Книга Сердце красавицы склонно к измене, страница 25. Автор книги Марина Серова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сердце красавицы склонно к измене»

Cтраница 25

Тем же вечером позвонила «подруга». Хикматов понял, что звонит та же самая тетка из банка, но из-за врожденной вежливости промолчал и выслушал ее предложение. «Подруга» сообщила о левых деньгах, поступающих в банк. Причем деньги возили не на инкассаторских, а на обычных машинах. Она обещала вызнать, когда повезут очередную партию бабла, и дать сигнал. Он, Хикматов, должен дежурить у банка в машине с несколькими вооруженными товарищами с трех до шести вечера по четвергам или пятницам. В это время обычно привозят деньги. Когда появится машина, надо инсценировать аварию, выскочить, отнять деньги и смотаться. За наводку она потребовала пятьдесят процентов.

Хикматов поднял тетку на смех и сбил до десяти. В залог их будущего сотрудничества Тыртышная подбросила в почтовый ящик Хикматова диск с базой данных, где содержались кредитные истории клиентов банка. Информация могла заинтересовать воровское сообщество. Хикматов предложил диск тем, кто в этом шарит, и получил за него две штуки баксов. Больше не дали. Потом он с парнями дежурил возле банка в кафе две недели. Но ничего не получалось. Тыртышная перезвонила ему как-то вечером, сказала, что ничего не выходит, и предложила как-то спровоцировать привоз денег.

Хикматов знал парней с химкомбината, зашел к ним, потерся, поговорил за жизнь и невзначай рассказал, что недавно выгодно продал старое оборудование, которое до этого думал распилить на металл. Если у них что-то есть, то могут предложить ему. Те показали кучу всего. Он предложил цену в двести тысяч. Те заартачились. Он ушел, забыв специально свой бумажник у них в конторе. В бумажник был вложен листок с телефоном сына Портняжного, а ниже на листке было написано: «Продажа подержанного оборудования».

Потом от своего имени позвонил в фирму Портняжного-младшего, которая как раз занималась продажей насосного и компрессорного оборудования, выступая посредником между производителем и покупателем, сообщив, что желает приобрести у них котел, пару насосов и компрессоров. Узнав цену, он сказал, что это слишком дорого, и спросил, не найдут ли ему такое же, но б/у. Цену он предложил в десять раз больше, чем предлагал парням с химкомбината. Портняжный-младший сказал, что подумает. На следующий день он позвонил на химкомбинат, и парни ему сказали, что сын Портняжного предложил за это же оборудование на пятьдесят тысяч больше. Завтра обещался привезти деньги.

По словам Тыртышной, Портняжный-младший все денежные операции прокручивал через банк отца. Значит, и деньги он повезет оттуда. Дождаться только сигнала Тыртышной. Хикматов договорился с химкомбинатовскими, что если их покупатель не приедет, то они продадут все ему.

Он уже имел опыт торговли подержанным оборудованием и не сомневался, что найдет сбыт. Особенно выгодной сделку делала оплата стоимости оборудования чужими деньгами. Все прошло как по маслу. Тыртышная дала сигнал. Они сопроводили машину клиента до дома, где без шума забрали бабки. Потом Хикматов купил на эти деньги оборудование на химкомбинате и перепродал в три раза дороже. Можно было и круче навариться, но он не хотел ждать. Планировал свой отход за границу.

Потом позвонила Тыртышная и намекнула, что назревает дело, по сравнению с которым предыдущее — кража мелочи у нищего. Курьер будто бы должен привезти в банк лимон зеленых в обычном чемоданчике — деньги от черной сделки. Между делом Тыртышная попросила перевести ее деньги от прошлого дела на счет в банке. Если она их не увидит, то следующее дело начинать не будет. Хикматов, загоревшись новыми перспективами, утром помчался в банк переводить деньги на указанный счет, несмотря на то что раньше думал кинуть ее. Перевел, но по сей день ничего о новом деле не слышал. Тетка из банка молчит, а на улице ее сопровождает милицейский кортеж. Часть из денег, что у него были, Хикматов легализовал через банк, остальные думал вывезти так, спрятав в тачке. Мечтал, как провернет последнее дело и свалит.

