— Здравствуйте, — поздоровался Володя.
— Добрый вечер, присаживайтесь, — пригласил его подполковник.
Потянув носом, он учуял пивной душок, исходящий от Володи, но недовольства не высказал. Володя всё-таки не подчинённый, ни выговор объявить, ни премии лишить.
— Думаю, вы догадались, что помощь ваша нужна? — спросил Володю незнакомый сотрудник.
— Конечно, иначе зачем бы меня из-за стола в кафе вытащили.
— Задержанный гражданин, причём задержанный по вашей наводке, упорно молчит.
Слово «наводка» Володе не понравилось, но он промолчал. Наверное, профессиональный сленг такой.
— Из документов у него только паспорт, при экспертизе он оказался фальшивым. Ваша задача — установить, кто он, откуда и с какими целями прибыл к нам, а также есть ли связи в городе, — чётко поставил задачу незнакомец.
— Вы меня с Вольфом Мессингом не попутали? — съязвил Володя: ему не понравился объём задач. И не потому, что ленился, — уж очень объём обширный.
Незнакомец поморщился. Наверное, он привык отдавать команды по-военному чётко, а тут перед ним доктор, человек сугубо штатский. Но тем не менее он продолжил:
— Сейчас его допрашивает наш сотрудник — если это можно назвать допросом. Что вам необходимо?
— Сесть рядом. И ещё ноутбук. Всё, что я уловлю, я буду набирать на нём.
— Успеете?
— Набираю с голоса, сто двадцать знаков в минуту, — похвастал Володя.
Это было правдой, он не преувеличивал.
— Будет вам ноутбук, — пообещал Толкачёв.
— Лишь бы мне мысли его считать удалось, — засомневался Володя.
— Вы уж постарайтесь…
Ему вручили ноутбук.
— Пойдёмте.
Его провели по коридору и завели в комнату, скорее даже в часть её. Во всю стену комнаты было зеркальное стекло. За ним был виден стол и два человека — следователь или оперативник и подозреваемый. Шёл допрос.
В предбаннике, как назвал часть комнаты Володя, всё было хорошо слышно: работали микрофоны, хотя на столе их видно не было.
— Зайдите и сядьте сзади, — предложил Володе незнакомец. — Там стоит стул и сбоку — маленький столик. Раньше там стенографистка сидела.
Ну да, техника идёт вперёд, всё записывается.
Дверь открыли. Володя шагнул вперёд, кивнув оперативнику, уселся на стул, положил ноутбук на стол и включил его.
До подозреваемого был метр. «Желательно поближе», — подумал Володя.
Оперативник усталым голосом повторил:
— Ваша фамилия, имя, отчество?
Лица допрашиваемого Володя не видел. Он наклонился в сторону, ближе к человеку. Мыслей у того была куча, но все какие-то неясные — каша, сумбур в голове.
Володя сконцентрировался.
«Так я вам и сказал! Сами узнайте! А не получится, я уже и сам своё настоящее имя забыл. Сколько у меня других имён было, сколько фальшивых документов!»
Володя застучал по клавишам ноутбука. Полезной информации пока никакой, но это не ему судить, а спецслужбе, и потому он решил набирать абсолютно всё.
На звук клавиатуры подозреваемый повернул голову: он, наверное, решил, что допрос стенографируют.
Не дождавшись ответа, оперативник задал следующий вопрос:
— Откуда вы приехали в Петербург?
«Да какая тебе разница? — услышал Володя. — Там, где я был, меня уже нет. Там тепло, море, спокойно. Только я так жить не могу, мне драйв нужен, а ещё вас, неверных, убивать».
Володя и это набрал.
«Жаль, рано меня взяли. Как им это удалось? Ведь всё уже готово к акции, я руководить должен, определить места закладок. Главное — снаряды уже на месте, все четыре штуки. Лишь бы эти фээсбэшники до них не добрались. Не получив от меня сигнал, руководство через месяц пришлёт сюда другого, и акция всё равно состоится. Тогда весь мир вздрогнет, хвала Всевышнему!»
Володя застучал по клавишам.
Подозреваемый не проронил ни слова.
Оперативник устало потёр лицо ладонями.
Володя наклонился к мужчине. «Имя назови, ублюдок!» — мысленно приказал он.
Его мысль подействовала совершенно неожиданным образом. Раньше он никогда так не пробовал — внушить кому-либо действие или ответ.
Мужчина схватился за голову руками в наручниках и закричал:
— Кто здесь? Кто у меня в голове?
Связь с подозреваемым прервалась.
— Сядьте, не устраивайте цирк! Иначе я вынужден буду применить силу! — жёстко сказал оперативник: о способностях Володи он ничего не знал.
— Я устал, хочу в туалет, — заявил мужчина.
Оперативник посмотрел на часы:
— Хорошо, прерываем допрос до утра. Сейчас вас отведут в камеру.
Вошёл конвойный — прапорщик в камуфляжной форме и вывел задержанного. Тут же вошёл Толкачёв и незнакомец, сидевший в кабинете полполковника.
— Получилось? Мы видели, вы что-то набирали.
— Кое-что, но не очень серьёзное. Почитайте. — Володя встал со стула.
Незнакомец тут же уселся и уставился на монитор. Из-за его плеча на экран смотрел Толкачёв. Текста было немного, и его прочитали быстро.
— Кое-что всё-таки есть! Закладки, снаряды… Похоже, под акцией надо понимать взрывы, теракты.
— И сообщники есть — или сообщник. Кто-то же привёз снаряды.
Оба повернулись к Володе:
— Это всё? Или что-то вы не успели набрать?
— Всё до последнего словечка.
Оба переглянулись.
— Что за снаряды могут быть? Четыре снаряда — это немного. Если их можно перевезти и спрятать, стало быть, калибр небольшой. Но почему подозреваемый говорит, что весь мир вздрогнет?
— Думать надо.
Володя вмешался:
— Простите. Он славянин: русский или украинец, а может быть, белорус, — не знаю пока. Но словечко «неверные» говорит о том, что он принял ислам.
— В Коране нигде не говорится о терактах, — сказал Толкачёв.
— Он может быть представителем радикального течения, ваххабитом, — возразил незнакомец.
Оба повернулись к Володе.
— Спасибо, вы нам очень помогли. Время позднее, допрос пришлось прервать. Но завтра его надо продолжить.
— Господа офицеры или товарищи — не знаю, как сейчас к вам обращаться. У меня есть работа, за которую я получаю зарплату. И утром я буду в клинике, а не у вас.
— Дело государственной важности. В своей клинике вы боретесь за жизнь одного человека, скажем, на операционном столе. Если я не ошибаюсь, речь идёт о подготовке теракта, и пострадать могут десятки, а то и сотни ни в чём не повинных людей.
