Он уставился на Новикова, ожидая ответа, но тот улыбнулся и виновато развел руками:
– Jeg beklager, jeg snakker ikke norske…
[35]
– Hvor er dufra?
[36]
– поинтересовался второй полицейский, подойдя поближе.
Новиков наморщил лоб, словно бы пытаясь понять смысл вопроса, а затем улыбнулся еще шире:
– Американец я, ребята… – выдал он с хорошо поставленным акцентом южных штатов. – Джонни-мятежник, если уж вам так интересно.
Полицейские переглянулись, и один из них поинтересовался на неплохом английском:
– А сюда каким ветром занесло? Наверное, коммунист?
– Чего?! – Кирилл подскочил на месте в картинном негодовании. – Чего?! Может, ты еще скажешь, что я, первый помощник «Одинокой звезды» – большевик?!! Дерьмо бычачье, парни, да если б вы не были копами, ох, и посчитал бы я вам ребра вместе с зубами! Сверху вниз и справа налево!
– Первый помощник? – недоверчиво ухмыльнулся жандарм постарше с капральскими нашивками на рукаве. – А не слишком ли ты молод для «старика»?
[37]
– Первый помощник? – протянул второй и почесал нос. – А чего это ты, oldman,
[38]
забыл в добрых тридцати километрах от моря?
– Километры, дерьмометры… – Новиков сплюнул. – Ни черта я в этих ваших курвометрах не понимаю, а то, что до Большой соленой воды – двадцать миль, так это да… Только до моей красавицы – «Одинокой звезды» – еще дальше, да…
Он отхлебнул пунш и, словно бы в расстройстве, махнул рукой:
– До нее – цельных полтора месяца, парни. Придет в Осло только через полтора месяца, так-то вот.
Тут жандарм-капрал вдруг задумался, а потом спросил:
– Слушай-ка, fyr,
[39]
а это не тебе в Осло переломали ребра в «Kutten huset»?
[40]
Что-то я про это слыхал.
Лицо Кирилла отобразило крайнюю степень раздражения:
– А посмотрел бы я на тебя, фараон, как бы тебе удалось унести потроха целыми, если ты один, а против тебя – целая дюжина этих вонючих бриттов!
– Верно-верно, – ухмыльнулся капрал. – Только я слыхал, что американский моряк был настолько пьян, что в участке все удивлялся: как это его смогли так избить трое англичан. А сам при этом исхитрился только голов разбить целых восемь штук!
Он протянул руку и обменялся с Новиковым крепким рукопожатием. Потом взмахом подозвал трактирщика:
– Akvett pátre og være rask!
[41]
– после чего повернулся к Кириллу: – Давай-ка выпьем с тобой, fyr. Арне Вермандсон уважает человека, который сбил спесь с этих «морских королей»! Да и столичным лежебокам ты тоже правильно дал! Ты не смотри на эти мундиры: нам тоже довелось походить под разными звездами…
Новиков пил с жандармами и аккуратно подводил разговор к объекту. Откровенно говоря, он несколько лукавил, когда мысленно ругал пришедших полицейских: именно ради этой встречи он и приехал сегодня в Сторсанд. Да и в трактир зашел за пару минут до смены караула не случайно.
СССР, Москва
После встречи на даче прошло всего две недели, когда Кирилла вызвали в Кремль к Самому. Сталин встретил «попаданца» радушно, предложил чаю, поинтересовался, как идут дела в Осинфбюро, особенно – в его технических отделах. Выслушав ответ, что все нормально и часть образцов уже внедряется в серийное производство, Иосиф Виссарионович спросил Новикова, может ли майор государственной безопасности Вольский быть рекомендован к самостоятельной работе. А потом…
– Товарищ Новиков, есть мнение, что международный шпион и предатель Троцкий не должен жить. Больше не должен жить этот иуда.
Сталин бесшумно прошелся по кабинету, затем резко повернулся и вперился взором прямо в глаза Кириллу. Тот невольно поежился: от Вождя исходила какая-то могучая, давящая все на своем пути волна силы, и хотя Новиков точно знал, что может в любой момент сактировать этого уже очень немолодого горца, даже особо не напрягаясь, но по спине все-таки пробежал предательский холодок.
Должно быть, Сталин заметил состояние Кирилла, потому что чуть заметно усмехнулся в усы и принялся набивать трубку. Не торопясь закурил, снова метнул в Новикова пронзительный взгляд и продолжал:
– Однако многие товарищи полагают, что казнь предателя должна быть показательной. Так вот: есть мнение, что эти товарищи ошибаются. Очень ошибаются эти товарищи. Как бы нам ни хотелось показательной казни, у вражеского окружения не должно быть никаких оснований обвинить Советский Союз и Коммунистическую партию в том, что предатель Троцкий был нами уничтожен на чужой территории, в чужом государстве. Во враждебном окружении находится Советское государство, и потому мы не можем позволить себе свести на нет усилия наших советских дипломатов, наших полпредов, которые показали всему миру, что с Союзом ССР можно вести дела. Вести дела, а не воевать. Я думаю, это понятно, товарищ Новиков?
Кирилл механически кивнул и спросил:
– Когда мне выезжать в Мексику, товарищ Сталин? Сколько у меня времени на подготовку?
Сталин удивленно посмотрел на своего собеседника:
– Если, товарищ Новиков, вам так хочется поехать в Мексику, то, конечно, можно организовать такую поездку. Но есть мнение, что сначала вам надо съездить в Норвегию и решить вопрос с судьбой предателя Троцкого.
К изумлению Новикова, его непосредственный начальник Артузов практически ничем не снабдил отправляющегося на задание ликвидатора. Нет, Кирилл, разумеется, получил надежные документы, дававшие ему дипломатическую неприкосновенность, еще одни – утверждавшие, что он – поляк, прибывший в Норвегию по коммерческой надобности, ему была выдана значительная сумма в английских фунтах и норвежских кронах и… И на этом вся подготовка закончилась! Практически полностью!
– …В Осло вам надо выйти на связь, отправив письмо вот по этому адресу. Так мы узнаем, что вы успешно добрались и приступили к выполнению задания, – Артур Христианович показал Кириллу небольшую карточку с типографской надписью. – Так же свяжитесь с ними для организации отхода. Укажите ваши данные, на которые сможете получить письмо до востребования, с инструкциями. Письмо придет из Швеции.
– Минуточку, Артур Христианович! А как насчет обеспечения наружного наблюдения за объектом? Маршруты следования, схемы периметров охраны, отвлекающие маневры, наконец?
