— Не стоит драматизировать, по моим расчетам, конец света наступит не раньше следующего года, когда инфляция не превысит запланированную правительством, — спокойно сказала я, наблюдая за красной точкой на дисплее. Вдруг она двинулась, и с приличной скоростью. На глаза мне попался отъезжавший троллейбус. В нем некто увозил деньги. В течение нескольких мгновений троллейбус докатил до поворота и скрылся из виду.
— У меня, бл…, нервы не железные, — процедил водитель сквозь сжатые зубы.
Я протянула ему две сотенные бумажки:
— Поехали отсюда, ее не будет. Все!
— Куда ехать-то? — оторопело спросил он, выдернув у меня из руки деньги. Спрашивая, он одновременно заводил двигатель.
— По маршруту пятого троллейбуса. Сможешь? — В моем голосе звучал вызов. — Мне захотелось вдруг вспомнить старые времена, когда я на этой штуке каждый день моталась.
— За деньги я за пятнадцать минут доставлю в любую точку Тарасова, — самоуверенно заявил парень, — у меня все маршруты рассчитаны.
И преследование началось. Троллейбус появился в поле нашего зрения, когда он делал первую остановку. Я попросила водителя ехать медленнее, чтобы не ломать выстраивающиеся в душе рифмы. Красная точка на экране навигатора двинулась дальше вместе с троллейбусом. Мы понемногу настигали его. Следующая остановка. Из троллейбуса вышел худощавый мужчина, женщина с двумя детьми и старуха с архаично выглядящим ридикюлем…
Красная точка на дисплее поползла вместе с ними в сторону, противоположную движению. Кто-то из вышедших. Я пригляделась к мужчине, но он перешел на другую сторону улицы, а маяк остался, где был, и приближался к нам. Женщина с детьми остановилась у киоска. Я посмотрела на старуху. Она прошла мимо, и маячок стал от нас удаляться. Оглянувшись, я успела заметить, как старуха свернула в арку длинного двухэтажного дома.
— Все, тормози! — закричала я водителю. Вышла и, пристроившись к матери с двумя детьми у киоска, заглянула в сумочку, будто ища кошелек. На самом же деле мой взгляд был прикован к сигналу от маячка в сумке старухи. Двор оказался проходным. Старуха вышла из него и направлялась в сторону библиотеки. Я огляделась вокруг. Слежки не заметила и зашагала по маршруту старухи.
Складывалось впечатление, что она продвигалась к дороге. Там, куда старуха приближалась, имелась остановка общественного транспорта. Разгадав ее замысел, я побежала вперед, вокруг библиотеки, перелезла через забор какой-то стройки, вышла через пролом в ограде. В результате на остановке я оказалась на три с половиной минуты раньше старухи.
Автобуса дожидалось по меньшей мере человек двадцать. Среди них мог быть киллер. Однако никого конкретно я выделить не могла. Несколько парней походили на него фигурой. Не заглядывать же каждому в лицо — тогда точно засыпешься и упустишь дичь. Отдуваясь, подошла бабка с ридикюлем, встала, поправила косынку. Я аккуратно проверила по навигатору — деньги при ней. Так мы и стояли, неизвестно чего дожидаясь. Подъехало пару маршруток, маленький автобус, но она не сдвинулась с места.
Через двадцать минут, когда я уже изнывала от неопределенности, перед остановкой притормозил большущий автобус дачного направления, и бабка рванулась в него, орудуя локтями, так что какой-то здоровяк, расплескав пиво из банки, едва не упал. Я полезла следом. Прорваться посчастливилось лишь чудом. Все напирают с разных сторон, кричат, чьи-то цепкие руки стараются стащить со ступенек и швырнуть под ноги озлобленным дачникам.
Я оглянулась и позади себя увидела вилы, обращенные к моей спине. Отвратительного вида старикашка лез с ними за мной, гнусавя: «Я аккуратненько, я их в уголок, в уголок!»
Слава богу, его оттащили, а потом двери с трудом закрылись, автобус задрожал, завибрировал на разные лады и поехал. Каждая кочка на дороге отдавалась во внутренностях неприятными ощущениями.
— Пока жива, — сказала я себе, стараясь вздохнуть. Повернулась и уперлась в грязную тряпку, закрывающую острие мотыги. Сказать вслух, что я об этом думаю, не хватало воздуха. Попробовала просочиться в сторону и увидела проклятущую бабку. Та сидела с наглым видом на месте кондуктора: в просвет среди груды тел я разглядела, как она вытащила из сумки сверток и передала мужчине в белой рубашке с зачесанными назад волосами.
Мужчина повернулся. От его лица меня бросило в жар. Глаза перескочили на городской пейзаж в окне. Встретишься с ним взглядом, и конец. Полный автобус трупов. Киллер мгновенно все поймет. Я стояла ни жива ни мертва, а убийца приближался.
«Любыми средствами не допустить бойни», — билась мысль у меня в мозгу. Вспоминалось, как он зашвырнул мне в салон машины гранату. Да у него в чемоданчике может быть таких с десяток. Как его обезвредить в такой сутолоке? Только шприцем с быстродействующим ядом, но у меня его не было. Убийца остановился плечо к плечу со мной и спросил у десятилетнего мальчишки на ступеньках:
— Пацан, выходишь на следующей?
— Нет, я выпущу, — ответил мальчишка.
Краем глаза я скользнула по лицу киллера и заметила, что он в гриме. Узнавание произошло где-то на интуитивном уровне. От бывшего интеллигента не осталось и следа. Грубое, иссушенное лицо, покрытое двухдневной щетиной, волосы, похоже, сальные. Рану на шее он отлично замаскировал тональным кремом.
Остановка.
Двери открылись, и в душный салон ударило прохладным, пахнущим дождем ветром. Затейник вышел и, оправив одежду, шагнул к старому пятиэтажному дому. Я почти вывалилась следом. Рокочущий раскат грома прокатился по черному от свинцовых туч небу. Моя рука потянулась к борсетке с револьвером. Дальнейшее напоминало страшный сон. Револьвер из разрезанной карманниками в автобусе борсетки выпал. Они, видать, или не успели его вытащить, или испугались. Но как бы там ни было, результат получился хуже не придумаешь. Подхватить выпавшее оружие я не успела. Револьвер только коснулся кончиков моих пальцев и звякнул об асфальт. Я присела, хватая его, и тут же откатилась в сторону. Киллер, грациозно развернувшись, всадил пулю в асфальт, где я секунду назад находилась.
Пистолет он скрывал в накинутом на руку пиджаке. Я выстрелила в ответ, но угодила в портфель Затейника. Им он прикрылся и нырнул в подъезд пятиэтажки, а мне пришлось уклоняться от очередной пули. Прохожие, заслышав пальбу, кинулись с воплями врассыпную. Их крики погасил плотный ливень, обрушившийся с неба стеной.
«Нет, на этот раз я его не упущу!» — выхватив запасной пистолет из сумочки, я бросилась в подъезд под град пуль из лестничного пролета.
8
Автоматический пистолет киллера бил очередями по три пули. Стена у лестницы за моей спиной превращалась в лунный ландшафт. По сторонам летели осколки бетона. Одна пуля рикошетом попала мне по руке, оставив царапину. Отпрянув, я разрядила обойму в лестничный пролет, целясь в белую рубашку Затейника, промелькнувшую на площадке третьего этажа. Попала или нет, понять было нельзя, но что убийца по-прежнему жив, сомневаться не приходилось. Его пистолет заговорил вновь с удвоенной яростью.
