Эссиль скосила глаза на своих подопечных. Девчонки ели, скромно опустив глаза, делая вид, что происходящая перепалка их совершенно не касается и, вообще, они ничего, ну вот совсем ничего не замечают. Однако слепому было видно, что они просто упиваются происходящим.
«Если я на них рявкну, стану окончательно смешно выглядеть», — подумала Эссиль.
И не стала рявкать.
А сыр и в самом деле был изумительным. И салат. И яблоки. И виноград. И большие ароматные сливы…
— Придется оставить тебя в живых, — с набитым ртом пробурчала Эссиль. — Но чтоб такой завтрак был всегда!
— Такой завтрак — всегда? Лучше смерть! Дай мне свой меч, я на него брошусь!
— Вот еще! Он для вампиров!
— Счастливые… О них заботятся… Меч ради них сделали… Один я — сиротинка бесприютная…
— Никто тебя, несчастного, не любит, не жалеет… Прирезать — и то отказывается! — в тон ему подхватила Эссиль.
— О жестокосердная! Мало того что ты тянешь жилы из моей несчастной души, ты еще и слова с языка утаскиваешь! — трагическим тоном воскликнул Уннар. В глазах его светилось неприкрытое восхищение. — Только я собрался сказать эти святые слова…
«Он что и в самом деле на меня запал?» — с некоторым удивлением подумала Эссиль.
«Да нет, где там — у него под каждой маской еще две, а под двумя еще три…
Или все-таки?
А я? Я на него запала? Или как? Не слишком ли много я о нем думаю? А ведь у меня — ученицы. Вот, о ком думать надо.
Вот-вот, и что прямо сейчас наблюдают эти самые ученицы? Как их наставницу охмуряет какой-то охламон, а она и рада!»
— Уннар, сходи, проверь обстановку, — Эссиль сказала это негромко, но таким тоном, что бедняга поперхнулся.
И уставился на нее в немом изумлении.
— Может, я хоть доем? — просительно промолвил он.
— Уннар, сходи, проверь обстановку, — тем же тоном повторила Эссиль.
— Да, госпожа, — он был уже на ногах.
— Заодно выясни, когда капитан намерен отплыть. А то, на мой взгляд, те два часа, которыми он грозился, давно прошли, а корабль все еще у берега.
— Ясно, — Уннар уже закрывал за собой дверь, вдруг замер, просунул обратно голову, посмотрел на Эссиль так внимательно, словно впервые увидел, и промолвил: — А ты и в самом деле потрясающая!
— Я знаю. Иди.
Дверь закрылась.
Девчонки таращились на наставницу, разинув рты.
— А вы что подумали? — усмехнулась она.
— Ну… э… обсуждать наставницу… — пролепетала Виллет.
— Было похоже, что ты им очарована, — ляпнула Шейди.
И ловко пригнувшись, увернулась от оплеухи, которую попыталась отвесить ей Виллет.
— Но ведь правда же!
— Я и в самом деле… хм… очарована, — спокойно промолвила Эссиль. — Но… дело есть дело! Запомнили?
— Да, — нестройным хором ответили ученицы.
— Вот и отлично. Вы поели?
— Да.
— Тогда приберите все это.
— Наставница, а Уннар? — спросила Виллет. — Он не доел вроде бы… Может, ему оставить?
— Мужчине вредно переедать, — ответила Эссиль.
Шейди радостно хихикнула.
— Давайте-давайте, все недоеденное — в дорожный мешок, чашки из-под каши — на камбуз, десять минут на послеобеденный отдых, и немного потренируемся.
Продолжая хихикать, то и дело поглядывая на дверь, Шейди принялась аккуратно и быстро убирать еду. Малость помедлив, Виллет к ней присоединилась.
Когда вернулся Уннар, обе ученицы представляли собой два хитроумно завязанных «узла». Вернуть руки и ноги на место без помощи наставницы они сумели бы вряд ли.
— О! — восхитился Уннар. — Это у вас так связки формируют?
— А у вас не так, что ли? — откликнулась Эссиль. — Шейди, не балуйся! Держи форму!
— У нас… — Уннар как-то вдруг погрустнел. — У нас для этого был маг. Если у кого-то что-то не растягивалось — легко мог подправить. Вот только ему нравилось сначала резать. И он почему-то всегда забывал обезболить.
Эссиль представила себе невидимые ножи, кромсающие тело, и содрогнулась.
«Это если он только не врет сейчас. Наверняка ведь надеется, что если пожалею, то и приласкаю…»
— Да не вру я, не вру… — вздохнул Уннар. — И вообще, я просто так это сказал… Как-то вдруг вспомнилось…
— Не врешь, — промолвила Эссиль. — И мыслей тоже не читаешь?
— Не читаю, — Уннар посмотрел на нее печально и беззащитно, а потом быстро отвел взгляд. — Просто заметно было, как тебе сначала стало меня жалко, а потом ты это чувство с себя стряхнула.
— Ну да, такому, как ты, мысли читать совершенно не обязательно, — проворчала Эссиль. — Так что там снаружи? Доложи обстановку.
— Тихо. Спокойно. Противника нет. Похоже, нам удалось обмануть погоню. С якоря снимаемся где-то через полчаса, если верить капитану. По его подсчетам, прошло только полтора часа. Ты уж извини, но он капитан, и на этом судне ему виднее, сколько сейчас времени.
— Даже если он вдруг решит, что время движется в обратную сторону? — усмехнулась Эссиль.
— Ну… он — капитан. Как решит, так и будет, — ответно улыбнулся Уннар. — А вы уже все съели, пока я охранял ваш покой?
— Не съели, а убрали, — ответила Эссиль. — Виллет, не напрягай спину.
— А я бы еще чего-нибудь съел, — Уннар смешно вытянул губы трубочкой и дурашливо посмотрел на Эссиль.
— Обойдешься, — Эссиль усилием воли подавила улыбку. — Твой учитель разрешил бы тебе «еще чего-нибудь» съесть?
— Само собой, — печально вздохнул Уннар. — А потом догнал бы и разрешил еще раз. Он мне всегда что-нибудь разрешал…
— Если помнишь, ты просил меня заменить тебе учителя, — сказала Эссиль.
— Не учителя, а старшего в паре, — возразил Уннар.
— Без разницы, — качнула головой Эссиль. — Все равно до обеда ничего не получишь. Даже ради твоих прекрасных глаз. Именно потому, что они прекрасные, и не получишь. Не хватало еще, чтоб тебя убили из-за лишней капли жира. Шейди, будешь вертеться — свалишься, а я тебя поднимать не стану. Виллет, не вздыхай так, ты еще не устала. Я тебе скажу, когда устанешь…
Уннар вздохнул и вдруг в один миг завязался в точно такой же «узел».
— От тебя я, кажется, этого не требовала, — чуть растерянно заметила Эссиль.
— Да как-то… нехорошо… отрываться от коллектива, — откликнулся Уннар.
— Дело твое, не хочешь отрываться — не отрывайся, — пожала плечами Эссиль. — Уж повредить тебе наши упражнения наверняка не смогут.