— Она тебя напарила, лопух, — объяснила я ему азбучную истину, — не было нового дела. После вашего старого в банке поднялся такой шорох, что сунуться туда еще раз мог только смертник. Она догадалась, что ты не захочешь платить, вот и придумала.

— Ах, падла, ведь точняк же, — скривился досадливо Хикматов, — ведь чувствовал, блин!

— Она не говорила, зачем это делает? Из-за денег или чего еще, — поинтересовалась я.

— Она с самого начала говорила, что ее там, в банке, кинули круто, и тетка хотела отомстить, а от халявных бабок разве ж кто отмазываться станет, — проговорил он, покосившись на будильник, стоявший на заставленном бутылками столе.

— Ждешь кого-то, Тимур? — спросила я ласково. Мой пистолет уткнулся в цель.

— Нет, я просто так на часы посмотрел, — поморщился он от боли.

— Складно поешь! — похвалила я и спросила: — А кто из твоих людей убивал?

— Кто кого убивал? — обалдело уставился на меня Хикматов. — О чем ты базаришь вообще. Какие, на хрен, убийства? Мы деньги взяли да по колпаку дали. На кой мараться?

— А это что? — Я швырнула бандиту в лицо фотографии с места убийства Мясницкого. — Эта грымза из банка попросила тебя найти человека, чтобы устранить парочку ее врагов. Так было? Ты даже, наверное, подыскал для нее на заводе яд. У вас в лаборатории на лакокрасочном, поди, имеются соли тяжелых металлов. Верно?

— Да ты че гонишь, мать твою! — завопил Хикматов, с ужасом в лице разглядывая фотографии. — Не шей мне это дерьмо! Тут псих поработал! Зачем мне иметь дела с крезанутыми?

— Если ты мне добровольно все не расскажешь, я волью тебе вот эту штуку, — я вытащила из тайного отделения шприц, заполненный прозрачной жидкостью, — скапаломин, использовали еще нацисты, чтобы добиваться у пленных признаний. У него, правда, много побочных действий. Посчастливится пережить инъекцию — останешься инвалидом. О женщинах можешь забыть сразу. Начнешь под себя ходить или ослепнешь. От передозировки вообще кошмар что творится — страшные судороги, кровь отовсюду хлещет, даже глаза лопаются. — И добавила задумчиво: — Не знаю, правильно ли я дозу взяла. Там что-то по весу тела рассчитывают. Никогда не понимала эту чертову математику — цифры, значки дурацкие…

— Но… но я не знаю ни хрена, — заорал бандит, вжимаясь в диван, — что я тебе расскажу? Я не знаю — отвечаю, чем хочешь!

— Значит, будем колоть, — вздохнула я. Мне удалось резко броситься и заломать Хикматова, уложив на пузо, — он даже не успел оказать достойного сопротивления. Зато развопился, будто его резали. Я вонзила иглу ему в зад.

— Стой! Минутку! Кое-что вспомнил! — взмолился он в последний момент. — Не делай этого!

Я выдернула иглу и примирительно сказала:

— Давай, удиви меня, иначе я удивлю тебя.

— Это насчет убийцы, — хрипло выдавил из себя Хикматов, сопя в диван, — я знаю, кто это сделал. Я по почерку узнал. Он людей как свиней режет. Мне пацаны знакомые рассказывали. Он, типа, спецотрядом командовал. Какое-то задание было, и его, раненного, «духи» взяли. Вкололи ему чего-то, зомбировали, и он стал на них работать, мочить всех без пощады. А потом его окончательно переклинило. Кокнул новых хозяев и сбежал в Россию. Бабки у него на первое время были, а потом решил работу искать. Помнишь вора в законе, Трубу из Вишневских? Он его к себе взял. А потом на сходке всех авторитетов тогда спецслужбы завалили. В девяностых-то вообще беспредел был. «Белая стрела»…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация