– Я, собственно, не был свидетелем, но…
– Ваша супруга это подтвердила, – настаивал Иван Васильевич. – Маруся погибла позднее.
– Возможно, кто-то из банды… потом…
– Вы ведь сами в это не верите, не так ли? – сказал Иван Васильевич безжалостно. – Вы говорите, у вас пропал морфий.
– Да.
– Но бандиты его вроде бы не нашли.
– Да.
– Господин Левин, мы с вами сейчас стараемся выявить наводчика. Понимаете серьезность задачи?
– Да, но…
– Кто-то связался с Пантелеевым и указал на вашу квартиру как на желательную цель ограбления. Среди ваших знакомых – простите, что спрашиваю, – есть ли такие, кому необходим морфий?
Левин долго молчал. Иван Васильевич не торопил его. Встал из-за стола, одолжился у Дзюбы папироской, покурил. Иронически поглядел на стакан в руках у Юлия.
«Зачем он задает Левину все эти вопросы? – думал Юлий. – Ведь Ивану Васильевичу давно уже все ясно…»
Левин сказал наконец:
– Возможно, это Раевский…
Иван Васильевич сразу насторожился:
– Раевский?
– Племянник жены… Раевский давно пристрастился к морфию. Он, случалось, просил у меня морфий, но я никогда не давал. Мне даже пришлось одно время отказать ему от дома, хотя наша размолвка до крайности огорчила Фаину.
– И вы молчали! – укорил Иван Васильевич.
– Все-таки родственник… Не хотелось выставлять его в таком дурном свете.
– Вы понимаете, что препятствовали следствию?
Левин подавленно произнес:
– Фаина будет очень расстроена…
Иван Васильевич подошел к Дзюбе и негромко продиктовал ему несколько фраз, показав пальцем, где нужно исправить. Затем опять обратился к доктору:
– Можно предположить, что гражданин Раевский навел бандитов на вашу квартиру, а платой за свои услуги выставил морфий?
– Возможно, – сказал Левин.
– Но бандиты, кажется, не нашли морфия? – настаивал Иван Васильевич.
– Нет. На моих глазах не нашли.
– Зато нашел Раевский – ведь он знал, где у вас тайник.
– Я Раевского не видел, – заметил Левин.
– Вы лежали связанный в запертой комнате, – напомнил Иван Васильевич. – А ваша супруга слышала, как хлопнула входная дверь. Она подумала, что это вышла из квартиры Маруся, но ошиблась. Из квартиры не вышли, в квартиру вошли. И именно когда Пантелеев с сообщниками скрылись, Раевский проник в дом, забрал морфий – и был таков.
– А Маруся? – не выдержал Юлий.
Иван Васильевич мельком глянул в его сторону.
– У Маруси, очевидно, был несчастный дар многие вещи делать не вовремя, – медленно проговорил Иван Васильевич. – В этом вся ее беда…
Иван Васильевич взял у Дзюбы крупно исписанный лист, проглядел и положил на стол перед Левиным:
– Подпишите показания.
Левин прочитал.
– Я не утверждал положительно, что Раевский вошел в квартиру после того, как ее покинули бандиты с награбленным. Я лишь говорил, что Раевский пристрастился к морфию и что ему было известно, где я храню препарат.
Иван Васильевич зачеркнул фразу, вписал поверх нее другую, и Левин поставил свою подпись.
Когда он удалился, сутулый и печальный, Иван Васильевич повернулся к Дзюбе:
– Необходимо отыскать Раевского. Если при нем будет обнаружен морфий, арестуйте его и тащите прямиком сюда. Думаю, что Гринберг именно он убил.
Дзюба прихорошился, взял фуражку и вышел.
Юлий подождал, пока за ним закроется дверь.
Иван Васильевич кивнул Юлию:
– А вы с чем, собственно, пожаловали, Служка?
Юлий встал, украдкой избавившись от стакана – поставив его у себя за спиной на подоконник.
– Так, одну историю услышал. От одного знакомого беспризорника.
– Рассказывайте, – велел Иван Васильевич.
Юлий произнес:
– Объявился Фартовый человек. И этот человек – в банде Леньки Пантелеева. Но это не сам Ленька.
– Имя, – повелел Иван Васильевич.
«Поверил?!» – мысленно ахнул Юлий.
– Белов, – выпалил он.
– Белов? – медленно повторил Иван Васильевич. – Фартовый человек? Интересно…
– Правда? – удивился Юлий.
– Да, – кивнул Иван Васильевич. – Потому что буквально вчера при попытке задержать пантелеевских орлов патрулем этот самый Белов был застрелен во время погони. Его опознали. Что говорит ваш беспризорник – какие варианты существуют на случай, если Фартовый человек погибает?
– Фарт переходит к наследнику, – сказал Юлий. – Но это из области идей… Никто ведь в точности не знает.
Он смутился и замолчал под взглядом следователя. У того глаза делались все более светлыми, вот-вот заискрятся.
– Продолжайте, продолжайте, Служка, – подбодрил Иван Васильевич.
– Иван Васильевич! – взмолился Юлий. – Не надо совсем уж дураком меня выставлять. Вы же не верите в Фартового человека!
– Зато верят многие другие. А идеи, овладев массами, превращаются в материальную силу, – сказал Иван Васильевич.
* * *
Раевский был задержан, разоблачен и приговорен к расстрелу. На судебном процессе Фаина упала в обморок, а доктор Левин во время дачи показаний плюнул обвиняемому в лицо. Об этом, без особых подробностей, писали в «Красной газете».
Марусю все жалели, даже корреспондент. Бывает такое невезение: вроде ничего дурного в жизни не сделаешь, а войдешь в квартиру не вовремя, попадешься на глаза кому не надо – и все, прощай, молодая жизнь. Бедная Маруся…
Глава шестнадцатая
– Как вы могли, простите за выражение, купиться на такую дешевку? – сердился Иван Васильевич, рассматривая бумаги, которые лежали перед ним на столе.
Человек, сидевший напротив следователя, выглядел сконфуженным. Совершенно было очевидно, что человека этого одурачили впервые в жизни и что этот новый опыт для него и странен, и тягостен.
Он развел руками:
– Все выглядело очень убедительно.
– Гражданин Аникеев, – сказал ему следователь, – давайте еще раз, по порядку. Вы даже не заподозрили, что действует банда?
– А вы бы заподозрили? – горячо возразил Аникеев. – Будь вы на моем месте?
– Я не ювелир и никогда им не был, – заметил Иван Васильевич. – Поэтому, очевидно, вы правы: у нас с вами разный склад ума и характера. Вы склонны проявлять подозрительность в одном отношении, я – в другом.
