— На самом деле, сын часто обедает у друзей, — говорил мистер Миллер. — А летом — не думаю, чтобы я об этом упоминал, — он две недели проводит в лагере. Там к тому же есть компьютеры, футбольное поле, клиника.
— Летом! — Делия качнулась назад в лакированном кресле-качалке. Лето с его мягкими, ленивыми вечерами, позвякиванием стаканов с лимонадом, персиковыми телами детей в купальниках! — О, мистер Миллер. Дело в том, что у меня сейчас не совсем определенный период в жизни. Я не уверена, что могу планировать свое время так… надолго.
— Летом у меня гораздо больше свободного времени, — продолжал мистер Миллер так, как будто она ничего не сказала. — Не весь день, конечно, у директора не совсем такое же расписание, как у учителей, но все же довольно много свободного времени.
— Мне, наверное, не стоило приходить, — сказала Делия. — Ребенку его возраста нужна стабильность.
Но тогда зачем ты пришла, закономерно мог бы спросить он, но вместо этого несчастный мужчина зацепился за последнюю фразу.
— Вы говорите, как знающий человек. У вас есть дети, мисс Гринстед? О, — уголки его губ быстро опустились вниз, — простите. Разумеется, нет.
— Нет, есть, — возразила она.
— Так вы миссис Гринстед?
— Я предпочитаю, чтобы меня называли «мисс».
— Понимаю.
Он обдумывал это.
— Но… ну, следовательно, у вас есть опыт, — проговорил мужчина наконец. — Это превосходно. И вы — местная?
Он определенно не знал слухов Бэй-Бороу.
— Нет, — ответила ему Делия.
— Значит, нет.
Делия видела, что мистер Миллер раздумывает. Он был, должно быть, в отчаянии, но не настолько, чтобы утратить здравый смысл. И не хотел нанимать убийцу с топором.
— Я из Балтимора, — заговорила она. — Уверяю вас, я совершенно не опасна, но я оставила позади большую часть своей жизни.
— А. — О господи, теперь он представлял себе какую-то драму. Мужчина с интересом разглядывал ее, слегка наклонив голову.
— Но! — воскликнула Делия. — Что касается работы…
— Я знаю, что вы не хотите у меня работать, — грустно произнес он.
— Это вовсе не из-за самой работы. Я уверена, что ваш сын — очень милый мальчик.
— О, более чем милый, — сказал мистер Миллер. — Он действительно очень хороший ребенок, мисс Гринстед. Он — чудесный! Но, думаю, я переоценил свои возможности. Я думал, что раз мы знаем, как включать стиральную машину… Но от меня что-то ускользает.
Мужчина махнул рукой, указывая на комнату. Делия удивилась, потому что обстановка казалась до болезненного аккуратной. Застеленную кушетку украшали пухлые маленькие подушки с пуговицами спереди, каждая из них была уложена под определенным углом. На кофейном столике с математической точностью разложены модные глянцевые журналы. Но мистер Миллер, следуя за ее взглядом, сказал:
— О, с тем что на поверхности, я могу справиться. На кухне я повесил расписание. Каждый день — какая-нибудь новая работа. Сегодня вечером мы пылесосили, вчера вытирали пыль. Но похоже, что есть и другие вещи. На прошлой неделе, к примеру, сын спросил, можно ли ему «грошовый суп». «Грошовый суп!» — мне показалось это странным. А он сказал, что мама готовила его на обед, когда он был маленьким. Я спросил, что в нем было, и оказалось, что это обычный овощной суп. Думаю, они называли его грошовым, потому что он был дешевым. Я сказал: «Ну, думаю, я могу его приготовить» — и разогрел банку бульона «Кэмпбеллс». Ной посмотрел на нее и что, вы думаете, сделал дальше? Он начал плакать. Ему двенадцать лет, а он расклеился, он так не плакал, даже когда руку сломал! Тогда я стал выяснять: «Ну что? Что я не так сделал?» А он объяснил, что его надо готовить самому. Я сказал: «Ной, боже всемогущий». Но я же не дурак. Я понимаю, что этот суп для него что-то значит. Поэтому достал поваренную книгу и начал готовить сам. Но когда он увидел, что я делаю, он сказал, чтобы я забыл об этом. «Просто забудь об этом, — заявил он мне. — Я все равно не голодный». И пошел в свою комнату, оставив меня перед горкой нашинкованной моркови.
— Нарезанной, — поправила Делия. Он поднял прямые черные брови.
— Нужно было нарезать морковь, — объясняла она. — А еще цуккини, сладкий перец, молодой картофель — все в форме кружочка, монетки. Поэтому его называют «грошовым супом». Цена тут ни при чем. Вряд ли вы нашли бы это в поваренной книге, потому что это больше похоже на бабушкин рецепт, понимаете?
— Мисс Гринстед, — сказал мистер Миллер, — разрешите, я покажу вам комнату, в которой вы будете жить, если согласитесь на эту работу.
— Нет, я правда…
— Просто взгляните! Это комната для гостей. Там отдельная ванная.
Делия поднялась вместе с ним, но только потому, что хотела уйти. О чем только она думала, когда шла сюда? Казалось, что кончики ее пальцев уже горели от желания нарезать овощи так, как они должны быть нарезаны, поставить суп перед мальчиком и быстро отвернуться (двенадцать лет, уже слишком много, чтобы уговаривать), притворившись, что она не видит его слез.
— Я уверена, что это — отличная комната, — затараторила женщина. — Кому-нибудь она очень понравится! Кому-нибудь, кто молод, может быть, кто еще…
Она шла за мистером Миллером по короткому, застеленному ковром коридору с раскрытыми по сторонам дверьми. Возле последней мистер Миллер посторонился, чтобы пропустить ее. Это была маленькая комнатка, в которой, очевидно, предполагалось оставаться на ночь или две. Почти все пространство занимала высокая двуспальная кровать. На прикроватной тумбочке лежали журналы и пара книг. Картинка в рамке, висевшая на стене, сообщала «Добро пожаловать» на шести языках.
— Большой встроенный шкаф, — сказал мистер Миллер. — И отдельная ванная, хотя я, по-моему, об этом уже говорил.
В другой части дома хлопнула дверь, и мальчишеский голос позвал:
— Папа?
— Иду! — крикнул мистер Миллер и повернулся к Делии: — Теперь вы познакомитесь с Ноем.
Она отступила назад.
— Просто поздоровайтесь с ним, — попросил мужчина. — Что в этом плохого?
У Делии не было другого выбора, кроме как пойти за ним в коридор.
На кухне (шкафчики цвета ирисок, масляные пятна на обоях) стоял костлявый маленький мальчик, снимавший красную куртку. У него были жесткие каштановые волосы, тонкое, веснушчатое лицо и продолговатые темные глаза, как у отца. Как только они вошли, мальчик заговорил:
— Привет, пап, угадай, что мама Джека приготовила нам на обед! Такие мясные кубики, которые нужно обмакивать в… — Он заметил присутствие Делии, моргнул, посмотрев на нее, и продолжил: — Макать в горшочек, а потом…
— Ной, познакомься с мисс Гринстед, — обратился к нему отец. — Можно ли нам называть вас Делией? — Она кивнула, это было не важно. Мужчина закончил: — Я — Джоэл. А это — Ной, мой сын.
