В качестве консультанта в этих вопросах могу предложить вам майора госбезопасности Мехмеда Ибрагимовича Османова. Для успеха дела необходимо, чтобы об этой службе, кроме тех, кто в ней будет работать, ну и присутствующих здесь, знал лишь государь. Ему, господа, вы и будете лично отчитываться по проделанной работе.
— Занятно, — протянул генерал Ширинкин, — новая и абсолютно тайная служба, о которой знает только государь. У меня у самого есть несколько сотрудников, с которыми, несмотря на великую душевную боль, я смогу расстаться, — он посмотрел на Плеве: — А как вы, Вячеслав Константинович?
— Я тоже так думаю, — фон Плеве пожевал губами. — Александр Васильевич, а как вы предлагаете назвать эту новую службу?
— Могу предложить вам название одной из самых известных спецслужб мира в двадцатом веке. Это Комитет государственной безопасности, сокращенно КГБ.
— Хорошо, — кивнул фон Плеве. — Комитет — это, я понимаю, структура при МВД?
— Или при Службе охраны государя, — отпарировал генерал Ширинкин. — Не будем ссориться — Александр Васильевич прав, изначально эта служба должна оставаться тайной для всех. Что еще?
— Нам необходимо, Евгений Никифорович, помещение, точнее здание, в котором можно было бы поместить контору с невинной вывеской, к примеру: «Школа повышения квалификации полицейских чинов». Такая школа будет существовать официально, но кроме нее в здании должно быть место для содержания двух-трех десятков заключенных, помещения для допросов и размещения криминалистических лабораторий. Учтите, что всё происходящее должно происходить в полной тайне от посторонних.
— Александр Васильевич, есть такое место, совсем рядом. Новая Голландия как раз подходит под все ваши требования. Недельки через две мы очистим остров от его нынешних насельников — и можно приступать к работе. Вот только куда девать Опытовый бассейн, в котором господин Крылов занимается проблемами отечественного кораблестроения? Впрочем, мы что-нибудь придумаем. Людей мы тоже к тому времени собрать успеем, а вот до тех пор что вы предполагаете делать?
— Вячеслав Константинович, — обратился я к фон Плеве, — а вам бы я посоветовал усилить вашу личную охрану и почаще менять маршруты передвижений. Никто не должен знать, каким путем вы поедете и в какой карете. Если вы хотите, я могу откомандировать к вам на время нашего специалиста в этом вопросе, Николая Арсеньевича Бесоева.
Фон Плеве, внимательно слушавший меня, кивнул.
— Вам же, Евгений Никифорович, мой крик души: усильте охрану государя, насколько это возможно. В связи с победоносным началом войны с Японией и разрывом франко-русского союза, у некоторых европейских держав появилось сильнейшее желание увидеть государя мертвым. Банкирские кланы каждый день теряют миллионы фунтов и франков, военный союз России с Германией способен поставить крест на британских амбициях. Да и внутри государства, среди сильных мира сего, появилось немало обиженных и жаждущих смены монарха. Все эти силы сейчас не видят иного выхода, кроме как в смерти русского царя. А если учесть, что они и так находятся между собой в сговоре… — я сделал паузу, — то я думаю, что Евно Азеф уже получил новый заказ. Положение очень опасное, и усиливать охрану государя необходимо независимо от всех иных дел.
После моих последних слов наступила гробовая тишина. А я тем временем продолжил:
— В принципе, возможно, что мы и так уже безнадежно опаздываем, и в любой момент может произойти непоправимое. Слишком долго мы ехали через всю Россию, а ситуация тем временем стремительно осложнялась. Насильственная смерть царя может стать сигналом к дворцовому перевороту, и тогда…
Видимо, мои собеседники тоже озаботились всем мною сказанным, потому что, попрощавшись, быстро покинули дворец.
28 (15) ФЕВРАЛЯ 1904 ГОДА, ПОЛДЕНЬ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.
ДВОРЕЦ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ АЛЕКСАНДРА МИХАЙЛОВИЧА, НАБЕРЕЖНАЯ РЕКИ МОЙКИ, 106.
Капитан Александр Васильевич Тамбовцев.
После ухода генералов я еще раз обошел посты, проверил работу нашей видеоаппаратуры, установленной на мансарде, выслушал рапорты. Потом вышел в парк и с удовольствием прогулялся по его территории. «Тигры» стояли в каретных сараях, превращенных в импровизированные боксы, а «Уралы» и бэтээры, укрытые брезентом, после ночного снегопада стали похожи на снежные горки.
Напротив дворца великого князя Александра Михайловича краснела глыба Новой Голландии. Комплекс, построенный в конце XVIII века по проекту архитектора Саввы Чевакинского, раскинулся на двух островах в дельте Невы и занимал площадь около восьми гектаров. Сейчас его территория использовалась Морским ведомством. На западной стрелке острова располагалось здание морской тюрьмы — круглой формы, за которую острословы прозвали эту каталажку «бутылкой». Отсюда, между прочим, и пошло известное всем выражение загнать в бутылку.
Тюрьма имела около двух с половиной тысяч «посадочных мест». Я прикинул, что после передачи нам территории Новой Голландии обитателей «бутылки» надо отправить в другие остроги, а освободившееся помещение использовать для нужд новой спецслужбы. В общем, превратить во что-то вроде Лубянки. Надо будет обсудить это при новой встрече с фон Плеве. Я заметил, что Вячеслав Константинович уловил суть предлагаемой нами реформы и загорелся идеей побыстрее ее осуществить.
За оградой дворцового сада мелькали редкие прохожие. Я был уверен, что кое-кто из них является евстраткиными детками — филерами Службы наружного наблюдения Департамента полиции. Возглавлял ее Евстратий Павлович Медников — личность легендарная. По свидетельству современников, медниковские филеры отличались высоким профессионализмом, и по способности к конспирации не уступали профессиональным революционерам. Надо будет поближе познакомиться с этим человеком.
Нагулявшись, я возвратился во дворец. Там меня уже ждала служанка великой княгини Ксении Александровны с приглашением нас с госпожой Антоновой на утренний чай. Как все женщины, ее императорское высочество была любопытна, и, задавая мне вроде бы невинные вопросы, попыталась выведать — о чем мы разговаривали с нашими утренними гостями.
Мы с Ниной Викторовной решили говорить с Ксенией совершенно откровенно — ну, за исключением некоторых специальных вопросов, рассчитывая, что всё, сказанное нами, будет вскоре известно ее матушке, вдовствующей императрице Марии Федоровне. Умнейшая женщина, обладающая значительным влиянием в кругах высшей аристократии — если она поучаствует в нашем комплоте, это только добавит ему силы и влияния.
— Ваше императорское высочество, — начал я, — побывавшие здесь сегодня утром господа фон Плеве и Ширинкин пришли спросить нашего совета об улучшении работы их служб, дабы более тщательно охранять особу государя и его семью. Существует опасность, что террористы попытаются совершить на них покушение.
— Насколько серьезны ваши сведения? — спросила у меня побледневшая Ксения. — Ведь то, что вы говорите — это ужасно. Злодеи покушаются на жизнь брата! Неужели он может погибнуть, как мой дедушка?!
