— А ну-ка, возьми меня!
От неожиданности Тверитинов тоже отпрыгнул назад и присел. У
него был такой вид, словно его только что укусила собственная бабушка.
— Вы что?! — воскликнул он, часто моргая. —
Чокнулись?
— Живой я не дамся!
Тверитинов растерянно посмотрел на нож в своей руке и
взмахнул им, как дирижерской палочкой:
— Я нашел этот тесак на своей кровати и решил, что его
забыла экономка. А недавно она мне позвонила и сказала, что в мою спальню даже
не заходила. Значит, это вы! Вы что, сектантка? Раскладываете ножи на кроватях,
размахиваете свечками… Вообще-то не стоит совать огонь мне в нос, я же не
Шерхан, а вы не Маугли. Если вас что-то не устраивает, просто скажите…
После его слов у Сабины вытянулось лицо. Она выпрямилась,
шмыгнула носом и обиженно сказала:
— Вы подкрались сзади с ножом и заявили, что хотите
меня убить! Я подумала, что вы это всерьез.
— Любите криминальные романы? — ледяным тоном
спросил Тверитинов. — Я — маньяк со стажем, решил найти подходящую жертву
и обратился для этого в агентство по подбору персонала. Нанял вас на работу и
сразу же заманил ночевать, чтобы разрезать на маленькие кусочки.
Сабина икнула.
— Может, вы дура? — не меняя тона, продолжал ее
босс. — Только дура может затащить нож в спальню начальника после того,
как тот предупредил ее, чтобы она не смела туда соваться.
Во время этой тирады Сабина постепенно приходила в себя. К
концу его речи она не только оправилась окончательно, но и почувствовала себя
задетой за живое.
— Это вышло случайно! Мне показалось, что в вашей
спальне кто-то есть. Я вооружилась ножом и пошла посмотреть.
— Отрыли дверь, убедились, что все в порядке и метнули
нож через всю комнату мне на постель, — иронически продолжил Тверитинов.
— Я решила проверить шкаф.
— А! Так вы еще и в шкаф лазили! Мне хочется вас
придушить.
Сабина вздрогнула, и он поспешно поднял руки, показывая, что
сдается:
— Это образное выражение. Нож я сейчас положу в ящик. А
вы затушите этот огрызок, а то что-нибудь подожжете…
— В квартире нет света, — сообщила Сабина. —
Я просто хотела зайти в туалет.., с книжкой. — Она потрясла дневником.
Тверитинов возвратился к двери и хлопнул по выключателю.
Свет послушно зажегся, и от неожиданности Сабина зажмурилась.
— У нас по ночам часто отключается свет, — пояснил
Тверитинов. — Сколько вам требуется времени для сна? Четыре часа? Или вам
достаточно поспать двадцать минут, чтобы почувствовать себя свежей, как огурец?
Я вас честно предупредил, что рано утром нужно приниматься за работу. Может
быть, все-таки попробуете вздремнуть? Кстати, на двери вашей комнаты есть
задвижка. Если ваши мысли снова примут нежелательное направление, можете
запереться.
Босс развернулся и отправился к себе, стуча пятками. Сабина
только сейчас заметила, что он босиком. А пижама на нем — родная сестра ее
собственной, которую он ей одолжил. Только на ней она болтается, а на нем сидит
как влитая. Надо отдать ему должное, сложен он неплохо.
Вместо того чтобы последовать его совету и отправиться в
постель, Сабина осталась стоять на месте. Медленно она раскрыла дневник на том
месте, на котором прервала чтение. Записей осталось совсем немного. Она просто
обязана покончить с этой пыткой!
«Я все рассказала Патрику. Он заявил, что все уже решил. Мы
поженимся и уедем в Америку. Что он не желает рисковать мной, поэтому советует
немедленно подать заявление об уходе. Я счастлива! Даже если бы он не захотел
на мне жениться, я все равно уволилась бы. Невозможно работать на человека,
если подозреваешь, что он желает твоей смерти.
Патрик подарил мне кольцо. Невероятно красивое и очень
оригинальное — золотая птичка с изумрудной грудкой и бриллиантовым глазом. Я
обожаю его! Мы уедем, как только все уладится с документами. И будем счастливы!
Если, конечно, мне не помешают. Одна по подъездам я теперь не хожу.
Почему-то мне кажется, что С.Ф. не позволит мне уехать.
Иногда он смотрит на меня исподтишка, да так, что мне становится не по себе.
Может быть, из — за того, что я пыталась проникнуть в тайну кафельной комнаты?
Возможно, он думает, что я выяснила что-то определенное? Вдруг там все-таки
кого — то убили?»
* * *
«Кажется, С.Ф. догадался, что я веду дневник! Если на фирме
действительно творятся темные делишки и он сам в них замешан, он попытается
завладеть им. Мне остался один день, и потом я — свободна! Надеюсь, сегодня со
мной ничего не случи…»
Записи обрывались именно так, на слове «случится». Сабине
страстно хотелось выяснить: действительно ли с Аней Варламовой ничего не
случилось? Единственный способ узнать это — попробовать связаться с ней.
Возможно, Аня будет откровенна с женщиной, которая заняла ее место?
С этой мыслью Сабина возвратилась в комнату и с ней же
уснула, засунув дневник под подушку.
ВТОРОЙ ДЕНЬ
Завтрак: черный кофе, сухарик.
Обед: кусок вареного мяса.
Ужин: ветчина или вареная колбаса без жира, листовой салат.
Она сидела на табуретке, уставившись в одну точку.
Разумеется, заспанная. На щеке — след от подушки, в руке — чашка черного кофе.
Когда Тверитинов — свежий после душа, с гладко выбритым лицом — появился на
кухне, она подняла голову и посмотрела на него, как магазинная уборщица на
наследившего покупателя.
— Доброе утро! — поздоровался он.
Сабина мрачно кивнула. По ее мнению, черный кофе без сахара
— это совсем не то, что могло бы сделать утро добрым.
— У вас действительно нет сухарей? — спросила она
таким тоном, будто они уже час как спорили. — Или это мне показалось?
— Сухарей? — тупо переспросил Тверитинов.
Он был готов к ее нападкам по поводу своего ночного
появления на кухне с ножом в руках, но сухари застали его врасплох.
— Сухарей, сухарей, — нетерпеливо повторила
Сабина. — Таких хрустящих штучек, которые продаются в коробках или
пакетах. Неужели нету?
— Ах, это! Хрустящие штучки! — с напускным
оживлением откликнулся он. — Нет, они закончились еще на прошлой неделе.
— Я должна была догадаться, — пробормотала Сабина,
длинно отхлебнув из чашки.
— Впрочем, у меня есть тостер и хлеб, — сообщил
Тверитинов и увидел, как внезапно просветлело ее лицо. — Кстати, что
говорит трудовое законодательство по поводу завтрака? Я сам должен приготовить
его для вас?
Она засопела и поднялась на ноги:
— Просто покажите, где что лежит.
