— Только прежде скажите мне одну вещь. Вы действительно
Элис Хэммерсмит?
* * *
Сегодня у Дениса, как у Пятачка, был день забот. Он мотался
по всей Москве, встречался с разными людьми ив конце концов оказался на
Берсеневской набережной. Выйдя из Дома прессы, суетливой походкой направился
было к машине, но потом, осознав, что дела закончились и можно немножко
расслабиться, остановился и вдохнул воздух полной грудью, на секунду прикрыв
глаза.
На улице было тихо и тепло. Храм Христа Спасителя возвышался
на противоположном берегу, демонстрируя исполинское величие. Спектакль в Театре
эстрады еще не закончился, и вокруг было довольно пустынно. Лишь несколько
такси с зелеными огоньками стояли на приколе, рассчитывая после окончания
представления подобрать денежных пассажиров.
Постояв немного, Денис, уже не торопясь, двинулся к своей
машине, притулившейся на самом краю стоянки, ближе к мосту. Когда он наклонился
к дверце, чтобы привычным движением скользнуть на водительское место, какая-то
длинная тень упала сзади на капот. Денис непроизвольно обернулся. Вернее, хотел
это сделать, но не успел. Успел лишь краем глаза зацепить темную фигуру,
наплывавшую сзади. Это был мужчина в шляпе, надвинутой на глаза.
И тут что-то тяжелое обрушилось на его череп, и он
провалился в небытие.
Напавший на Дениса человек протолкнул его, обмякшего, на
сиденье рядом с водительским, сам сел за руль. Он заранее выбрал место в одном
из спальных районов, куда отвезет бесчувственную жертву и вместе с автомобилем
спустит в карьер, на дне которого достаточно воды, чтобы скрыть его
преступление. Он не нервничал и не торопился, тем более что ситуация
складывалась благоприятно. Однако на Садовом, возле Цветного бульвара, машина
попала в пробку. Потом, продвигавшийся по миллиметру поток затянуло в узенькое
горлышко, через которое милиция пропускала автомобили по одному — впереди
произошла авария. Преступник больше не мог рассчитывать на то, чтобы невидимкой
пронестись по городу. Один из людей, регулировавших движение, уже несколько раз
заглянул через стекло, явно присматриваясь к неподвижной фигуре справа от
водителя. Преступник понимал, что неестественная поза Дениса вызывает
подозрения.
Он не походил на спящего. Он находился без сознания, и это
было видно невооруженным глазом. Голова его безвольно повисла и на каждой
выбоине подпрыгивала то вверх, то вниз. Тело тоже отзывалось на болтанку
медленным покачиванием. Но в процессе поездки это даже доставляло водителю удовольствие.
Ему было приятно чувствовать свою силу и власть над событиями. Контролировать
их. Сам по себе Денис не вызывал у него неприятия. Просто он стал посредником
между прошлым и настоящим. Открыл прошлому дверь в сегодняшний день. А этого не
стоило делать.
В конце концов недоверчивый милиционер все же подошел к
машине вплотную и легонько постучал в окно, то ли пытаясь привлечь внимание
свесившего голову вниз человека, то ли предлагая водителю опустить стекло.
Преступник открыл дверцу со своей стороны и вышел как ни в
чем не бывало. Вокруг царила сумятица. «Скорая», мигающая тревожными огнями,
желтые ленты ограждения, толпа любопытных и сочувствующих, официальные лица,
неаккуратно состыкованные в общую кучу легковушки, «рафики», пара автобусов.
Он, не оглядываясь, нырнул за один из них, сделал несколько быстрых шагов и
смешался с толпой. Медленно, стараясь ничем не привлечь к себе внимания,
преступник начал выбираться из толпы на тротуар.
Смерть Дениса должна была стать для него культовым актом.
