Возможно, его угнетало положение бедного родственника или он
просто торопился прояснить свой статус, потому что Сабина ему понравилась. По
крайней мере, ей казалось, что она ему понравилась. И он немного тревожился.
Как будто они познакомились на автобусной остановке и девушка в любой момент
может сказать ему: «Пока, приятель!»
— Вы таким необычным делом занимаетесь, —
абсолютно искренне заметила Сабина. — Никогда не видела, как делают
бумагу. Да еще вручную, как во времена Средневековья. Даже не представляю, как
выглядит этот процесс.
— Еще сто раз увидите. К нам иногда записываются целые
экскурсии. Мы изготавливаем бумагу из всего, что можно пустить в дело. Вплоть
до крапивы и конопли, — засмеялся Максим. — Сырье перемалывается,
отливается в специальные формы и прессуется. Работа жутко кропотливая. Зато
получается эксклюзивный продукт.
Сабина никогда не догадалась бы, что Максим Колодник
занимает руководящую должность. На своем веку она перевидала массу управленцев
с целеустремленными лицами и жестяными глазами. Он не был похож ни на одного из
них и казался чертовски милым. Мальчишеская улыбка довершала облик человека с
легким характером.
— А на вашей бумаге принтер печатает?
— Еще как печатает. Перьевой и капиллярной ручкой на
ней тоже можно писать. Вообще у нас товар — пальчики оближешь. Я вам все
покажу, договорились? Только не прямо сейчас, а то у меня скоро совещание.
Он мельком посмотрел на часы и тихонько фыркнул.
— Я уже могу идти сама, — мгновенно всполошилась
Сабина. — Бегите на совещание. Босс меня не похвалит за то, что я в первый
рабочий день вмешалась в работу фирмы и что-то там сорвала.
— Да что вы! Вашего босса текучка не интересует, он
стратег. Вообще-то я вам не завидую. Предыдущая его помощница буквально
выбивалась из сил. Мне кажется, она и замуж вышла только для того, чтобы
сбежать от моего кузена. Он сам трудоголик и хочет превратить в трудоголиков
всех остальных.
Сказать по правде, Сергей — чертовски талантливый ученый.
Иностранные компании пытаются его из России с мясом вырвать. Но он — ни в
какую. Работает лишь по разовым контрактам. А «Бумажная птица» — это его якорь
у родных, так сказать, берегов. Хотя производством он практически не
занимается. Но офис у него здесь, на втором этаже. Вы, судя по всему, будете
сидеть в приемной. Личного секретаря у Сергея нет, он в случае надобности
пользуется услугами нашей Иры. Сейчас я вас с ней познакомлю.
Они уже подошли к «Бумажной птице», и Максим придержал
дверь, давая Сабине возможность первой переступить порог. Холл оказался
небольшим. Справа, за конторкой, сидела невыразительная девушка с расчесанными
на пробор волосами, скрученными в пучок. Скупо подкрашенные губы поджаты,
короткие брови нахмурены. Впрочем, увидев директора, она тотчас расцвела.
— Добрый день, Максим Петрович.
— Мы уже виделись, Ирочка, — ответил тот и обнял
Сабину за плечи. — Познакомься, это помощница Сергея Филипповича.
— Сабина Брусницына, — представилась та. —
Скажите, а заказанные книги привезли?
Новая фирма, незнакомые люди, со всеми придется налаживать
отношения… А с секретаршей в первую очередь.
— Да, привезли. Сгрузили в приемной, не
беспокойтесь. — Ира мельком взглянула на новую сотрудницу и снова
сосредоточилась на начальнике, ожидая приказаний.
— Тверитинов здесь? — спросил тот.
— Еще не приехал. Хотя его ждут. — Она понизила
голос. — Очень нервный товарищ. Утверждает, что он канадский
представитель. Его привез партнер Сергея Филипповича и оставил на мое
попечение. Этот тип искурил целую пачку сигарет и почти разломал стул — сидит и
раскачивается. И иногда стонет, как будто у него зуб болит. Я ему три раза
приносила кофе и два раза минералку. Он говорит, что, если Сергей Филиппович не
появится в течение получаса, все пропало.
В Сабине мгновенно проснулся менеджер, съевший собаку на
работе с клиентами. Да и те качества ее натуры, которые так не нравились
Буриманову, разумеется, никуда не делись.
— Отведите меня к нему, — сразу же попросила она
Иру. — Или покажите, куда идти.
— Я вас сам отведу, — мягко предложил
Максим. — Здесь, в общем-то, легко освоиться. Внизу, в подвале, у нас
производство. На первом этаже — технические службы, а на втором — руководство и
менеджмент. Так что нам с вами на второй. — Он повел ее к лестнице,
по-прежнему придерживая за локоть, хотя она почти не хромала. — Вы
кого-нибудь из моих коллег уже встречали?
— Эмму Грушину, — ответила Сабина.
— А!
Это «А!» он произнес со странной интонацией, так что было
трудно понять, как он относится к администратору. Впрочем, все выяснилось
гораздо позже, когда у Сабины появилась возможность посплетничать с
секретаршей.
— Эмма без памяти влюблена в Колодника, —
доверительно сообщила Ира. Ей понравилась новая помощница босса, и она с
удовольствием делилась с ней информацией. — Сумасшедшая тетка: ей сорок
восемь, а ему тридцать пять! Да и вообще. Не с ее сержантскими замашками
заводить амуры. — Сабина была с ней абсолютно согласна.
* * *
В небольшой приемной стоял стол с компьютером, а также
кожаный диван для посетителей — холодный и скользкий. У него был вид сноба, с
которым не хочется иметь дела. Вероятно, по этой самой причине канадский
представитель уселся на единственный стул, который выдвинул в центр комнаты. И
опасно раскачивался на нем, словно пытался сам себя убаюкать. На его лице
читались страдания человека, бессильного изменить обстоятельства.
— Здравствуйте! — поздоровалась Сабина, с деловым
видом входя в приемную.
Посетитель, отупевший от ожидания, качнулся еще раз и едва
не грохнулся на пол — ножки стула громко стукнули. Клиент вскочил с места и
вытаращил глаза:
— А Сергей Филиппович?!
— Еще не приехал. Но я — его личная помощница, Сабина
Брусницына. Возможно, я смогу вам чем-то помочь?
— Девушка! — завопил он и простер руки в ее
сторону. — Моя фамилия Саблуков. Степан Евгеньевич Саблуков. Я канадский
представитель.
Сабина хотела сказать, что это еще ни о чем не говорит. Что
значит — канадский представитель? Представитель чего? Однако она не успела
озвучить свое недоумение, когда Саблуков снова подал голос.
— Надвигается катастрофа. Если Горьков сейчас же не
перешлет текст, книга выйдет с двумя пустыми страницами, потому что типография
не может ждать! И мы навсегда поссоримся с Сергеем Филипповичем. Навсегда.
— Так, давайте по порядку, — остановила его
Сабина. Садиться она не стала, потому что с таким нервным посетителем вряд ли
удастся поговорить спокойно. — Во-первых, кто такой Горьков и о какой
типографии речь?
— Вы же уверяете, что помощница! — возмущенно
завопил Саблуков. — А сами ничего не знаете!