Затем, встав на поясок фронтальной стены, пошла по нему, придерживаясь за электрический кабель, брошенный со столба на угол и укрепленный на кирпичах с помощью металлических кронштейнов. В трех палатах, мимо которых я проходила, были занавешены окна. Дальше следовала пустая операционная. Потом пустая же одноместная палата и наконец палата моего клиента. Окна оставались закрытыми. Моим глазам открылись ступени лестницы перед центральным входом.
Оперативники, что должны были дежурить в машине, стояли под козырьком и курили. Одного взгляда вверх им было достаточно, чтобы увидеть меня. Земляной просто взбесится, узнав, что я покинула больницу. Стучать в окно я не посмела, но в следующую секунду оно само открылось, и я буквально ввалилась в него, рухнув на пол.
— Что с вами произошло? — изумился Конюков, таращась на меня как на восьмое чудо света.
Анжела, приводившая в порядок свой макияж у зеркала, обернулась и тоже уставилась на меня расширенными глазами:
— Вы что, дрались? — Было заметно, что она плакала.
— Да, дралась и не стыжусь этого, — буркнула я, поднимаясь. Меня очень интересовало, чем Конюков довел свою идеальную жену до слез. Однако вместо вопросов я ринулась к спавшей в кресле медсестре. Она вот-вот проснется. К этому надо подготовиться.
— Пока вы, Евгения Максимовна, изволили где-то драться, Тыртышная погибла в подъезде собственного дома, — заметно волнуясь, сказал клиент.
— Что значит погибла? Когда? — Я запихивала в карман медсестры пустую водочную бутылку; новость сразила меня наповал. Если она погибла, пока шли разборки с Затейником, следовательно, я не за тем наемным убийцей гонялась. И есть еще один, ответственный за все преступления.
— Погибла — значит погибла, — со скорбным видом протянул Конюков. — После вашего ухода я позвонил ей на домашний — молчание. Ни сотовый, ни рабочий тоже не отвечал, а трубку вместо Веры Давыдовны снял следователь и рассказал о несчастном случае. Проводка вроде бы в лифте замкнула. Начался пожар, и все.
— Ах, вот куда вызвали Земляного, — поняла я. — Все укладывается в схему действий убийцы. Как же оперативники так оплошали?!
— Что, думаете — это убийство? — так и осел на постель Конюков. — А следователь сказал…
— Мало ли, что он сказал, — отмахнулась я. — Работники одного банка мрут как мухи, какие, к черту, могут быть несчастные случаи! Я не верю в совпадения.
— Видишь! — закричал он жене потрясенно. — А ты мне тут!
Анжела подбежала к Конюкову, бросилась перед ним на колени и, схватив за руки, страстно заговорила, глядя в глаза:
— Андрюша, не слушай ее! Она ничего не знает. Такой шанс выпадает только раз! Подумай, подумай перед тем, как решать. Ты что, хочешь всю жизнь просидеть на задворках.
— Да что ты несешь! — возмутился он, вырывая руки. — Меня убьют. Какой, на хрен, шанс. Холмик на кладбище — это что, по-твоему, шанс? Пусти!
Анжела не отпускала. Она с отчаянием хваталась за руки мужа, потом вдруг глянула на меня и, ткнув пальцем, закричала:
— Она! Она же телохранитель! Самый лучший! Ты ее сам нанял. Она тебя защитит. Нечего бояться.
Я хотела вмешаться и сказать, что защищать никого не требуется, так как киллер мертв, а перед смертью он вдобавок устранил и заказчицу — Тыртышную, однако мне не дали раскрыть рта.
— Все, я решил! Отвали от меня со своими бредовыми фантазиями! — заорал Конюков как резаный на жену. Та отшатнулась с помертвевшим лицом, вскочила и заорала в ответ:
— Отлично! Домой можешь не приходить! Я не хочу видеть твою морду! — Поджав губы, Анжела кинулась к двери. На глазах блестели слезы.
— Это моя квартира! — прокричал ей вслед Конюков. Дверь в палату оглушительно захлопнулась, и он добавил тише уже сам себе: — Совсем сдурела баба!
Закрывшись в ванной комнате, я быстро приняла душ, переоделась, потом, схватив из холодильника бутерброд с ветчиной, занялась портфелем убийцы. Вскрыла ножом кодовые замки, вывалила содержимое на стол, а затем проверила подкладку портфеля. За подкладкой обнаружилась многослойная кевларовая ткань. Я прикинула — шестой уровень защиты или больше. Неудивительно, что он им прикрывался.
Пули от моей «гюрзы» не смогли пробить даже одну стенку. Две же не пробила бы и автоматная очередь из «вихря». Больше в подкладке я ничего не обнаружила. Содержимое портфеля выглядело вполне невинно для людей, незнакомых с взрывотехникой и минно-подрывным делом. Пара пакетов аммиачной селитры, бутылка кислоты, сера, фосфор, коробка с кучей деталей от электронных схем, припой. Собирался, наверное, устроить Белазу похороны с фейерверком.
Все это меня мало интересовало, а вот сотовый Затейника, напротив, очень. Выхватив его из кучи, я сразу проверила телефонный справочник. Справочник был девственно чист. Что ж, бывает. У человека просто очень хорошая память была. Все номера немедленно удалялись из памяти. Ну, это еще не конец света. С сотовым я подсела к своему ноутбуку.
Ко мне с виноватым видом подошел Конюков и стал оправдываться за скандал с женой:
— Анжела не права. Толкает меня на верную смерть. Я про должность председателя правления. Ее только деньги интересуют. Говорит, что это ради меня. Как же! Изображает из себя жертву, все мне отдала, измучилась вся, бедная! А я ее что? заставлял? Говорил сто раз — давай наймем домработницу, зачем самой готовить и всем заниматься. Пошла бы на какую-то работу для развлечения, ну чтобы там язык почесать с подружками, без сильных заморочек. Нет же! Теперь я виноват. Должен идти и подставляться под пули.
Слушая его зудение вполуха, я буркнула:
— Да ладно вам. Теперь не должно быть никаких пуль. Наемник мертв. Миритесь с женой и соглашайтесь.
— А вы точно уверены? — подозрительно спросил Конюков. — Вы его сами, что ли, того?
— Нет, я хотела захватить его живым, придурок сам с крыши сорвался из-за дождя, — вздохнула я и, откусив кусок бутерброда, энергично заработала челюстями.
— Тогда отлично, — обрадовался он, — если предложат должность, то сразу соглашусь. Правление поддержит мою кандидатуру. Что, жена Портняжного — раз, Жестков из «Бригантины» — два. Лунин из Карасевского филиала, конечно, против, но если сам Портняжный согласится, то проблем не будет. Анжела умрет от счастья, когда узнает.
Он болтал, а я знай занималась своим делом. Соединение с Юзером восстановилось. Поздоровавшись, я попросила его быстренько пробить номер телефона, выяснить, откуда был последний звонок, из какого района и все прочее.
«Охотник, и где таких быстрых берут? Все-то у тебя быстренько, — написал мне в ответ Юзер. — Ладно, принимай, что просила по киллерскому буку. Остальное буду смотреть. И принимай уже меня штатным сотрудником».
«Посмотрим, — уклончиво ответила я, — до скорого».
Ожидая обещанных Юзером файлов, я налила себе чаю, взяла еще один бутерброд, но на этот раз с сыром. Конюков, вдохновленный моим примером, тоже полез в холодильник. До меня донесся его голос, приглушенный дверкой:
