— Добрый день, ребята, — сказал, вставая из-за стола,
Дронго, — вот мы и встретились.
Они смотрели на него и на открытую дверь, не зная, что им
делать. Их пугало и нервировало появление этого незнакомца. Но он был один, и
им вроде ничего не угрожало.
— Ну здравствуй, — нагло сказал их предводитель, — а ты,
оказывается, еще живой.
На всякий случай он оглянулся, но в приемной по-прежнему
никого не было.
— Давайте договоримся, ребята, — спокойно предложил Дронго,
— сейчас придет Роман Анатольевич, и он вам объяснит, что вчера произошла
ошибка. Иногда так случается.
— Какая ошибка? — удивился говоривший. — Ты, гнида, вчера от
нас сбежал и решил сегодня нас удивить. Мы тебя не знаем и знать не хотим.
Пошли, ребята. А когда Роман придет, скажи, чтобы он катился сам знает куда.
Он повернулся, кивнув ребятам на дверь, когда услышал
громкий и резкий голос Дронго:
— Стоять на месте и не двигаться!
Они замерли, увидев в его руках оружие.
— А ты, оказывается, с характером, — улыбнулся все тот же
парень. Двое остальных угрюмо молчали.
— Стоять, подонки! — громко повторил Дронго. — Первый, кто
отсюда выйдет, получит пулю в голову. Вы все поняли?
— И сколько ты нас будешь так держать? — презрительно
спросил Алик, предводитель этой банды.
— Сколько надо, столько и буду, — сообщил Дронго. — Пока
Роман не придет и не объяснит вам. Идите к стене и сядьте на стулья.
— Идем, ребята, — кивнул, улыбаясь, Алик, — а то он
психованный, еще стрелять начнет.
Они прошли к стульям, сели на них, уставившись на стоящего у
стола Дронго.
— Когда Роман придет? — спокойно спросил Алик.
— Скоро, — пообещал Дронго, — очень скоро вы его увидите. И
он вам все расскажет сам.
— Дурак ты, — лениво сказал Алик, — мы против тебя ничего не
имеем. Нам Роман сказал, чтобы мы тебя обработали, мы и хотели тебя обработать.
Если он ошибся, пусть и отвечает. При чем тут мы?
— Действительно, ни при чем, — холодно согласился Дронго. —
И вчера вы вообще вели себя как ангелы и днем, и ночью.
При упоминании ночи они переглянулись.
— Ты чего хочешь сказать? — процедил Алик.
— Ничего. Просто я уже знаю, как вы себя вели ночью. Небось
тащить артистку на себе тяжело было?
— Ты нам зубы не заговаривай! — вскочил на ноги Алик. —
Какую артистку, откуда ты про нее знаешь?
— А откуда вы про нее знаете? — Дронго обошел стол и сел на
него, не отпуская оружия. — Это вы дурачье. Откуда у меня пистолет может быть?
Либо я мент, но тогда бы я вас за вчерашнее по стене бы сейчас размазал, либо…
Сами догадаетесь или подсказать?
Они переглянулись.
— Откуда мы знали, кто ты такой, — уже менее решительно
сказал Алик, — нам говорили, что ты журналист.
— А вы балерины Большого театра, — съязвил Дронго. —
Журналисты так не умеют драться. Журналист бы от страха убежал, когда вы вчера
на меня навалились. Или милицию бы позвал, которая рядом была. А мент вас бы
отпускать не стал.
— Иди ты, — неуверенно сказал Алик, глядя на своих
напарников, потом спросил: — А баба откуда взялась? Она откуда?
— Она тоже «балерина», — презрительно хмыкнул Дронго. — Я
ведь все знаю. Вы, кретины, просто ошиблись. Я такой же Кузнецов, как вы
шведские короли. Посмотрите на меня внимательно, похож я на журналиста?
— Вроде не похож, — вынужден был согласиться Алик.
— А вчера вы к артистке пошли, даже не узнав, что там
случилось, — продолжал блефовать Дронго. — Роман, дурак, решил ее убрать,
ничего не зная. Теперь вы, ребята, перед «ворами» ответите. Она подружка очень
авторитетного человека была.
Ребята заволновались. Они не очень боялись милиции, которая
могла их просто посадить. Но если вчерашняя дамочка была подружкой авторитета и
этот загадочный незнакомец с оружием в руках не врал, то тогда они не могли
рассчитывать на пощаду. Единственное, что они могли сделать, это сбежать отсюда
раз и навсегда.
— Откуда мы знали, что она была чья-то подружка, —
неуверенно сказал Алик, — это все Роман виноват. Он нам сказал, что это его
бывшая б…
— Думать нужно было, — с явной угрозой в голосе сказал
Дронго, — он мне все рассказал. Вы ведь ее потом в рулоне уносили? Верно?
Ребята подавленно молчали. «Воров» они боялись гораздо
больше, чем милиции.
— Нас Граф послал, — сказал Алик, — мы бы сами не пошли.
— Это ты потом расскажешь, — отмахнулся Дронго, — я тебе не
следователь, ты мне не рассказывай. Место хоть найдете, где актрису закопали?
— Найдем, — кивнул Алик. Он не мог и представить, что весь
их разговор записывается на пленку. — Мы ее рядом с речкой похоронили. Там как
раз подходящий карьер был. Роман сказал, чтобы мы ее туда отвезли.
— Плохо ваше дело, ребята, — покачал головой Дронго. —
Напрасно вы подружку авторитета убили. И Граф вам тоже такого не простит. И
защищать вас не будет.
— Но мы ничего не знали, — испуганно заговорил бывший
боксер, — а я ее вообще не трогал.
Наступило молчание. Дронго нахмурился.
— В каком смысле? — спросил он. — Вы ее еще и «трогали»?
Все молчали. Потом Дронго спросил чуть дрогнувшим голосом:
— Что у вас произошло? Говорите.
Парни переглянулись. Алик нехотя пробурчал:
— Роман говорил, что она просто артистка. Мы ее…
— Что?
— Роман говорил…
— Это я уже слышал, — разъяренным голосом прервал его
Дронго. — Что вы с ней сделали?
Алик отпустил голову. Дронго шагнул к нему, убрал пистолет в
карман, схватил его за грудь, поднимая со стула.
— Что? Что вы с ней сделали?
Парень пытался отвернуться, но Дронго тряс его изо всех сил.
И тот наконец выдавил из себя:
— Ей было не больно. Она даже не кричала. Вот мы… — он
показал на себя и на другого парня.
— Что, что вы ей сделали? — уже ревел от бешенства Дронго. —
Скажи мне, что вы с ней сделали.
— Мы ее… ее…
— Говори!
— Мы ее изнасиловали, — выдавил Алик.
Он еще не успел закончить эту фразу, когда Дронго бросил его
к стене, размахнулся и, вложив в кулак всю свою ненависть, нанес удар парню
прямо в лицо. Алик, не ожидавший этого, отлетел к стене. У него хрустнула
челюсть, очевидно, Дронго сломал ее.
