, обладающий талантом собирать неприятности, как бродячий пёс — репейники.
Байон и Хелге прихватили светильники, первый занял место около Алекса, второй возле Арса, направляя зыбкое пятно света на дуэлянта-мишень.
Даже в полумраке захолустья Эно умудрился выглядеть образцово: идеальная осанка, благородный профиль, выверенные движения… Отличное дворянское мясо для герцога. Гвардию нужно пополнять, тем более Алекс вознамерился сделать одно место в её рядах вакантным.
Арс тщательно осмотрел револьвер. С хрустом крутнулся барабан.
— Я готов!
Чистое бельё одел, что ли, подумал Алекс. Невольно всплыли из глубин памяти слова, брошенные фиолетовым при первой встрече: «запомни моё лицо, через минуту расскажешь про меня Всевышнему». И что? Серая вытянутая физиономия вряд составляет предмет гордости Создателя, чтобы о ней напоминать ему раньше времени.
Легионер тоже доложил о готовности. Корнел, принявший полномочия арбитра у барьера, крикнул сходиться.
Тридцать шагов. Для маленького и лёгкого лётного револьвера длиной в полторы ладони — солидное расстояние.
Арс судорожно выхватил ствол и дважды выстрелил. Его противнику показалось, что вторая пуля практически чиркнула по туго намотанному головному платку.
Алекс положил пальцы на холодную рукоятку. Трофей, завоёванный в первые сутки возвращения из Ламбрии, пристрелян, но не настолько привычен, как оружие, с которым летал на патрулирование ночной Леонидии. Не подведи!
Фиолетовый сделал несколько робких шагов вперёд, больше не стреляя. Боится остаться вообще без патронов? В барабане их шесть.
Откинуть мысли о сопернике. О смертоносном стволе в его пальцах. Все внимание в правую руку. Револьвер — её продолжение.
В животе разгорается Сила. Не правда, не всё использовано днём. Оружие из кобуры — прочь! Внутренний взор держит линию ствола. Как учил Горан Атрей, целиться не мушкой. Та же невидимая энергия знает, куда смотрит чёрный зрачок.
Ствол на уровне пояса, локоть прижат к боку. Незаметная никому со стороны огненная нить продолжает канал ствола, упирается в фигуру Арса, спусковой крючок плавно на себя…
Два выстрела почти слились в один. Фиолетовый успел чуть раньше, и ствол Алекса вздрогнул. Пуля вонзилась не в грудь, а в плечо. Пока гвардеец сражался с болью, перехватывал револьвер неповреждённой рукой, его убийца неторопливо поднял оружие на уровень глаз и выстрелил трижды.
— Готов, — констатировал Корнел, подходя к телу.
Его рука потянулась к выпавшему из мёртвых пальцев револьверу.
— Стоять!
Офицер повернулся и увидел дымящийся ствол, нащупавший его переносицу.
— Оружие принадлежит тею Байону…
— Мне плевать. Оно — у проигравшего на дуэли. Мой трофей. Шаг назад, или пристрелю как обыкновенного воришку.
— Много себе позволяете! — сзади налетел Байон, вытаскивая шпагу.
Алекс дёрнулся к стене дома, попеременно наводя револьвер то на Байона, то на Корнела.
— У меня два патрона. Как вы знаете, промахиваться не умею.
Боком вдоль стены он пробрался к трупу. Ситуацию попробовал разрядить Эно.
— Давайте прекратим на сегодня. Алекс, я предлагаю выкупить трофей. Два золотых, — видя его колебания, добавил: — Войдите в моё положение, тей. Мне с ними продолжать службу. И так достаточно пересудов, что на дуэли был на вашей стороне.
Северянин с трудом обуздал порыв дважды нажать на спуск, закрыв вопрос с Байоном и Корнелом до встречи у престола Всевышнего.
— Ради Эно Хелге я согласен. Байон, шпагу в ножны! Оба фиолетовых — пять шагов назад.
Меньше всего фалько-офицеру хотелось подчиниться. Но невозможно проигнорировать воронёный аргумент, который Алекс даже не подумал спрятать.
Барабан расстался с тремя последними патронами, подходящими к обоим револьверам. Кошелёк, шпага, кинжал. А ведь каких-то пару часов назад наш герой думал о том, что хватит убийств, превращающихся в банальный грабёж. Судьба распорядилась иначе.
Пустой револьвер шлёпнулся на тело.
— Буду весьма признателен, если вы покажете мне крыло усопшего. Надеюсь, трактирщик оценит и его в пару монет.
Неизвестно, кого Байон больше ненавидел в этот момент — Алекса или Эно Хелге, не давшего навсегда разобраться с докучливым северянином, обладавшим сверхъестественной способностью избегать поединка с главным соперником.
Глава двадцать пятая
С осени Марк Тэйлс ещё более растолстел, отчаявшись сохранить лётную поджарость. Если не дано… Он же первый увидел пропащего на коридоре казармы.
— Алекс! Вернулся!
От громогласного вопля оконные стёкла жалобно звякнули. Здоровяк сгрёб товарища в охапку.
— А мы уж думали-гадали…
Он сбивчиво поведал, что сначала докатился слух о крушении какого-то корабля, на котором, возможно… Нет, тс-с-с, понятное дело — тайна. Но все догадались, что на том корабле легионер отправился в секретную миссию на ламбрийскую сторону. Вчера в казарме оказалась умопомрачительная красотка, за которой бросился рыжий, чуть не теряя сапоги на бегу. Они о чём-то поговорили, тот вернулся опечаленный, и не понятно от чего больше — от сдержанности красавицы при его дифирамбах или странного известия, что Алекс арестован фиолетовыми в Майроне.
