Обливаясь потом от страха быть застигнутой на месте
преступления, Сабина притащила из кухни длинный нож, которым экономка,
вероятно, разделывала цыплят, и принялась хаотично тыкать им в свою находку.
Прошло немало времени, прежде чем ей удалось зацепить скотч и оторвать первую полоску.
Потом дело пошло быстрее, и в конце концов блокнот шлепнулся на пол. Сабина
схватила его, вытянула наружу, прижала к себе и ретировалась со всей возможной
скоростью, ругая себя на чем свет стоит.
Вот зачем ей понадобилось совать нос в чужие тайны? Это
Буриманов во всем виноват. Раньше она никогда бы себе такого не позволила.
Обычно она действовала очень осмотрительно и просчитывала последствия своих
поступков. Впрочем, теперь она совсем другая, новая женщина! Которая получает
удовольствие от безрассудных поступков. Сказать по правде, пока что она не
получала никакого удовольствия.
Сабина притащила добычу в кабинет и, яростно потея, села с
ней на диван. Потела она от умственного напряжения, потому что не представляла
себе, как ей удастся вернуть блокнот на место. Дрожащей рукой она открыла
первую страницу. И сразу поняла, что держит в руках дневник. Причем вряд ли он
принадлежит Тверитинову — почерк ровный и округлый, явно женский.
«С.Ф. — абсолютная прелесть! Давно не встречалась с
такими вежливыми мужиками. Чувствуешь себя какой-то очень значительной.
Сегодня, правда, он надавал кучу заданий, но я уже поняла, что тут скучать не
придется. К вечеру устала, как Сивка-Бурка, но С.Ф. меня искренне поблагодарил.
Он такой старомодный! Если бы не Патрик, я точно положила бы на него глаз».
С.Ф.? Вероятно, имеется в виду Сергей Филиппович. Надавал
поручений… Господи, да это же дневник ее предшественницы! Как ее там? Ани
Варламовой, которая вышла замуж за иностранца. Та самая девочка сорок
четвертого размера, чье бегство заставило Эмму подыскивать для Тверитинова
субтильную помощницу. А Патрик, разумеется, ее жених, за которого Аня вышла
замуж. Интересно, сколько эта Аня тут проработала? Месяц? Год?
Сабина пролистала страницы. Никаких дат в дневнике не было,
а записи обрывались где-то в середине блокнота. Она вдруг отчетливо поняла, что
хочет прочесть их немедленно. От начала и до конца. Это было такое сильное и
стыдное чувство, что Сабина покраснела. Вот, значит, что испытываешь, когда
влезаешь в чужие тайны!
Тем временем в голове у нее роились вопросы. Почему дневник
уволившейся помощницы спрятан в спальне Тверитинова? Почему, уезжая за границу,
она не взяла его с собой? Или не избавилась от него. Неужели не предполагала,
что рано или поздно хозяин дома найдет дневник и прочитает его?
«Но, возможно, Аня хотела, чтобы Тверитинов прочитал ее
откровения? — рассуждала Сабина. — Тогда логичнее было бы „забыть“
свое сокровище в более доступном месте. Шкаф в спальне, возможно, не сдвинут с
места еще лет сто. Ерунда какая-то получается».
Конечно, был соблазн немедленно приступить к чтению, но
здравый смысл заставил Сабину посмотреть на часы.
— Нужно лететь в типографию, — вслух сказала она.
Подняла голову и увидела Тверитинова, который молча стоял в
дверях. Сабина так испугалась, что подпрыгнула на диване чуть ли не до потолка.
— Вы еще не ездили в типографию? — Лицо у него
было непроницаемым. И он не отрываясь смотрел на дневник у нее в руках. Блокнот
был закрыт и лежал обложкой вниз у Сабины на коленях. Вряд ли его можно было
опознать с лету. По крайней мере, преступница на это страстно надеялась.
— Вы же сказали, что уехали на два часа! —
обвиняющим тоном заявила она. И, воспользовавшись тем, что Тверитинов прошел к
столу и на секунду отвернулся, молниеносно засунула блокнот под себя. Теперь
нужно сделать так, чтобы ее босс первым вышел из кабинета.
Однако тот и не собирался уходить. Напротив, он ждал, что
Сабина немедленно встанет и отправится за образцами бумаги. Она не двинулась с
места.
— Вы хоть что-нибудь сделали? — спросил он,
копаясь в документах на столе.
— Да, — важно ответила она. — Я полила
герань.
— Что ж, неплохое начало дня. — Он прошел к
стеллажу с книгами, сшиб по дороге стул и поймал его у самого пола. Чертыхнулся
и резко повернул голову. — Почему вы сидите? Я дал вам кучу заданий.
— Потому что, потому что… У меня кружится голова. Не
могли бы вы принести мне стакан воды? — спросила Сабина, глядя на него
глазами своего брата Пети — голубыми и наглыми.
Не сказав ни слова, Тверитинов вышел из кабинета и отправился
на кухню. По дороге он ухмыльнулся. Он видел список на столе и отмеченные
«галочками» дела, с которыми она уже справилась. И все же виду нее был
странный. Всполошенный. Как у наседки, которая только что снесла яйцо и вдруг
увидела, что в курятник входит человек с корзинкой.
Он налил из чайника воды в стакан и пружинистым шагом
возвратился обратно. Его новая помощница сидела чинно, сложив ручки на коленях,
но все еще была взволнованна.
— Ой, вода! — радостно сказала она, полыхая
красными пятнами на щеках. — Огромное спасибо. А вы сейчас еще куда-то
поедете?
Он подал ей стакан, не удержался и заметил:
— Я должен вас не только поить, но еще и отчитываться
перед вами?
Она издала непонятное восклицание, немедленно сорвалась с
места, стала собирать свои пожитки: сумочку, мобильный телефон, газету, в
которую было что-то завернуто…
— А ну-ка постойте, — нахмурился
Тверитинов. — Что это у вас там?
Преступница похолодела.
— Вы что, схватили мои « Экономические вести»? Я же их
еще не просматривал! Это сегодняшняя газета, верните ее на место.
Сабина некоторое время бурно дышала, после чего заявила:
— Я случайно испортила всю первую полосу. Сейчас поеду
в типографию и по дороге куплю вам другие «Экономические вести». Точно такие
же, только целые.
Тверитинов некоторое время смотрел, как вздымается ее
мятежная грудь, потом вернулся к столу и заглянул в нижний ящик, в самую
глубину. Книжка «Сексуальные фантазии» с глянцевыми фотографиями, о которой он
на самом деле только что вспомнил, лежала на месте. Хотя секунду назад он мог
бы поклясться, что девица именно ее завернула в газетку и взяла полистать на
досуге. Что еще в таком случае ей понадобилось от него прятать?
— Ладно, — наконец, сдался он. — Только не
забудьте купить газету. — Сабина облегченно вздохнула. — Когда
закажете книги, уже после типографии, подъезжайте в «Бумажную птицу», я буду
ждать вас там, договорились?
Он развернулся и вышел из кабинета. Сабина услышала быстрые
шаги, и новая мысль озарила ее. Сердце при этом ухнуло вниз. Вдруг не Аня
Варламова спрятала свой дневник? А сам Тверитинов по какой-то неведомой причине
завладел им и прилепил к дну шкафа? Он узнал его, как только вошел в кабинет. И
сейчас поспешил к себе, чтобы проверить мелькнувшую догадку!
