Ираклий повернулся и молча вышел из комнаты. Тита с огромным
трудом уложили в ящик. Затем ящики вынесли из казино. Антон поправил пиджак и
прошел в зал, где стоял, наблюдая за игроками в покер, Константин Гаврилович.
— Все в порядке, — шепнул он, проходя мимо.
Константин Гаврилович неторопливо двинулся за ним. Он прошел
в операторскую, где его ждал хозяин казино.
— Вот и все, — сказал он, обращась к Курчадзе, — теперь мы
вас покинем.
— А почему вас не было в комнате вместе с другими? — спросил
Курчадзе.
— Значит, у вас и в этой комнате была камера? — спросил,
улыбаясь, Константин Гаврилович. Он специально покинул комнату, сознавая, что
предусмотрительный хозяин может заснять их операцию и потом шантажировать его
этой записью.
— Нет, — сказал чуть покрасневший Курчадзе, понявший, что
невольно выдал себя, — просто я видел вас в зале.
— Дайте мне запись, — попросил неприятным голосом гость,
протягивая руку.
— Какую запись? — попытался сделать удивленное лицо
Курчадзе.
— Запись, — повторил Константин Гаврилович.
Курчадзе понял, что лучше не спорить. Он повернулся к
аппаратуре, нажал кнопку, достал кассету. Протянул ее своему непрошеному гостю.
— Надеюсь, вы не успели сделать копию, — усмехнулся
Константин Гаврилович.
— Вы обещали решить проблему с его людьми, — напомнил
Курчадзе.
— Посмотрите через пять минут в окно, — сказал на прощание
Константин Гаврилович, положив кассету в карман.
— И не забудьте приструнить своих тележурналистов, — мрачно
напомнил Курчадзе.
— О них мы не договаривались, — возразил Константин
Гаврилович.
— Тогда верните кассету, — неожиданно храбро заявил
Курчадзе. — Или мне позвать своих людей? О кассете мы тоже не договаривались.
— Вы смелый человек, — повернулся к нему Константин
Гаврилович. — Действительно, о кассете мы не договаривались. Хорошо, с завтрашнего
дня на нашем телеканале не будет ни одного плохого слова про ваше заведение.
Можете поверить.
— До свидания, Константин Гаврилович, — кисло улыбнулся
Курчадзе.
— Будьте здоровы! — Гость вышел из комнаты.
Он спокойно прошел по коридору, направляясь к выходу. В
кармане пиджака у него лежала кассета. Он решил, что не стоит ее уничтожать.
Если когда-нибудь ему нужно будет остановить Антона, то эта кассета будет
отличным «поводком» для его слишком самостоятельного водителя.
Когда он ушел, хозяин казино вызвал к себе Ираклия.
— Ты вызывал двоих гостей из игровых залов?
— Да.
— Что потом с ними стало?
— Эти типы уложили их в ящики и унесли.
— Драки не было?
— Была.
— Кроме тебя, ее кто-нибудь слышал?
— Нет.
— Ты ничего не видел, Ираклий, — со значением сказал
Курчадзе. — Ты меня понимаешь? Ты ничего не видел и не слышал.
Вышедший из казино Константин Гаврилович подошел к машине,
спросил у Антона:
— Как дела?
— Нормально. Оба у нас.
— А с его машиной?
— Сейчас все будет в порядке, — усмехнулся Антон, — можете
не беспокоиться.
Один из его людей, достав из автомобиля гранатомет, прошел
за угол. Машина, в которой приехал Тит, стояла на самом видном месте, словно
нарочно предназначенная в качестве мишени для ночной стрельбы. Бандиты не
загоняли свой «Мерседес» на стоянку, они предпочитали останавливаться рядом.
Гранатометчик был бывшим боевым офицером и умел обращаться с
такими штуковинами. Он деловито вставил гранату, прицелился…
— Надеюсь, ты все понял? — спрашивал в этот момент у Ираклия
его хозяин. — Ты ведь мой земляк, а я не хочу, чтобы тебя убили за твой
болтливый язык.
— Я все понял, батоно Георгий, — кивнул Ираклий. — Я ничего
не видел и ничего не слышал.
В этот момент за окном грохнул взрыв и мгновенно вспыхнуло
пламя. Георгий Курчадзе повернулся к окну, увидел горящий «Мерседес».
— Нужно вызвать пожарных, — бросился к окну Ираклий.
— Не нужно, — устало сказал Георгий, — не нужно. Там все в
порядке. Ты этого тоже не видел и не слышал.
Хорошо, что они хотя бы сдержали свое слово, с
удовлетворением подумал он, глядя на пылавший за окном автомобиль с
телохранителями Тита.
Глава 17
Это была встреча двух одиноких людей. Когда в основе
сближения лежит не чувство страсти, любви или взаимной выгоды. А лишь
стремление уйти от своего одиночества, не оставаться наедине со своими мыслями
и проблемами. Оба были достаточно взрослыми людьми и хорошо понимали состояние
друг друга. Но вместе с тем они испытывали радость от притяжения друг к другу.
Они сидели на кровати, глядя в глаза друг другу. Она взяла
одеяло, прикрывая тела обоих, достала из сумочки сигареты.
— Как странно, — сказала она, и это были первые слова,
которые она произнесла здесь, — ты не куришь, а я курю. Обычно бывает наоборот.
— В последнее время это как раз закономерность, — мягко
возразил он, — мужчины больше думают о своем здоровье, а женщины, попытавшиеся
добиться с ними равноправия, ощущают сильные стрессы. По-моему, все правильно.
Она усмехнулась.
— Ты еще и женоненавистник, — покачала головой Елена. — Тебе
никто не говорил, что ты странно ведешь себя в постели?
— Почему странно?
— Каждая твоя ласка, каждое твое прикосновение наполнено
каким-то непонятным загадочным смыслом. Словно ты прикасаешься в последний раз
и твои пальцы касаются того, чего больше никогда не коснутся. Ты как будто
знакомишься и прощаешься одновременно.
— Да, — согласился он, глядя ей в глаза, — это правда.
Возможно, поэтому я так часто расстаюсь с женщинами, которых встречаю на своем
пути.
— Тебе нужно жениться, — рассудительно сказала Елена, — для
мужчины ты еще достаточно молод. Это мое время уже ушло. Я перегорела, мне уже
рассчитывать не на что.
— Ты была замужем?
— Была. У меня даже есть ребенок. Но теперь при моей
профессии и при моем испортившемся характере мне просто противопоказано жить с
мужчиной. Да и к тому же не все они бывают столь предупредительны и внимательны
в постели, как ты. Достаточно одного резкого движения, и я вспоминаю о тех
ублюдках, которые пытались меня изнасиловать. И тогда у меня сразу все холодеет
внутри.
