Степан остался один среди жиденьких кривых кустиков. Он слышал голоса пограничников и видел сквозь ветви мелькание их фонарей. Страшно было представить, что кто-то направится сюда и наткнется на замершего перепуганного беглеца. Что делать в таком случае – Степан не знал. Стрелять в пограничников он бы не смог, а орудовать кулаками, как Борис, попросту не умел.
Крики со стороны конюшни вдруг усилились, заставив Степана плотней вжаться в землю. Затем хлопнуло несколько одиночных выстрелов, кто-то истошно закричал: «Свет дайте, они здесь!»
Тут же над базой взмыли и повисли две лучащиеся звездочки.
«Все, конец…» – промелькнуло в голове, и мышцы тут же отозвались болезненной слабостью.
«Надо бы автомат отбросить подальше… – малодушно подумал Степан. – Чтоб сразу не застрелили».
Он ничего не успел сделать и даже пошевелиться, как вдруг земля вздрогнула, и в лицо ударил фонтанчик из земли и мелких камешков.
Отряхнув глаза, Степан увидел прямо перед лицом мощное лошадиное копыто.
– Что разлегся! – яростно прошипел Борис. – Прыгай, быстро!
Он сидел на массивной толстоногой лошади, вторую такую же держал на веревочной петле.
Степан вскочил.
– Как я залезу?! – в отчаянии воскликнул он. – Тут ни седла, ни стремян!
– Как хочешь, только быстрее! Цепляйся за гриву, ему не больно!
Внутри загона снова загомонили люди, а свет фонаря ударил прямо в лицо, на мгновение ослепив.
– Я их вижу! – хрипло заорал кто-то.
Не помня себя от страха, Степан вскочил на спину лошади словно на крыльях.
– За гриву держись! – еще раз напомнил Борис. – За мной!
И, ударив свою лошадь каблуками в бока, рванул с места.
– Они уходят! – заорали сзади. Потом голоса заглушила шальная пальба.
Степан прижался к лошадиной шее, судорожно вцепившись в спутанные жесткие волосы. Этого было мало, ему хотелось приклеиться и прирасти. Каждую секунду казалось, что сейчас он слетит с лошадиной спины и покатится по земле. Про то, как лошадь не спотыкается в темноте на ямках и кочках, он старался даже не гадать.
Борис почему-то повел своего коня вокруг загона. На мгновение остановившись, он что-то бросил через ограду. И тут же снова ударил лошадь в бока.
– Держись! – почему-то крикнул он.
Блеснула оранжевая вспышка, взметнулся столб земли и дыма. Лошади в загоне обезумели, рванулись в разные стороны, ломая гнилые жерди ограждения. А конь Степана внезапно поднялся на дыбы. Он сам не понял, как удержался, лишь мышцы прошила тупая боль от перенапряжения.
Трескотня автоматов стала тише – оба всадника быстро удалялись от базы.
– Ты как? – коротко поинтересовался Борис.
– Лучше не спрашивай!.. – прокричал Степан в ответ.
– Не расслабляйся. Какое-то время мы выиграли, но нас будут догонять. И догонят, если не успеем.
– Куда не успеем?
– Добраться до предгорий. Они туда не пойдут, а нам – больше некуда. Там найдем кечвегов, отсидимся пока. У нас с тобой не скакуны, а пушечные тяжеловозы. Особо не погоняешь. Понял, о чем я?
– Будем считать, что понял… – пробормотал Степан, перехватываясь поудобнее ноющими пальцами.
Еще несколько минут бешеной скачки, и Борис осадил лошадь, заставив перейти на рысь. Степан чувствовал, что и его конь начал уставать.
– Пусть отдохнут, пока тихо, – сказал Борис. – Боюсь, им еще придется сегодня побегать.
– Как скажешь.
– Уф… Ну, ты и устроил, Степа. Сам-то понял, что натворил?
– Нет, а что?
– Да ничего особенного. Просто угробил свой последний шанс.
– Извини, если тебе не понравилось. Но ты вроде особо не сопротивлялся?
– Это правда… – вздохнул Борис. – Подыхать не очень хотелось, не скрою. А что дальше будет, ты подумал?
– Не-а. Я тут человек чужой. Решил, ты подумаешь. Ты ведь все ходы знаешь. Хотя чего тут думать? Домой надо возвращаться. Ты же умеешь, да?
– Вообще-то нет. Проводника надо искать.
– Ну, давай найдем. – Степан говорил вяло, равнодушно. Он чувствовал себя предельно измотанным. Руки все еще дрожали.
– Только не поможет нам это! Нас все равно достанут дома.
– Как это?
– Да без проблем. Найдут и приговорят. Случаев знаю достаточно.
– Но подожди! Как это «приговорят»?! Что за средневековье? А если обратиться куда следует?
– Да перестань ты… – поморщился Борис. – Вопрос наш следует решать кардинально. Как – еще не знаю. Думаю.
– Ну и хорошо…
Степану было спокойно. Все самое страшное, как он считал, осталось позади. Теперь, когда руки свободны, можно выпутаться из любой беды. Борис точно сможет – он непобедимый и непотопляемый. Наверняка уже знает готовый ответ, только важничает.
Небо впереди светлело. Степан вдруг заметил какие-то огни.
– Автопатрули наперехват вышли, – сказал Борис. – Ничего, пока темно, они нас не видят. Возьмем левее.
Затем он обернулся и вдруг тихо выругался.
– Степа, придется поспешить.
– Что там еще? – Степан тоже оглянулся и увидел россыпь мерцающих огней.
– Догоняют нас. Придется снова помучить лошадок. Не отставай!
И кони вновь рванули вперед галопом. Ветер засвистел в ушах, удары копыт о плотную землю отдавались в каждой косточке.
– Быстрее, Степа, они близко! – крикнул Борис. – Подгоняй коня, не жалей! Они отрезали нас от предгорья, план меняется.
Степан неловко стукнул каблуками по лошадиному крупу. Мелькнула глупая мысль, что животное обидится и сбросит его. Но не обиделось. Лишь прибавило скорости, хрипя и роняя клочья пены изо рта.
Он все так же прижимался к лошадиной шее, боясь обернуться и потерять равновесие. Впереди продолжали двигаться немногочисленные огни автопатрулей.
– Пригнись, Степа, пригнись, ляг ему на спину! – отрывисто крикнул Борис.
– Зачем?! – воскликнул Степан, который опасался лишний раз шевельнулся на спине скачущего коня.
– Делай, говорю!
А в следующую секунду Степан и сам все понял – сквозь свист ветра он услышал хлопки выстрелов.
Голова вдруг закружилась, перед глазами поплыли цветные пятна.
– За мной! – кричал Борис. – Не отставай.
– Борька, я сейчас свалюсь! – с трудом выдавил Степан.
– Не свалишься! Держись! Еще немного!
Шум в голове нарастал, руки слабели. Это было и страшно, и непонятно. «Может, меня ранили?» – подумал вдруг Степан.
