— Ай эм сорри! — завопила она. — Евгения! Дорогая! Я заставила вас ждать. Но этот человек был просто ужасен! — Она подлетела ко мне вплотную и энергично пожала мне руку. — Он уверял, что я нарушила какие-то законы! Но ведь зарегистрировалась, как положено! Оказалось, что нужно регистрироваться еще в вашем ужасном УВД!
— Что поделаешь, — заметила я философски. — В нашей стране тоже существуют законы…
— В чем я лично выразила сомнение всем этим чиновникам! — негодующе сообщила мисс Фридлендер. — Я рассказала им, что творится под самым их носом!
— Вы рассказали им про Ситного? — удивилась я. — И что же?
— О, они только улыбались! — вскричала американка. — Они не хотели воспринять меня всерьез!
Честно говоря, я этому не очень удивилась — трудно воспринимать всерьез женщину в такой шляпе и с «волной-убийцей» на груди. Но я не стала говорить об этом мисс Фридлендер. Умолчала я и о синей бейсболке, сразу перейдя к результатам своих вчерашних поисков.
— Что теперь будем делать? — спросила я в заключение. — Будем караулить Борзыкина по его месту жительства или вы предпочтете все-таки предоставить это милиции?
Мисс Фридлендер глубоко задумалась, а потом объявила:
— Мне кажется, я не доверяю вашей милиции! Они имеют предубеждение против иностранных подданных. Тот человек, что приходил сюда, назвал Джимми негром — вы подумайте!
— Слово «афроамериканец» еще не прижилось в нашем языке, — объяснила я. — Он не имел в виду ничего плохого. И я думаю, что, если вы подадите официальное заявление, господина Борзыкина будут непременно искать и рано или поздно найдут.
— Вы так считаете? — недоверчиво спросила мисс Фридлендер. — Они похожи на людей, которые не в состоянии найти даже собственные тапочки!
— Не стоит судить по внешности, — заметила я. — Может быть, в их глазах вы тоже выглядите немного странно. Им просто нужно немного привыкнуть.
Мисс Фридлендер, задрав голову, испытующе уставилась на меня из-под полей шляпы. Мои слова о том, что она странно выглядит, кажется, насторожили ее. Сама она не находила в своей внешности ничего странного. По ее понятиям именно так и должен выглядеть американец на отдыхе, особенно если тур проходит по такой дикой стране, как Россия.
— Нет! Мы не будем пока караулить и не пойдем в милицию! — объявила наконец мисс Фридлендер. — Мы отправимся в то же самое место, где были вчера. Должен же кто-то там появиться! Хотя бы для того, чтобы заменить сгоревший компьютер!
— Скорее уж для того, чтобы вывезти бочки, — заметила я.
— Да! В самом деле! — воскликнула мисс Фридлендер возбужденно. — Я давно хотела спросить — зачем там стояли эти бочки?!
— Давайте отложим этот вопрос до встречи с председателем фонда, — предложила я.
Глава 5
Когда мы отъезжали от гостиницы «Славянская», мисс Фридлендер неожиданно ткнула пальцем куда — то в сторону Волги и со жгучим любопытством спросила:
— Я видела там, на реке, остров, совершенно голый, из чистого песка! И там все время копошатся какие-то люди. Что они там делают?
Кажется, она имела в виду городской пляж, намытый на середине Волги.
— Как что делают? — удивилась я. — Загорают, купаются… Кстати, если хотите, мы можем туда съездить. Окунетесь в воду великой русской реки. Будете потом рассказывать у себя в Миннеаполисе, что купались в Волге… Все обзавидуются!
— Простите, я не поняла, — недоверчиво сказала мисс Фридлендер. — Вы хотите сказать, что они купаются прямо в этой воде? Ныряют в реку?
— Разумеется, — подтвердила я, — именно ныряют. А что вас смущает? У вас разве не купаются в реках?
— Ну что вы, дорогая! — с каким-то даже сочувствием ответила мисс Фридлендер. — Кто же купается в реках! Это очень опасно!
— Не опаснее, по-моему, чем гонять по трассе на автомобилях! — обиделась я. — Конечно, если вы не умеете плавать…
— О, я не об этом! — замахала ручками американка. — В открытых водоемах полно заразы, дорогая! Микробы, амебы, сточные воды, наконец. Я помню, как бабушка рассказывала мне об эпидемии холеры в Тарасове. Это было ужасно! Никогда не купайтесь в открытых водоемах! Для этого существуют бассейны…
Мне пришлось пообещать, что отныне я буду плавать исключительно в бассейнах. Но мою клиентку это мало успокоило, и время от времени я ловила на себе ее подозрительные взгляды — так смотрят на носителя какого-нибудь страшного вируса. Я опять напугалась, что она захочет отказаться от моих услуг, и впредь решила больше помалкивать.
Подъезжая к офису фонда, мы отметили оживление возле его дверей, и это нас немного приободрило. Едва я остановила машину, как мисс Фридлендер тут же выскочила на тротуар, лихо заломив свою невообразимую шляпу на затылок и нетерпеливо разглядывая людей, суетившихся у входа в офис. Афроамериканец Джимми вылез из машины не торопясь, всем своим видом показывая, что ему до чертиков надоела вся эта бессмысленная суета.
Присмотревшись внимательно, я поняла, что здесь происходит что-то не то. Какие-то парни энергично вытаскивали из офиса мебель и безжалостно швыряли ее в кузов грузовика, стоявшего рядом. Руководил ими высокий кудрявый мужчина, скуластое лицо которого было покрыто шрамами. Табличка с названием фонда уже была сорвана с дверей и тоже отправлена в кузов.
Мисс Фридлендер пребывала в некотором замешательстве. Я вышла из машины и поинтересовалась у кудрявого мужчины, что здесь происходит. Он одобрительно оглядел мою фигуру и весело сказал:
— Расчищаем поле деятельности, симпапуля! Здесь будет лакокрасочная торговля. Слыхала — «Тиккурила», блин, дает? Ну вот мы и будем давать! Все цвета радуги! Интересуешься?
— Нет, спасибо, — ответила я. — Меня интересует фонд помощи больным СПИДом. Ведь здесь был фонд, не так ли?
— Фонд твой накрылся пыльным мешком, красотуля! — радостно сообщил торговец красками. — У меня все документы на аренду в порядке, — заверил он. — Если хочешь, могу показать.
— Не стоит. У вас такое лицо, что хочется верить каждому слову, — сказала я. — А вы не знаете, случайно, где может быть председатель этого фонда сейчас?
Он подмигнул и, посмеиваясь, сказал:
— Где у нас председатели фондов, крохотуля? Где-нибудь на Канарах, наверное!
— Нет, а если серьезно? — настаивала я. — Вы же с ним общались!
— Кой черт, общался! — сердито ответил кудрявый. Две недели поймать его не могу, чтобы он мебель вывез! У меня здесь уже две недели бочки стоят, а этот тип и не чешется… Только сегодня утром позвонил, сказал, что уезжает, и я могу сделать с его имуществом все, что захочу. А какое тут имущество — мусор один! — Он оглянулся по сторонам и увидел негра и алый бант мисс Фридлендер. — Во! Ты из спорткомитета, что ли? Баскетболист?
— Не-а, — хладнокровно ответила я. — Из Интерпола. Как раз разыскивает того типа, который занимал это помещение до тебя.