Победить прошлое, заставить его замолчать, вычеркнуть из жизни все раздражающие
факторы. Почти маниакальное желание, которому он не посмел противиться. И вот —
ничего не вышло. «Значит, так надо, — сказал он себе. — Этот человек
должен остаться в живых. А погибнуть, возможно, суждено мне». В ответ на это
предположение сердце болезненно сжалось и пропустило удар.
* Фред ни секунды не сомневался, что пуля, выпущенная в Элис
Хэммерсмит, открыла новый этап в деле, которое началось давно, очень давно.
Шестнадцать лет назад, когда ему только исполнилось двадцать, Брюс Седжвик
возглавлял частное сыскное агентство. Он взял к себе неопытного парня, сделав
ставку на его честолюбие и верно угаданную потребность обрести наставника. С
тех пор Фред почитал Седжвика, как родного отца.
Брюс был стар, медлителен и необыкновенно проницателен. Не
так давно он передал бизнес одному из своих многочисленных племянников, который
оказался достаточно умен для того, чтобы не позволять дядюшкиному опыту
пылиться, подобно сундуку на чердаке. Сидя в своем доме на Восточной улице,
Седжвик давал многочисленные консультации по телефону, а также принимал
посетителей, которые приходили и уходили инкогнито. Такая внештатная
деятельность, оставляя Седжвика в тени, ежедневно приумножала авторитет
основанного им агентства.
Фред хорошо помнил тот день, когда Брюс позвонил ему и
попросил приехать. Помнится, Фред не задержался ни на минуту: он был рад
оказать Седжвику любую услугу. Старик сидел на веранде в плетеном кресле,
потягивая пиво, и глядел вдаль поверх деревьев. Они тепло поздоровались, после
чего Брюс сразу же перешел к делу:
— Фред, я хочу попросить тебя об одолжении. Мне нужны
сведения об одной даме.
Фред удивленно поднял брови.
— Не просто сведения, которые можно собрать оперативным
путем. Я хочу, чтобы ты поработал на нее. О месте я уже договорился. Ты можешь?
— Да.
— Ее зовут Элис Хэммерсмит. Она вышла замуж около года
назад. Ее отец, Дэйл Хоккес, довольно состоятельный человек, одобрил этот брак.
Однако у молодоженов с самого начала что-то не заладилось.
— Какая информация вам нужна?
— Детальная, Фред. Ты должен докладывать мне обо всем,
что покажется тебе странным и не укладывающимся в привычные схемы.
— Вы заинтересованы в безопасности Элис Хэммерсмит?
— Безусловно. Ее сохранность — один из главных
моментов, которые заставили меня обратиться именно к тебе. Она подыскивает
помощника или, ну, скажем, секретаря. Тебя ей порекомендуют. Так что
непосредственно с трудоустройством проблем никаких.
— Миссис Хэммерсмит знает, что я буду работать на вас?
— Эта молодая женщина даже не подозревает о моем
существовании.
— Дело касается вас лично?
— Да, Фред. И скажу тебе, что я встревожен, как
никогда. Речь идет о моей репутации.
Некоторое время Фред работал вслепую. Но когда на горизонте
возникла Молли Паркер с ее письмами, а Элис сбежала в Россию, назрела
необходимость более откровенного разговора.
— Надо было сразу рассказать тебе, — вздохнул
Седжвик. — Тридцать лет назад я совершил одну ошибку. Надеялся, что все
обойдется. Но нет. Все-таки аукнулось. Я тогда уже кое-чего добился, и мое
агентство было на плаву. Дэйл Хоккес часто пользовался моими услугами, до тех
пор, пока не завел своих собственных сыщиков. Поручения, правда, большей частью
были мелкими, но все равно я выполнял их с особой тщательностью — ты сам
знаешь, как важно удержать хорошего клиента. Но однажды Дэйл пришел ко мне
расстроенный, и между нами состоялся конфиденциальный разговор. В то время Дэйл
стал подозревать, что ему изменяет жена. Джули была молода, гораздо моложе его,
и очень привлекательна.
